Лариса Соболева - Ночь, безмолвие, покой
– Это касается убийства Валеры?
– Касается.
– Я не помню, чтобы он говорил на эту тему.
Никита затянулся несколько раз подряд сигаретой, помолчал, обдумывая построение вопроса по-другому, потом спросил:
– Может, он какое-то время находился в плохом настроении по поводу… гибели… смерти приятеля?
– Настроение Валеры всегда было неровным, особенно последнее время. То в депрессию впадал, то радовался и напоминал шизика… – Она ушла в себя, припоминая мужа и его неадекватное поведение, Никита не мешал, лишь пристально изучал лицо Лисы, ловя изменения на нем. – Однажды он приехал домой мрачным, расстроенным, выпил водки полстакана, а Валера почти не пил…
– Знаю, знаю. Водка, Лиса, иногда неплохой транквилизатор. И что? Чем он был расстроен, ты поинтересовалась?
– Конечно. Валера ответил, что умер один мальчик, глупо умер.
– Смерть не бывает ни умной, ни глупой, она смерть, этим все сказано. Что Валерка подразумевал под словом «глупо»?
– Он не сказал, махнул рукой и еще выпил.
– А имя мальчика назвал?
– Нет. Пару раз Валера выходил на балкон и курил…
– Валерка курил?! Он же бросил еще в юности.
– Это был единственный раз, когда он курил. И вздыхал: «Левка, Левка, дурак ты, а не я». Я поняла, он произносил имя мальчика, который умер.
– Когда это было?
– Не помню.
– Ну, примерно.
– М… – протянула она, вспоминая, смешно выпятив нижнюю губу. – Что же я делала, когда пришел Валера?.. Я писала программу, план работы на следующий год… Да! Мне его нужно было срочно сдать, дали два дня… Это было третьего июля, а Валеру убили…
– Восемнадцатого.
Никита достал вкладыш с письмом, положил его на стол, механически сунул в рот сигарету и щелкнул зажигалкой. Без сомнения, послание написал мальчик по имени Лева, обожавший шарады и ребусы, шифровальщик хренов! Чего людям не живется? Придумывают трудности себе и другим, маются, тратят здоровье на пустяки, а то и вовсе… как Валерка, получают перо в живот. Идиоты! И Валерка идиот, что ввязался в некую авантюру, и Левка идиот, раз глупо умер – сам себя убил, это ясно из дурацкой писульки. Но что в ней еще есть, помимо строчек?
Итак, принцип разгадки в «Болеро» Равеля. Ну, Лева – мастак, меломан паршивый! Выяснить бы, кто он был, но это практически дохлое дело, хотя чем черт не шутит, когда бог спит. Почему же он подарил «Болеро», а не симфонию Чайковского? Нужно выяснить, чем отличается «Болеро» от других произведений.
Далее: «…загадки-то и нет, ты повелся как лох…» Как лох! А лохи кто? Те, кого надувают. Значит, Валерку обманули, намеренно уводили далеко… Далеко от чего? Пусто, как в пустыне. Но это подсказка, и если быть в теме, то она должна была повернуть Валерку на верную дорогу. Наверняка повернула, раз его пришили…
– Ты много куришь, – заметила Алиса.
– Две пачки в день, – машинально ответил Никита.
– Ого! – вырвалось у Алисы, но, видя, что он углубился в чтение, она решила не отвлекать его.
Никита действительно ничего не видел вокруг, только строчки: «Послушай внимательно, здесь есть все, что тебе нужно…» Послушает и Никита, обязательно послушает. А что Лева имел в виду, написав: «…подойди к моему подарку с точки зрения математика»? Это третья подсказка, возможно, основная. Математика – наука точных задач и решений, точных цифр, но и в ней встречаются варианты. Однако среди вариантов существует единственный короткий, а значит, наиболее верный путь решения задачи. Ага, поэтому до этих слов мальчик Лева дал Валерке две подсказки, таким образом, направляя его на самое оптимальное решение. Математика – наука ума, а музыка заведует душой… Черт его знает, что Лева имел в виду.
«…кое-кто тоже посмеивается над тобой, догадайся после моего подарка – кто». Ну, посмеивался тот, кто водил Валерку за нос. Водил за нос… Разводил как лоха… Стало быть, Валерка думал, будто занимается чем-то серьезным, на самом деле его ловко дурачили. Тем не менее! Он-то убит, следовательно, шуточками здесь не пахнет. Что же это была за игра с жизнью и смертью?
Подняв глаза на Алису, Никита заметил, как она скучает, глядя на две медленно танцующие пары. И о метаморфоза…
– Извини, я увлекся, – гася сигарету и одновременно поднимаясь, сказал он. – Потанцуем?
– Танцевать? Я же…
– Траур, да? А кто увидит? Идем, танцем это не назовешь, а мне хочется тебя обнять.
