Анна Ольховская - Тайна, деньги, два осла
Вика прислонилась спиной к белому стволу и сквозь полуприкрытые веки снова и снова осматривала полянку. Ну, может, хоть палка какая-то тут есть? Нет, не ветка, нам дубина нужна попрочнее. Голова у Фрицци крепкая, веткой разве что эффекта «Мурашки-антистресс» добьешься.
А надо – антисознание. Чтобы отключился дойч часика так на два, а еще лучше – на три.
Что? Навсегда отключить?
Нет, не надо. Убивать Вика никого не хотела. Ведь с этим потом жить…
К тому же фон Клотц, хоть и был изначально виновен в том, что Вика оказалась в одном самолете с Портновым, спас ее от омерзительной участи.
В общем, его надо просто вырубить.
Ага. Просто. Только вот как?!
– Викхен! – Возбужденно-радостный голос немца грубо прервал лихорадочные поиски средства нанесения тяжких телесных повреждений обладателю голоса. – Просыпайся! У меня все готово!
Девушка нехотя открыла глаза и едва удержалась от изумленного возгласа.
Он что, все это умудрился поместить в одну корзину? Но как?!
Еда – ладно, хлеб и сыр здесь нарезал. И фрукты, и овощи, и копченое мясо – тоже понятно. Но фарфоровые изящные тарелки? Но кофейник? Но бокалы? Но накрахмаленные салфетки, в конце концов?! Как он умудрился не примять их напыщенность?
И как врожденный аристократизм уживается в этом человеке с расчетливой жестокостью?
– Ну, – фон Клотц наполнил бокалы золотистым вином, – давай выпьем. За нас с тобой.
– Давай сначала поедим, – жалобно простонала Вика, схватившись за виски, – а то меня мгновенно унесет даже от половины бокала.
– Не унесет, – мурлыкнул немец, придвигаясь поближе. – А унесет – я подхвачу. Пей, моя девочка, пей.
– Сначала ты.
– Почему? – искренне удивился Фридрих. А затем понимающе усмехнулся: – Ты что, думаешь, что я что-то подсыпал в вино?
– Почему нет? От тебя всего можно ожидать.
– Ну когда же ты поймешь, что мне не надо прибегать к подобным уловкам, потому что все равно ты будешь моей.
И он залпом выпил свое вино, запрокинув при этом голову.
Очень удобно запрокинув.
Для удара бутылкой по этой самой голове.
Глава 26
В общем, пока разум перепуганной курицей метался по полянке, истерично кудахча: «Шеф, мы пропали!» – в бой вступило подсознание. А может, инстинкт самосохранения, Вика не успела понять.
Да и какая разница, кто из этих бравых парней заставил ее руку ловко цапнуть опустошенную едва ли на четверть бутылку вина и обрушить сосуд с божественным нектаром прямо на лоб фон Клотца.
Смачно так хряснуть, с фейерверком брызг и осколков стекла. Не исключено, что в составе фейерверка были и искры из глаз немца – бамц получился знатный.
Вика взвизгнула и отбросила в сторону оставшееся в руках горлышко бутылки, с ужасом глядя на медленно заваливающегося на бок фон Клотца.
Успевшего только сдавленно булькнуть, подавившись последним глотком вина. А потом он захрипел, удивление в глазах сменилось пустотой, глаза закатились, и дальнейшее их поведение скрылось за захлопнувшимися шторками век.
Но… почему так много крови?! Она что, умудрилась бутылкой проломить фон Клотцу череп? Причем не тонкий висок, а толстенную лобную кость?!
И сейчас вместе с кровью потечет мозг?..
А значит, она все-таки стала убийцей.
От этой мысли ноги, которым выпала в предстоящем забеге через лес главная роль, повели себя самым гадким и предательским образом – тупо отнялись. Они лежали неподвижными гусеницами и подчиняться приказам убийцы отказывались.
Да и самой преступнице было, если честно, не до побега сейчас. Она загипнотизированным кроликом смотрела на увеличивающуюся лужу крови вокруг головы Фридриха. И на страшную рану на лбу.
И на…
Тихий стон прервал самобичевание на самом пике раскаяния. Потом стон сменился сдавленным ругательством, и вот уже веки задрожали, готовясь открыться.
Вика взвизгнула еще громче и, сдернув с ноги кроссовку, со всей дури врезала рифленой подошвой по многострадальному лбу, мгновенно забыв свои недавние страдания.
Немец икнул и снова отправился в блаженное небытие.
– Вот ведь кретинка! – проворчала Вика, вытирая перепачканную кровью кроссовку о траву. – Да разве металлическую башку Фрицци пробьешь какой-то жалкой бутылкой вина! Это просто кожу ему рассекло стеклом, вот и залился кровью, как недорезанный свин. А я сижу тут, сопли раскаяния пускаю! Да никакая холера этого гада не возьмет, а вот мне несладко придется, если он потом меня все же поймает! Надо принять превентивные меры безопасности.
