Евгения Горская - Жена Цезаря вне подозрений
– Сань, я узнавал, у наших диспетчеров вакансия есть, – обрадовал бывший однокурсник Влад Семенов. – Могу договориться, чтобы с тобой побеседовали. Хочешь?
Семенов уже давно служил в Сетевой компании, и Казанцев как-то признался ему, что хотел бы сменить место работы. И еще добавил тогда, что больше всего хотел бы трудиться именно в этой компании, но только непременно диспетчером. Правда, в тот момент вопрос так остро еще не стоял. Сейчас Казанцев о своем разговоре с однокурсником вспомнил и сразу же ответил:
– Конечно, Влад, спасибо тебе. Я могу либо сегодня, либо послезавтра. Завтра днем я на смене.
Потом Александр ждал, пока Семенов договорится о времени визита, курил на кухне и смотрел в окно. Вообще-то Лера дымить в квартире не разрешала, но она придет нескоро, и он рискнул, покурил.
Наконец Влад снова позвонил и сообщил, что собеседование назначили на сегодня. Саша доехал до нужной станции метро и долго искал спрятавшееся за огромным пустырем трехэтажное здание. Войдя в него, шел по длинному коридору между диковинных растений в кадках и испытывал неожиданное волнение. Потом долго беседовал с бородатым начальником диспетчерской службы, заметно робея и злясь на себя за эту робость, и вышел из трехэтажного здания совершенно обалдевшим. Однако ему показалось, что впечатление он на будущего возможного руководителя произвел хорошее.
Когда вернулся домой, оказалось, что Лера уже пришла, и Саша обрадовался. Привычно обнял ее и долго не хотел отпускать. А когда та спросила, где он был так долго, соврал:
– Да так… В книжный магазин ездил.
Казанцев даже ей не стал говорить, что мечта, кажется, начала сбываться. Боялся сглазить.
Вот подпишут его заявление о приеме на работу, тогда и скажет.
* * *В половине второго из производственного здания вышел Слава и быстро направился к метро. На совещание спешит, вспомнила Светлана. Виктор Федорович еще на прошлой неделе планировал во вторник обсудить возможность ввода новой линии. По-хорошему, и ей тоже следовало быть там, на совещании, а не сидеть в машине, как последней дуре. Света повздыхала, пытаясь устроиться поудобнее, включила музыку, потом выключила и опять уставилась на входную дверь.
Настя появилась одной из первых, когда до конца рабочего дня оставалось чуть меньше часа. Шла не торопясь, по сторонам не смотрела. Светлана провожала ее глазами, чувствуя себя полной идиоткой, и жалела о потерянном времени. И вдруг, повинуясь внезапному порыву, сама не зная зачем, выскочила из машины, чуть не забыв включить сигнализацию, и понеслась к метро по противоположной стороне улицы.
Горовец она опередила. На станции опять села в другой вагон, а потом чуть не бегом поднялась наверх. По знакомой со вчерашнего дня дороге помчалась к Настиному подъезду, вошла в него вместе с какой-то маленькой девочкой, снова пешком дошагала до самого чердака и только тогда почувствовала облегчение. Неужели она всерьез предполагала, что Анастасию в подъезде ждет киллер? Наверное, окончательно спятила.
На всякий случай Света постояла у небольшого окна под самым чердаком, с трудом отдышавшись и подумав, что ведет слишком сидячий образ жизни, а это нехорошо. На ее глазах Настя Горовец вошла в подъезд. Наконец хлопнула дверь ее квартиры несколькими этажами ниже, и только тогда Светлана медленно побрела вниз по лестнице.
Нужно было забрать машину, но снова тащиться на «Рижскую» не было никаких сил, и она поехала домой на метро.
* * *Виктор Федорович впервые после смерти жены почти не слушал, о чем ему докладывают собравшиеся на совещания люди. Очнулся, лишь когда в кабинете повисло удивленное молчание.
– Извините, отвлекся, – буркнул Кузьменко, ощущая неловкость. – Я что-то устал, голова болит. Давайте перенесем разговор на… Лучше всего встретимся после праздников.
Он посмотрел на стоявший на столе календарь, попытался что-то прикинуть, но только махнул рукой.
– Потом решу, когда именно. Извините.
Сотрудники потянулись к двери. Слава задержался, делая вид, что разглядывает что-то на стене. Закрыл за последним выходящим дверь и зло – от того, что сильно встревожился, – спросил:
– Что с тобой, пап? Может, давление измерить?
– Отстань, сын, – попросил Виктор Федорович. – Какое еще давление? Голова разболелась, и больше ничего.
Вячеслав не уходил, и отец пообещал:
– Анальгин сейчас приму и домой поеду.
