Марина Серова - Презент для певицы
— С чего начнем? — задала вопрос моя подшефная.
— Перероем здесь все вверх дном, поставим все на уши.
Мы с яростью и с нетерпением принялись за дело. Обыскали все, обследовали все места, где только можно было спрятать «жучок». Я сразу предупредила Анну Петровну, что эта задача не из легких. Все равно что искать иголку в стоге сена. Это электронное насекомое умеет находить себе укрытия, довольно зло подшучивая над своим создателем, человеком. Это бич современной цивилизации — тотальная слежка, это клещ, впивающийся в мягкую плоть человечества, обходя все самые хитроумные ловушки и находя все новые лазейки. Наконец, совершенно выбившись из сил и потеряв всякую надежду найти эту тварь, в полном изнеможении я повалилась в кресло, а Анна Петровна — на диван.
Меня мучили, все больше одолевали и терзали сомнения: а не облажалась ли я? Такое бывает, совсем заработалась. В задумчивости я провела по подлокотникам кресла — они были обтянуты кожаными ремнями — руками стараясь как бы обхватить их с обеих сторон. Правая ладонь скользнула под ремешок, и тут же мой палец нащупал горошину. Это был он — микрофон прослушивающей системы. Я повертела это чудо в руках и показала Анне Петровне, та чуть в ладоши не захлопала. Все-таки я была права.
— Немецкая игрушка, — сказала я Лагутиной, — фирма «Шутц». Славится своим охранным оборудованием, но также выполняет заказы секретных немецких служб безопасности.
И эти изделия весьма дорогие.
— В нашем торговом центре вся система безопасности этой фирмы, — откликнулась Лагутина на мою маленькую справку. — А оборудование и все, что к нему прилагается, приобретал Зацепин.
— Нужно срочно обыскать его кабинет, наверняка оборудование замаскировано где-то там, — вскочила я со своего места и потащила за собой Анну Петровну, — это устройство не рассчитано на большие расстояния, только на короткие и средние. Будем искать.
Тщательный осмотр кабинета ничего не дал.
Небольшая комната, пять на четыре метра, несколько шкафов с документацией благотворительного фонда, рабочий стол посреди помещения и кожаный диван в углу — никаких следов, ни одной зацепки. Мы на пару обшарили весь торговый центр, как нам только это удалось, до сих пор не понимаю. Проверили все подсобные помещения, осмотрели все закоулки и пролеты — ничего. Остался лишь склад, и мы уже раздумывали, стоит ли туда вообще соваться. Все же после долгой внутренней борьбы мы решили заглянуть на склад, понадеявшись скорее на авось.
— Там есть какая-нибудь профессиональная охрана? — поинтересовалась я у Лагутиной.
— Нет, только сторож, старичок какой-то.
Я даже имени его не знаю. Подбором кадров занимался Зацепин — эта фамилия была произнесена с такой злобой и ненавистью в голосе, что я даже начала опасаться за жизнь Михаила Григорьевича. Вдруг Лагутина в порыве ярости задушит его, и мы так и не узнаем, куда были переведены миллионы мафиозных долларов.
Обманутая, покинутая женщина в своей мести бывает изощренна, но бывает и довольно прямолинейна, так сказать, бей гада его же приемами и на его территории.
— Неужели вы не боитесь за сохранность своего добра?
— Нет, не боюсь, потому что нас боятся, — объявила Лагутина. Весьма дерзкое заявление, я вам скажу.
Когда мы вошли на склад, там не было ни сторожа, ни приемщиков — никого. Глядя на большое помещение, мы не знали, с чего начать.
Неожиданно из-за угла вывернул человек, старик лет шестидесяти пяти, появление было столь внезапным, что я даже выхватила из кобуры пистолет, а старик перепугался сначала, но потом, увидев Анну Петровну, успокоился:
— Анна Петровна, на минутку отлучился, чаю попить да перекусить, — взмолился он, — я же не знал, что у вас так строго с этим.
Я опустила ствол и спрятала «Макаров» под курткой. Лагутина оборвала пожилого человека на полуслове:
— Ну что вы… — сделала вид, что вспоминает его имя-отчество, но старик ей подсказал:
— Александр Егорович.
— Да-да, ну, разумеется, теперь вспомнила.
Просто я зашла поинтересоваться, как идут ваши дела, не перегружают ли работой?
Старик был польщен таким вниманием:
— Все замечательно, работа непыльная, пока происшествий никаких не случалось, по крайней мере, во время моего дежурства. Тут Михаил Григорьевич, ваш управляющий, заходит.