Алиса вышла с ним на середину, закусив губу от неловкости, опустив голову и стараясь не смотреть по сторонам. Боялась встретить изумленные глаза знакомых? Смешная, здесь никому нет дела до них, думал Никита, забыв, что за ними ведут наблюдения бывшие коллеги. Его ладони бессовестно вели себя на теле Алисы, губы касались шеи, отчего она зажималась, наконец несмело предложила:
– Уйдем отсюда?
– Как хочешь. А ты меня пустишь к себе?
– Дурацкий вопрос.
Глаза и улыбка обещали мно-ого…
Беспрепятственно Никита выскочил из дома, оставив входную дверь в подъезде открытой, а чтобы она самостоятельно не захлопнулась, подпер ее камнем, выдрав его из палисада. В глазах стояли два окровавленных тела, внутри Никиты зарождалась паника, панику подкрепляла навязчивая музыка, звучавшая в ушах. Куда теперь, кто подскажет? Но он сел в машину, завел мотор и помчался наобум. Сейчас важно не прекращать движения, не дать себе остановиться, не дать панике укрепиться.
Есть одно средство – логика. Но ею владеть надо, как шпагой владел мушкетер, иначе подстережет ошибка. В данном случае ошибка закончится страшно, этого Никита не простит себе никогда.
– Ну-ка, посчитаем… – произнес он, делая резкий поворот. – Это должно быть место тихое, может, даже безлюдное… Таких в городе тысяча!
Зазвонил мобильник, Никита лихорадочно вынул его, посмотрел на дисплей – Эдуард Дмитриевич. Нет, сейчас ему не ответит…
12
Сегодня он помнил о ней, она попросила купить продукты (если, конечно, ему не трудно), написала список. Не список жег нагрудный карман рубашки, заставляя помнить, а Лиса, не требующая от Никиты ничего, что нехарактерно для женщин. Забрасывая пакеты в корзину, Никита катил тележку по рядам супермаркета и анализировал Лису. Ни разу не задала вопроса, раздражающего мужиков своей примитивностью и ставящего в тупик, типа: как ты ко мне относишься, тебе хорошо со мной? Или того хуже – ты меня любишь? Есть еще изощреннее: что ты во мне любишь больше всего? Любишь! Им непременно надо слышать (не знать, не чувствовать!), что их любят, и не важно – ложь им вливают в уши или чистую правду. А чистая правда им скучна, они быстренько привыкают к ней, начинают задумываться, насколько искренен обожаемый. И в своих куриных мозгах находят массу подтверждений, что он лгун, это когда он как раз истинный праведник. Потом подозрения плавно перетекают в обвинения, перерастая в скандалы, а люди говорят: «Милые бранятся – только тешатся». Ничего себе – утехи!
Что удивительно, Никиту не устраивало в Алисе именно отсутствие глупых вопросов и претензий, словно ее не интересовало, как он к ней относится, балдеет ли от нее в постели. Может, он подсознательно мечтал услышать нечто из набора женских тривиальностей, чтобы взбеситься и уйти, хлопнув дверью? В данном случае он снял бы с себя все обязательства и выдвинул бы обвинения. Не исключено, что это так. Никита не набивается ей в мужья (упаси бог), а она наверняка жаждет заменить Валерку им, просто тактику выбрала умную, потому что лиса. У женщин арсенал хитростей и коварства превышает разумные пределы, а их умению добиваться цели можно только позавидовать. С другой стороны, нет вопросов – нет проблем, когда он уйдет и не даст знать о себе, она все поймет. Разве это плохо?
Настолько увлекся рассуждениями, что столкнулся с молодой женщиной. Она выронила корзинку, из которой высыпались свертки и консервы.
– Извините, – буркнул он, помогая ей собрать товар.
– Это я виновата, вы меня извините, – сказала она знакомым голосом.
Никита поднял на нее глаза… Мираж!
Нет, просто он хронически не высыпается, поэтому Лолы ему мерещатся в каждой юбке. Он скользнул по ней глазами – скромная. Ух, и не любит же Никита скромных, блеклых, без претензий баб. В подобных женщинах он заведомо усматривает фальшь, считая их манеру одеваться в совокупности с пришибленностью, выработанной для того, чтобы привлечь и обмануть мужчин.
– Что вы на меня так смотрите? – озадачилась она.
Голос, голос… Лолы и не Лолы. У этой он несколько высоковат и застенчивый. Внутри Никиты кипела буря, он не догадывался, что мысли могут идти параллельно, словно он радиоволна, пропускающая через себя сигналы мобильников.
Попалась! Только бы не упустить, как упустил ее у кафе. Да она ли то была? Но до чертиков похожа…
Неужели чурка в застиранной юбке и футболке цвета детской неожиданности переодевается в дорогую одежду, гримируется и представляется Лолой, к тому же убивает? Да она сроду не носила роскошных нарядов, а в руках держала только кухонный нож и резала им дешевую колбасу, которую даже кошки не жрут…
