Михаил Соколов - Похищение
Самое страшное, что она уже смирилась с тем, что её жизнь загублена, что приходится ежедневно унижаться, что помощи ждать неоткуда, разве что от Бога, но он не помогает наркоманам, лишь дьявол пока не заберет душу окончательно, и она уже готова.
Она все ещё судорожно всхлипывала, все ещё торопилась выговориться, но уже постепенно успокаивалась, речь её становилась все тверже, осмысленнее. Она уже поняла, что я не простой посетитель, не липкий клиент, поняла, что я из милиции. Она слышала - перед ней не стесняются - как несколько месяцев назад Олег, Жанка и её подружка - все вместе решили подоить нового русскаго миллионера, и это им удалось. Этот миллионер был вдов, а его дочь от первого брага Марина давно уже спала с Клином, - никак она не привыкнет к этой идиотской кличке. А ещё раньше все трое активно занялись распродажей наркотиков - и в розницу и оптом. Организовали целую сеть, есть прямые контакты с Афганистаном, откуда у них и деньги купить не только эту "Речную нимфу", но и ещё несколько ресторанов и казино. А этот фармацевтический миллионер - просто очередная несложная операция по изъятию финансов лишние деньги, которые просто подобрать, лишь нагнись. На счет фармацевта, правда, имелись глобальные замыслы, уже разработан план перерабатывать наркоту на месте, так дешевле, а на фармпредприятиях этим заняться, сам дьявол велел.
ГЛАВА 38
ЭЛЕОНОРА БОИТСЯ
Наконец она замолчала, словно опомнилась. Она должна была все это рассказать, потому что находилась на грани нервного срыва, в страшном отчаянии покинутой женщины, у которой нет надежды даже на жизнь, потому что жизнь и игла для неё теперь синонимы. Я её понимал. Как и понимал, что помочь ей теперь уже невозможно, все равно лет через пять она умрет. Это в лучшем случае. А если денег не будет хватать, будет колоться разной дрянью, и это ещё более ускорит конец. Лечить же наркоманов человечество еще, к сожалению, не научилось. Так что я отбросил все чувства, которые возникают у каждого нормального человека в подобных ситуациях, и попытался извлечь максимум пользы из чудом свалившегося на меня источника информации.
В общих чертах теперь мне все было ясно. Под прикрытием этого и других предприятий действовала шайка наркодельцов.
- То есть вы утверждаете, что Клин... Клинов Олег Русланович вместе со своей подругой Жанной организовали похищение Елены Тарасовой, чтобы шантажировать мужа? Чтобы не только денег с него потребовать, но и организовать производство наркотиков из привозимого сырья?
- О, я утверждаю! Я ещё не то могу утверждать! Я могу столько рассказать!.... Я же говорила, что они уже не стесняются меня. Я же гворила, что они меня уже и за человека не считают. Разве я вам сообщила бы что-нибудь, если бы они... он не уничтожил меня. Все равно моя жизнь уже кончена, списана, зачеркнута, я вам все расскажу, все.
- Вы знаете Терещенко Сергея?
- Еще бы мне его не знать! Они его тоже обвели вокруг пальца. Но он хоть на игле не сидит, повезло.
- Где он может сейчас находиться?
- Вчера ещё проживал в гостинице "Ярославская", но вечером уехал.
- Вы знаете куда он уехал?
- Разумеется знаю. Но послушайте, - вдруг опомнилась она, - я очень рискую, беседуя с вами здесь. Я не хочу, чтобы меня здесь видели с вами. Знаете что, приезжайте вечером ко мне домой. Там всё и обсудим. И учтите, мне нужны гарантии безопасности. Иначе я вам больше ничего не скажу.
- Но вы же и так мне все рассказали.
- Без моего подтверждения, без моей подписи, наконец, это ничего не значит.
- А что, если мы сейчас же поедем в милицию?
- Вы смеетесь? Пока их не арестуют, я не хочу привлекать к себе внимания.
- Хорошо, - согласился я. - Давайте свой адрес. Я вечером к вам заеду.
- Новорязанская улица, дом девятнадцать, квартира семнадцать. Я буду дома после восьми.
- Где мне найти Сергея Терещенко?
- Я же сказала, что все вам скажу. Только сейчас уходите, пожалуйста. Я уже начинаю опасаться.
- И все-таки на вашем месте я ушел бы сейчас со мной. И куда-нибудь уехал. Вдруг кто-нибудь действительно вас в чем-нибудь заподозрит. Судя по всему, информация, которой вы обладаете, может быть опасна. Вы уж знаете, что Катю убили.
- Уходите, прошу вас!
Я решил, что разумнее будет удалиться. И так я узнал больше, чем предполагал.
- Тогда до вечера.
- Я буду вас ждать, - нетерпеливо сказала она.
Когда я вышел из её кабинетика в помещение бара, бармен продолжал сонно натирать очередной бокал. Я оглянулся на него у выхода, он был весь поглощен хрустальными отблесками стекла.