– Проводить тебя?
– Совсем спятил? – засмеялся Кузьменко-старший.
Тут Слава наконец-то облегченно хмыкнул и вышел, закрыв за собой дверь.
Голова действительно болела, но где взять анальгин, Виктор Федорович не знал. Без Светы он многого не знал. Например, что ему делать, если ее нет. Без нее даже дела фирмы как-то сразу стали неинтересными.
Когда умерла Даша, его спасла именно работа. В офисе о жене ничто не напоминало. Правда, сослуживцы говорили с ним, напустив скорбное выражение на лица, но на это он старался внимания не обращать. А домой, где о супруге напоминало все, Виктор Федорович приходил только спать. После смерти Даши он даже и в выходные приезжал на работу. Сидел в офисе, читал газеты, смотрел футбол. Тогда ему казалось, что так будет всегда.
Все изменилось, когда светловолосая секретарша Светлана умело и уверенно начала напоминать ему о планах на день. Она всегда очень вовремя, не спрашивая разрешения, приносила кофе и даже подсовывала таблетки от головной боли, каким-то чудом угадывая, что у него началась мигрень. Тогда Виктор Федорович наконец-то прекратил засиживаться в офисе допоздна, футбол стал смотреть дома, где смог уже спокойно смотреть на привычные напоминавшие о супруге вещи. Но то, что Кузьменко сейчас чувствовал, было совсем не похоже то, что он когда-то испытывал к жене. Например, ему, конечно же, не пришло бы в голову выстаивать по несколько часов под Светиными окнами и ждать, когда она проснется, как давным-давно, в юности, он стоял под окнами Даши.
Да, это было очень давно. Виктор Кузьменко приехал с практики ночью и прямо с рюкзаком ждал утра, сидя во дворе на лавочке и куря болгарские сигареты (тогда болгарские сигареты считались лучшими). И только потом, нацеловавшись с Дашей в подъезде, поехал домой. Перепуганные родители долго его ругали, а Витя долго оправдывался и каялся, что не сообразил позвонить, когда благополучно доехал до Москвы.
Светлана не вызывала у Виктора Федоровича чувства восторга, которое вызывала молодая Даша. Просто начиная с некоторого времени он заметил, что видеть Свету для него такая же необходимость, как принимать пищу, пить или спать, и это открытие его не удивило и не испугало. Впрочем, после смерти Даши его уже ничто не могло испугать.
Он ничего не планировал, когда поставил перед Светланой коробку с какими-то мудреными сортами чая (купил ту коробку, потому что накануне услышал, как она рассказывала Кате: кто-то подарил ей чудесный чай, и она радуется по утрам от одного его запаха). Да он ничего не планировал. Но когда Света подняла на него удивленные и благодарные глаза, понял, что начинается новая жизнь. Может быть, эта жизнь и не будет такой сияющей, как в молодости, но она будет не менее счастливой.
Но сейчас Виктору Федоровичу очень не нравилось двухдневное отсутствие Светланы, и ему было необходимо с этим разобраться.
* * *К подъезду Света подходила с единственной мыслью – скорее в ванну! Да, да, поскорее окунуться в горячую ванну с душистой пеной, смыть усталость от идиотского сидения в машине и от беготни по метро и вообще от собственной глупости. Она так сосредоточилась на этой мысли, что едва не вздрогнула, когда ее окликнул Виктор Федорович.
– Ох, нагулялась? – мрачно спросил он, вылезая из машины.
– Нагулялась, – честно призналась Света, чувствуя, что «прогулки» со слежкой поднадоели.
Собственно, какое ей дело до Лизкиных таинственных встреч? Пусть творит, что хочет, Светлану ее заморочки не касаются. Вот только залезать в свой компьютер она Лизе больше не позволит.
– А машина твоя где? – поинтересовался Виктор, входя в квартиру. Он отслеживал въезжающие во двор автомобили и из-за этого едва не пропустил Свету, шагавшую пешком.
Та небрежно махнула рукой, мол, ну ее, машину, и, стараясь не допустить дальнейших ненужных вопросов, задала свой:
– Есть хочешь?
– Хочу, – подумав, признался Кузьменко-старший. – Очень.
Он действительно почувствовал голод, ведь ничего не ел с самого утра. Странно, что вспомнил об этом лишь сейчас.
– Завтра-то ты наконец появишься в офисе?
Наблюдая, как Света достает продукты из холодильника, мужчина неожиданно испугался, что завтра ее опять не будет на работе и ему придется снова мучиться, не зная, чем таким секретным она занята.
– Появлюсь, – кивнула Светлана, которая в тот момент быстро резала финскую ветчину. Не удержалась и положила кусочек себе в рот.
