Альберт Кантоф - Пенальти
— …Действительно, налоговая проверка обнаружила ряд недоимок, которые нам придется заплатить. Я говорю об этом прямо и открыто. Но пусть руководитель того футбольного клуба, который не совершал подобных ошибок, первый бросит в меня камень…
Расставив ноги, сунув руки в карманы куртки, высоко подняв голову, Пьер Малитран стоял перед аудиторией, жаждущей смертного приговора. Члены руководящего комитета в полном составе сидели полукругом за его спиной на садовых стульях, принесенных сюда ради такого случая. По их не очень озабоченным лицам можно было догадаться, что они легко превратятся в обвинителей, дабы снять вину с самих себя. Ла Мориньер выбрал место точно позади оратора, скрываясь за его спиной. Ему нужно было, несомненно, обеспечить своему выступлению эффект неожиданности и не дать представителям прессы возможности следить за его реакцией на слова главного руководителя клуба.
— …Чтобы выправить наше финансовое положение, придется, к сожалению, принять драконовские меры… Это сокращение постоянного персонала… обращение в мэрию с просьбой о дополнительных субсидиях… продажа некоторых игроков…
Со всех сторон, словно фейерверк, посыпались вопросы.
— У вас останется достаточно игроков, чтобы выступать в международных соревнованиях?
— Каков дефицит бюджета?
Дюгон с ожесточением прокричал:
— А что — эти деньги пропали для всех?
Оратор выждал, пока уляжется шум, и спокойно ответил:
— Я попросил группу финансовых экспертов произвести аудиторскую проверку деятельности нашей ассоциации. Их заключение будет вам роздано в конце пресс-конференции… Оно было сделано две недели назад, и вы будете первыми, кто сможет с ним ознакомиться.
Подобная предупредительность круто изменила настроение в зале. Аудитория стала внимательнее прислушиваться к доводам выступающего.
— …Нам нужно изыскать пятьдесят пять миллионов франков, чтобы избежать прекращения платежей со стороны клуба по долговым обязательствам подрядчикам, отчислениям в фонд социального страхования, налоговым сборам… Но я прошу вас принять во внимание состояние наших активов… Ультрасовременное оборудование и перестройка стадиона обошлись нам очень дорого и смогут окупиться не раньше чем лет через десять. Но произведенные работы позволили втрое увеличить число мест для зрителей и создать более комфортные условия труда для прессы, то есть для всех вас. Кроме того, они позволили почти в два раза увеличить площадь, предоставляемую под рекламу, что является, как вам известно, одним из важнейших источников доходов для клуба наряду с предоставлением прав на телевизионные репортажи, объем которых зависит от известности футбольной команды… Поэтому нам нужно было вложить деньги в игроков, которых я назвал бы нашим главным капиталом. Мы должны спросить себя, где мы хотим видеть команду Вильгранда: в первых или последних рядах. Проявляя скаредность, нельзя достичь поставленных целей.
Ясный и точный ответ явно понравился большинству собравшихся. Чувствуя, что добыча ускользает, корреспондент «Минют» задал новый вопрос:
— Вы от нас не отделаетесь так легко. Можете ли вы гарантировать, что дефицит не связан частично с финансированием каких-либо политических партий… ну, например, под видом выплат подрядчикам?
Дюгон, полный решимости направить разговор в нужном ему направлении, подхватил мяч на лету.
— Виктор Пере не был одним из них? — и добавил многозначительно: — Я слышал, что его фирма участвовала в работах по модернизации стадиона.
Малитран энергично возразил:
— Никто не мог сказать вам ничего тайного по этому поводу, потому что подряд отдавался с открытых торгов. Пере не имел никаких льгот. Были поданы заявки на подряды, и представленная им смета оказалась самой выгодной для изготовления опалубки. Кроме того, разрешите заметить, что мы нарвались бы на скандал, если бы пригласили парижскую фирму, в то время как в нашем регионе среди строителей свирепствует безработица.
Франсуа восхитился ловкостью этой немного демагогической тирады. Голос из провинции, затрагивающий чувствительные струны обывателя. Но не журналистов, явившихся сюда из столицы.
— А разве он не потому застрелился, что опасался, как бы не пришлось нести ответственность?.. Из того, что я слышал сегодня утром на кладбище, можно понять, что внутри вашего руководящего комитета нет единодушия относительно того, кто виноват.
