Светлана Алешина - Самый красивый кошмар
Гурьев осторожно постучал кулаком в дверь. Раздался глухой звук, на который, увы, никто не отреагировал. Валерка стукнул еще несколько раз костяшками пальцев, уже более требовательно, и прислушался, прижав палец ко рту. Я тоже замерла. Гурьев прижался головой к двери, а потом, отстранившись, прошептал:
– Там кто-то есть. Шорох, шум… По-моему, даже скрип у порога был слышен.
– А что же тогда не открывают?
– Не знаю. Не хотят, наверное.
Валерка еще раз побарабанил кулаком к Комову, и вдруг неожиданно открылась одна из соседских дверей. Выглянувшая оттуда старушка опасливо покосилась на нас, огляделась, нет ли в подъезде еще кого, а потом пробурчала:
– И день и ночь стучат! Покоя от вас нет. Я ментов вызову, вы у меня дождетесь. Устроили здесь притон!
– Извините, пожалуйста, – вежливо начал Гурьев, не обращая внимания на недовольство соседки. – Вы не подскажете, Олег дома?
– А шут его знает, – отмахнулась старушка, немного смягчившись, услышав в свой адрес не ответную брань, как наверняка не раз бывало. – С утра был дома. Чего только так стучать…
Валерий уже открыл было рот, чтобы еще о чем-то спросить соседку, но та неожиданно захлопнула дверь. Общение с ней было хоть и коротким, но относительно полезным: нам удалось узнать, что Олег и в самом деле проживает в этой квартире и еще сегодня утром был дома. Шансы отыскать его значительно повысились.
Валерка уже собрался постучать еще раз, как дверь неожиданно распахнулась и на пороге возникла немолодая прыщавая женщина с пышными формами. Голова ее была обвязана большим полотенцем грязно-голубого цвета, но, как ни странно, одета она была не по-домашнему. Женщина безразлично посмотрела на нас, а потом грубо, с хрипотцой спросила:
– Что надо-то?
– Комов Олег Борисович здесь проживает? – уточнил Валерка.
– Олег? Да, здесь, – с тем же безразличием отозвалась дамочка, не торопясь впускать нас в квартиру. – Он спит.
– Нам нужно с ним поговорить, – сообщил Валерий.
– Ну, проходите, – без расспросов не стала препятствовать незнакомка.
В тесной прихожей было грязно. Пройти дальше мы не решились. Женщина захлопнула за нами дверь и громко крикнула:
– Олег, к тебе пришли! Вставай, мать твою!
Босыми ногами женщина протопала в глубь квартиры, откуда опять послышался ее хриплый голос: наверное, она старательно будила хозяина квартиры. Мы огляделись по сторонам, и мой взгляд задержался на старом комоде, где стояло местами почерневшее от времени зеркало. Среди каких-то ненужных мелких вещей на нем я заметила записную книжку и показала на нее взглядом Валере. Сообразительный Гурьев протянул руку, и уже через мгновение записная книжка лежала у него в кармане.
Больше в прихожей не обнаружилось ничего примечательного, и мы решили все-таки пройти дальше, в комнату, где из мебели стояли лишь изрядно потрепанный диван, накрытый каким-то покрывалом, и тумбочка с телевизором одной из самых простеньких марок. Садиться у меня не было желания, поэтому я прислонилась к стене, а Валерка присел на краешек дивана.
– Кто там еще, Галка? Ты очумела, что ли, меня в такую рань будить? – недовольно пробормотал мужской голос.
– Там к тебе пришли, – сообщила женщина.
– Кто пришел? Кого ты опять пустила? Колян, что ли?
– Нет, не Колян. Я их не знаю, – ответила она, полагая, что мы не слышим их разговора.
– Где штаны? – требовательно спросил мужской голос. – Ага, вот! Сейчас выйду… Ты домой, что ли, собралась? А как же вечером словимся?
– Хватит уже, – отозвалась недовольно Галина. – Я тебя и так охранять замучилась. Сколько же спать можно?
Галина первой вышла из проходной комнаты, но уже без полотенца. Она тряхнула мокрыми волосами, пригладила их рукой и, пройдя к зеркалу, заколола. Кинув ноги в туфли, вышла из квартиры, громко хлопнув дверью. Отчаянная, судя по всему, девица!
Сам Олег Борисович появился через несколько минут. Честно говоря, увидев его, я немного разочаровалась, так как представляла совершенно другим – этаким высоким, широкоплечим молодцом. На вид Комову было около сорока, хотя думаю, что ему немного меньше: неопрятный, неухоженный вид прибавлял несколько годков. Волосы на голове торчали во все стороны, черная небритая щетина покрывала подбородок. Домашние трикотажные грязно-серые штаны были немного великоваты, поэтому брючины свисали чуть ли не до пола.