Еще как надо! Вряд ли подошва кроссовки нанесла дойчу больший урон, нежели бутылка. Он вырубился скорее от боли, потому что удар пришелся на свежую рану.
А значит, герр фон Клотц скоро очнется. И будет очень, очень зол.
И только надежная фиксация пациента поможет выиграть существенную фору.
Вика лихорадочно оглянулась, подыскивая подходящий фиксирующий материал. Ничего. Ни одной веревочки вокруг.
А вот если бы они были в тропическом лесу, под рукой оказалась бы куча лиан самой разной толщины – выбирай любую!
Ага, и змей тоже куча, причем разной толщины и длины – выбирай любую!
Здесь, наверное, тоже гадюки имеются, но не в таком количестве все же. А самая главная гадюка, вернее, гадюк, валяется сейчас у ее ног и вот-вот очнется!!!
Ну, и чего ты носом захлюпала? Чего губы распустила и реветь приготовилась? Веревочек нет? А чем тебе ремень фон Клотца не подходит? И рубашка на нем вон какая хорошая, из плотной джинсовой ткани. Давай, курица, действуй!
Вика в последний раз шмыгнула носом и принялась действовать.
Спустя десять минут она выпрямилась и с удовлетворением осмотрела результат своих усилий.
А что, очень даже неплохо получилось!
У ее ног на боку лежал туго спеленутый фон Клотц, пока, к счастью, так и не пришедший в сознание. Его ноги были стянуты ремнем, руки Вика перекинула за спину и связала с помощью рубашки, разрезанной конфискованным у немца ножом.
Остатки рубашки девушка свернула в плотный комок и затолкала родственничку в рот.
Хотя поначалу она собиралась делать кляп из носков душки Фрицци, но потом сочла это глумлением над пленным, противоречащим Венской конвенции по правам человека.
Ну все, теперь у нее точно будет пара часов форы, а может, и больше – все зависит от того, когда подручные фон Клотца хватятся своего шефа и пойдут его искать.
Если только шеф не освободится самостоятельно. Но вроде не должен, она очень старалась.
Звери? Да кто его тронет днем? Вот ночью – есть вероятность, но до ночи немца должны освободить.
А она к этому времени будет уже далеко. И не одна.
Во всяком случае, очень хотелось в это верить.
Что? Тот или те, кто посылал сигналы фонарем, уже могли уйти? И вообще, с чего ты взяла, что это были именно сигналы и именно тебе? Может, туристы какие или охотники дорогу себе подсвечивали.
Ну и пусть! Даже если это и так – эти туристы или охотники ведь куда-то шли? И дорога, которую они подсвечивали, никуда не делась, верно? И если ее найти, то она, дорога, обязательно куда-нибудь выведет.
Туда, где есть люди. И средства связи.
Ладно, хватит рассуждать, собирайся давай! А то фон Клотц сейчас очнется и увидит, в какую сторону ты ушла.
Вот именно для этих целей и были выбраны брючата с кучей карманов – руки ведь желательно оставить свободными, а воду и пару бутербродов куда-то положить надо. И большой складной нож, конфискованный у фон Клотца, составит дружную компанию маленькому перочинному, уже сидевшему в одном из карманов.
Так, что еще есть в корзине у душки Фрицци? О, зажигалка – отлично! Салфетки? Пригодятся. Минуточку, а это что, тяжеленькое такое, на самом дне корзинки?
Уау! Суперски!
Вика едва не запрыгала от радости, вытащив самодовольно поблескивающий пистолет Макарова. Проверила обойму – полная!
Ну все, теперь нам не страшен ни серый волк, ни двуногий волк! И спасибо Винсенту, маминому мужу, за науку обращения с оружием. Они со Славкой немало времени провели в стрелковом тире, обучаясь под чутким руководством Винса меткой стрельбе.
И, между прочим, научились, все выстрелы не выходили за пределы восьмого круга.
Рассовав по карманам припасы и оружие, девушка посмотрела вверх, отыскивая в прорехе крон путеводную гору.
Ага, вот она. Ну что же, в путь!
Вика несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая рвущееся из груди сердце, и, не оглядываясь на связанное тело своего тюремщика, уверенно зашагала в выбранном направлении.
И не заметила яростно прищуренных глаз очнувшегося немца, следивших за ней до тех пор, пока силуэт девушки не скрылся за деревьями.
Глава 27
Образовавшийся миллионы лет назад ориентир почти сразу спрятался за злокозненно сомкнувшимися древесными кронами, но топографическим идиотизмом Вика не страдала и направление обычно держала хорошо. Прочно так, ухватисто, за самый корешок верткого хвоста, чтобы суетящееся и отчаянно пытавшееся освободиться направление не смогло вырваться и сбежать.