Лица Ла Мориньера не было видно. Словно тот, кто посеял сомнения на краю могилы, сжался за спиной президента клуба. А тот перешел в наступление.
— Во всяком случае, он знал, что может рассчитывать на меня и что я никогда не буду вменять ему в вину мои собственные ошибки. Но я задаюсь вопросом, не послужила ли причиной его непоправимого поступка трусость некоторых людей и страх, вызванный перспективой отвечать на обвинения столь же ядовитые, сколь несправедливые.
Поднялся шум. Кто-то прокричал:
— Опять виновата пресса! Без нее никто не выставлял бы напоказ частную жизнь, не было бы убийств, несчастий, политических и финансовых скандалов… Признайте свою вину, братья мои, и покайтесь!
Смех разрядил нервную обстановку. Пьер Малитран извинился:
— Мои слова прозвучали несколько резче, чем я рассчитывал. Но я, как и вы, пытаюсь найти объяснение. Не было такого момента, чтобы я почувствовал растерянность человека, с которым был довольно близок. Да, между нами иногда возникали трения, и состояние кассы клуба несколько их обострило. Но никогда они не подрывали уважения, которое мы питали друг к другу. Могу добавить, что в тот день, незадолго до рокового решения, он еще строил различные планы и даже говорил о намерении на уик-энд поехать на Корсику вместе со своей супругой, чтобы отметить годовщину их свадьбы.
Камеры и магнитофоны работали без перерыва. Корреспондент «Фигаро» сразу же ухватился за представившуюся возможность задать новый вопрос.
— Месье президент, не хотите ли вы сказать, что Виктор Пере «покончил с собой» так, как в прошлом Ставиский или Фигон во время дела Бен-Барки?[16]
Зал вдруг превратился в птичий базар. Одни недоверчиво посмеивались и пожимали плечами. Другие говорили, что нет дыма без огня. Все было так, словно тот трагический эпизод, который произошел во время матча с командой Сошо на автомобильной стоянке стадиона, вдали от людских глаз, оставил в воздухе неосязаемый призрачный след, что-то вроде шекспировского проклятия, изреченного духом убитого, который остался витать над Вильграндом. Руководитель клуба обменялся с Франсуа взглядом, в котором можно было прочитать то же сомнение. Но, хотя вопрос был довольно бесцеремонным, руководитель клуба спокойно ответил, ухватившись за официальную версию.
— Я могу лишь сослаться на заключение полиции, которая пришла к выводу, что речь идет о самоубийстве.
Один из корреспондентов решил перейти к другой теме.
— Вы получили обещание муниципалитета увеличить субсидию клубу или хотя бы гарантировать новые займы в банке?
В этой сфере Малитран, которого обстреливали со всех сторон, чувствовал себя увереннее.
— Город получает немалые экономические выгоды, имея футбольную команду высокого уровня. И, хотя еще нет формальных обязательств, я полагаю, что будет удивительно, если городские власти откажутся предпринять дополнительные усилия в момент временных трудностей.
Корреспондент «Либерасьон» не упустил случая развить эту тему.
— Было бы неплохо, если бы наш мэр-депутат, который обычно не пропускает ни одного приема, поприсутствовал здесь, чтобы подтвердить ваши слова. В противном случае придется заявить о прекращении платежей… Если только не упадет манна небесная… Он мог бы также опровергнуть слухи о глубоких разногласиях между вами.
Хозяин Луветьера пожал плечами.
— Луи Жомгард присутствует, очевидно, на другой встрече, которую нельзя было отложить. Что касается различных кулуарных разговоров, то, как говорится, собаки лают, а караван идет.
Франсуа решил вмешаться.
— Кое-кто может считать вас ответственным за плохое состояние дел в клубе. В этой связи намерены ли вы подать в отставку?
В зале наступила тишина. Малитран глубоко вздохнул.
— Ни в коем случае. Это все, господа.
Он направился к выходу, открыв наконец Ла Мориньера, который поднялся со своего стула.
— Я хотел бы добавить кое-что к сказанному…
Те, кто поднялся, собираясь уйти, замерли на своих местах. Президент клуба уже в дверях обернулся. Было видно, как он колеблется между желанием узнать, что скажет человек, который до сих пор был лишь проводником решений руководящего комитета, и стремлением продемонстрировать его малозначительную роль. Ла Мориньер, словно передразнивая его, чуть расставил ноги, сунув руки в карманы костюма из ткани с едва заметной полоской. Но низкий рост делал смешным его стремление придать себе внушительный вид.