За всей этой неряшливостью я все же заметила, что глаза его были и в самом деле карими, только вот взгляд их показался мне каким-то мутным. Олег Борисович слегка сутулился, хотя рост его был вполне приличным, правда, телосложение несколько худощавое. В принципе, он соответствовал тому описанию, которое дал ему незнакомый мужчина на проходной.
– Что вам надо? Вы кто такие? – требовательно спросил он, плюхнувшись на старенький диван.
Мы с Гурьевым оторопели от такого обращения. Комов вел себя уверенно, даже нагловато. Он смерил нас высокомерным взглядом, самодовольно хмыкнул и откинулся на спинку дивана.
– Вы Олег Борисович Комов? – начал Валерий, хотя это и без того было понятно. Только после вялого кивка хозяина мой коллега продолжил: – Вы знакомы с Екатериной Николаевной Золотовой?
Вот так сразу все и выложил! Ну, Валерка!.. Я с укором посмотрела на него. Ну кто же так разговаривает с подозреваемым?! Валерка с ходу раскрыл все наши карты, и теперь Комову нетрудно догадаться о цели нашего прихода. Гурьев сделал условный знак рукой, чтобы я не волновалась, и задал тот же вопрос еще раз.
Олег Борисович встрепенулся, бросил заинтересованный взгляд на нас, а затем, потупив глаза, пробормотал:
– Нет, не знаком… Вообще, впервые слышу эту фамилию.
– Зачем же врать?! Разве это серьезный разговор? Мы к вам со всей душой, а вы… – совершенно спокойно сказал Валера.
– Не знаю такой… И вообще, что вам нужно? – попытался еще раз возмутиться Олег Борисович, но, заметив строгий взгляд Гурьева, опять потупил глаза.
– Комов, вы же нас обманываете, – продолжал Валерий, подойдя ближе к дивану. – Вы работали охранником в загородном доме Екатерины Николаевны. С памятью у вас, что ли, плохо?
– Когда работал? – не поднимая глаз, отозвался Комов.
– Около года назад, – напомнил Гурьев. – Было такое?
– Уже не помню. – Олег Борисович безразлично махнул рукой, но я заметила его взволнованный взгляд, который он бросил на Валеру. – Ну, работал я у нее. Что случилось-то?
– Вопросы здесь задаю я, – важно сказал Гурьев. – Когда вы последний раз виделись с Екатериной Николаевной?
Олег Борисович не торопился отвечать. Он в упор посмотрел на меня, затем достал из кармана трико помятую сигарету, прикурил и дыхнул в мою сторону облачком дыма. Мы с Валерой следили за ним, не сводя глаз. Только теперь я заметила, что Олег Борисович занервничал, рука его мелко дрожала, а взгляд становился все беспокойней.
Эх, жалко, что мы с собой Шилова не взяли! Костя живо заставил бы говорить этого типчика, у него совершенно другие методы общения с подобными людьми. А так от Комова Валерка ничего не добьется.
– Тогда же летом и виделся, – не моргнув глазом, ответил Комов.
– А по нашим сведениям, это случилось совсем недавно, – заметил Гурьев.
– По каким это сведениям? – насторожился Олег Борисович.
– Вы знаете о том, что на Золотову совершено покушение несколько дней назад? – поинтересовалась я.
– Покушение? А я здесь при чем? – возмутился Комов и неожиданно спросил: – Вы что, меня обвиняете?
– Да, – уверенно отозвался Гурьев.
– Да я вообще ничего не слышал об этой вашей Золотовой, – крикнул Олег Борисович, вскочив с места. – Вы меня за бандита держите? Я вообще не понимаю, что вы мне тут впариваете? Ничего не знаю!
– Значит, отрицаете свою причастность к покушению на убийство? – переспросил Валерий.
– Да какое к черту убийство? Вы на меня больше ничего повесить не хотите? А то я по ментовкам в свое время находился, – вскипел Олег Борисович.
– Про ваш тюремный опыт мы знаем, – сообщил Гурьев.
– Вы что, менты? – испуганно спросил Комов и бросил на меня изумленный взгляд. – Вот это влип! Менты в моем доме?!
Мы с Валерой не торопились опровергнуть предположение Комова. И так сказали ему много лишнего!
– Так менты, что ли? – требовательно переспросил Комов. – Хотя бы ксивы показали…
– Обойдешься, – грубовато ответил Валера: ведь, кроме журналистского удостоверения, нам показывать было нечего.
– А-а-а, значит, не менты, – с облегчением вздохнул Олег Борисович и даже опять плюхнулся на диван.
Он прикурил еще одну сигарету, пустил облачко дыма и посмотрел на Гурьева мутным взглядом.
– А чего тогда надо? – поинтересовался Комов.
– Хватит юлить, – резко ответил Валера. – Мы знаем, что именно вы облили серной кислотой лицо Золотовой. Вряд ли стоит отпираться…
– Я? Кислотой? – усмехнулся Олег Борисович. – Да вы что, сдурели? Я вообще от вас об этом первый раз слышу. Да! Воровал, грабил… Но не убивал.