В вестибюле маленькая блондинка уже приготовилась засмеяться моей очередной умной шутке, но я ей лишь подмигнул, проходя мимо.
Внезапно входная дверь открылась, и с улицы вошел Клин. За ним - тот охранник, что курил, когда я прибыл сюда, и ещё один длинный худой паренек. При виде Клина у меня все похолодело внутри от ярости. Клин скользнул по мне взглядом, оторопело всмотрелся, оглянулся на своих мужиков, но я, не дав ему времени отдать команду, изо всех сил лягнул в пах, а когда его согнуло и покрасневшее от напряжения и боли лицо его снизу взглянуло на меня, ударил той же ногой в подбородок.
Клина отбросило в сторону. Он ещё пытался ползти по полу и хрипло выл. Блондинка тонко вскрикнула. Я крикнул оторопевшим мужикам:
- Спокойно, ребятки! У меня к вам претензий нет.
Здоровяк с гастуком-бабочкой внезапно нагнул голову и полетел, как бык в мою сторону. Расчитывал, наверное, на свои рога. Если они у него и были, то я ему их обломал, с разворота ударив пяткой в лоб. Он без звука рухнул на гладкие плиты вестибюля и, немного проехав к стене, затих. Молодой парень и не подумал нападать на меня. Он подошел к подвывающему Клину и стал помогать ему подняться. Я вышел, и меня никто больше не пытался задержать.
Я немного отъехал от "Речной нимфы" и, притормозив у киоска, пошел купить сигарет. В машине закурил и подумал, что надо нагрянуть в гостиницу "Ярославская", узнать, там ли ещё Терещенко, хотя, судя по новым сведениям, его уже след простыл.
ГЛАВА 39
ЕЩЕ ОДИН ДВОЮРОДНЫЙ БРАТ
В холле гостиницы "Ярославская" народу сновало достаточно, но я отметил, что публика была явно не особенно состоятельная. Так. торговцы средней руки, большей частью гости с Кавказа.
Стены были выкрашены в светло-серый цвет. Пол пересекали ковровые дорожки. Мебель была новая, но словно бы заранее обреченная на раннее старение. В углу находились кадки с пальмообразными растениями. Администратор у стойки - женщина лет сорока, тщательно накрашенная брюнетка разбитного пугачевского типа. Табличка на стойке сообщала: Богословская Ираида Николаевна. Она подняла на меня глаза, мигом оценила, заметила остаточные следы побоев на моем лице и снисходительно усмехнулась.
- Асфальтовая болезнь?
- Слабый пол, что тут скажешь, - в тон ей пошутил я. - Нас надо держать в руках или поддерживать на ногах более сильному женскому полу. Вот если бы меня вовремя поддержала такая шикарная женщина, как вы!..
Дама-администратор благосклонно выслушала ахинею, которую я ей бездумно плел и усмехнулась.
- Вы что же,набиваетесь мне в кавалеры? Я могу подумать, что вы серьезно.
- Это интересный вопрос, - глубокомысленно заметил я. - У нас ещё будет время его обсудить, я надеюсь.
- Вы у нас хотите остановиться? - спросила администратор, улыбаясь снисходительно. За последние несколько секунд её настроение явно улучшилось. - У нас, к счастью, есть свободные номера.
- Пока нет, - с сожалением отказался я. - Слишком много дел накопилось. Вот брата ищу. Двоюродного.
- Он что, сбежал от семьи, от детей? - игриво предположила Ираида Николаевна.
- Что вы, он ещё молодой, семьей не обзавелся. Мальчишка.
- Ну давайте выясним, где ваш ребеночек. Как его имя?
- Терещенко Сергей Максимович.
- Ах этот! - удивленно воскликнула Ираида Николаевна.
- Вы его знаете?
- Да, пришлось запомнить, - недоброжелательно поджала она густо накрашенные губы. - К счатью, он от нас съехал.
Я не удивился. Валентина уже говорила об этом. Я-то явился сюда в надежде хоть что-то выяснить, куда он мог слинять дальше. Конечно, надежда была слабая.
- Что он в этот раз натворил? - спросил я.
Какой-то усатый абрек пристроился за мной с паспортом. Я пододвинулся, предлагая ему вступить в переговоры с администрацией. Ему нужна была койка, и Ираида Николаевна, с неудовольствием поджав яркие губы, накрашеные чуть шире естесственного абриса, быстро стала оформлять горцу место ночлега. Справившись с неприятной задачей, вновь доброжелательно улыбнулась мне. Такая снисходительная, но доброжелательная улыбка. Снисходительность относилась к моему двоюродному брату Сергею Максимовичу. Доброжелательность - ко мне.
- Что вы думаете он здесь устроил? Приехали к нему уже ближе к вечеру целая орава мотоциклистов. Ну знаете, эти в коже и с металлической бижютерией по всему телу?