Каждый раз пол-литра ставит, — старик вдруг замахал руками и затараторил, — но я на работе не пью, вы не подумайте чего лишнего, Анна Петровна.
— И часто он захаживает сюда, — поинтересовалась я, — а самое главное — зачем захаживает?
Старикан вздохнул глубоко, шумно выдохнул, почесал правую ладонь левой.
— Бывает, не сказать чтобы часто, но бывает. Вот последний раз позавчера, до этого… — старик назвал все дни, когда Зацепин должен был находиться в командировке: день до покушения на Лагутину, и тот самый день, когда он названивал Бадаеву, и день совершения сделки. — А захаживает потому, что машину на заднем дворе оставляет, я за ней присматриваю.
Мне из окна каморки сторожевой всю служебную стоянку видно. Потом поворачивает вот за тот угол, — и Александр Егорович указал пальцем туда, куда направлялся каждый раз Зацепин, — там лестница вверх идет, площадка небольшая и дверь, но он ее на ключ запирает.
— Спасибо огромное, Александр Егорович, — поблагодарили мы его одновременно, а я обратилась с просьбой:
— Не могли бы вы одолжить на некоторое время гвоздодер или что-то в этом роде?
— Да, пожалуйста, только зачем?
— После все объясним, — успокоила я его.
Немного помучившись, с помощью гвоздодера я взломала замок и толкнула дверь. Она со скрипом послушно отворилась внутрь. В крохотной комнатушке располагался весь набор начинающего спецагента, — одним словом, профессиональное подслушивающее оборудование. По-видимому, «жучками» напичкан весь торговый центр. Парень страдает манией преследования, что ли? В противоположной стене еще одна дверь — незаперта и поэтому поддалась легко. Все как в старые недобрые времена.
Тщательно замаскированный вход в кабинет управляющего, мастерски отделанный под панель на стене, какой изобретательный наш малыш.
— Что будем делать? — спросила Лагутина, осматривая потайную дверь.
— Время позднее, в этой каморке и расположимся на ночлег. Будем играть в шпионов, — пошутила я, а затем добавила:
— Вот только Александра Егоровича придется убрать, лишний свидетель, — посмотрела на свою старшую подругу, она застыла в недоумении, но я ее успокоила:
— Шучу, расслабьтесь, Анна Петровна, просто предупредите его о том, чтобы он ни в коем случае не говорил Зацепину о нашем появлении, сделаем ему сюрприз.
Анна Петровна покачала головой и поспешила выполнить мое поручение. Как я успела заметить, рядовой Лагутина знает свое дело и с боевыми заданиями справляется блестяще. Это я неуместно и не смешно пошутила.
* * *Стихийный митинг в Заводском районе — именно там располагались все самые крупные и самые вредные для здоровья людей, населявших этот район, предприятия — вылился в шествие по улицам города. Участники несанкционированной манифестации собирали по дороге все больше и больше единомышленников, которым поперек горла встала нынешняя власть. В некоторых местах затрудняя движение, а в иных просто блокируя его, толпа продолжала шествие. Словно могучая река Волга вышла из берегов и затопила город. Конечным пунктом — куда стремились эти люди — был центр, с его дорогими ресторанами, шикарными квартирами и сияющими огнями супермаркетами. Поэтому крупные подразделения милиции были стянуты именно туда. Здесь плечом к плечу находились и молодые курсанты из училища внутренних войск и школы милиции, а также более опытные бойцы ОМОНа.
А тем временем человеческий поток с каждым шагом приближался к центру города. Вот показалась Ильинская площадь, толпа миновала площадку с фонтаном возле школы-лицея и двинулась дальше по улице Чапаева, пересекла Белоглинскую, Рабочую, затем Мичурина, добравшись до магазина аудио— и видеотехники и бытовой аппаратуры «LG электронике», она разделилась на три рукава, два из которых избрали путь по улице Советской, соответственно в правую и левую стороны.
Раздавались автомобильные гудки, разгневанные водители давили на клаксоны, стоял ужасающий вой.
— Вы что, белены объелись, совсем сдурели? — орал высунувшийся из окна своего «БМВ» какой-то мужчина. Тогда кто-то из народа подхватил за бампер машину, а другие последовали тут же его примеру, и вместе просто вынесли автомобиль с проезжей части на тротуар, а затем перевернули кверху днищем.
На Московской стоял уже милицейский кордон. Построившись в несколько рядов, словно немецкие рыцари, прикрываясь щитами и выставив вперед резиновые дубинки, гвардия, подвластная властям, приготовилась отражать атаку. Тем временем расстояние между милицией, манифестантами продолжало сокращаться. Командир объединенного подразделения объявил в мегафон:
