Татьяна Луганцева - Весенний детектив (сборник рассказов)
– Он почти как у тебя, – подхватил Димон, – улица и номер дома совпадают, лишь квартира другая.
– Верно! Тоня была моей соседкой, – согласилась я.
– Почему «была»? – удивился Коробков.
– Она покончила с собой.
– Давно?
– Где-то около полугода тому назад, – уточнила я.
– Маловероятно. В конце февраля А.Н. Лагутиной доставили заказ. Секундочку. Ты слушаешь?
– Да, – тихо ответила я, – очень внимательно.
– Лагутина являлась постоянной покупательницей, – забубнил Димон, – она регулярно заказывала оптовую партию «Зоротина» из трех упаковок. Доставка всегда производилась по одному и тому же адресу. Но в феврале случился косяк, курьер принес таблетки, а спустя день клиентка прислала имейл с вопросом: где «Зоротин»?
Ей ответили: «Вы его получили». Скоро прибыло еще одно письмо, в котором Тоня сообщила: она развелась с мужем, сменила место жительства, но, заказывая «Зоротин», машинально сказала диспетчеру: «Это Лагутина, мне как обычно». И фирма отправила лекарство бывшему супругу Тони. Тот ничего не сказал курьеру и взял «Зоротин». Короче, пришлите мне новую партию! Бесплатно!
– Оригинально, – не удержалась я от комментария.
– Диспетчер вежливо ответил: мы можем принять заказ, но только после того, как получим, наша кошечка, от вас денежки. Мы не виноваты, что ты, коза тупая, в своих адресах и мужьях запуталась.
– И чем дело завершилось?
– Наверное, Антонина сообразила, какую глупость сморозила, и больше «Ам» не беспокоила. Небось поехала к мужу и потребовала отдать «Зоротин». Вот почему я никогда не хотел жениться! Начинается хорошо, любовь-морковь, конфеты-букеты, затем развод, и в результате человек тебе лекарство для больного ребенка отдавать не хочет! Жесть! – на одном дыхании выдал Коробков.
– Можешь проверить кредитную историю госпожи Лагутиной? – спросила я.
– Только если назовешь определенный банк, – ответил Димон.
– Я не в курсе, куда она обращалась, знаю лишь, что Антонина набрала большое количество денег в разных местах, где спрашивают только паспорт.
– Ладно, я подумаю и тебе перезвоню, – пообещал хакер.
– Спасибо, – поблагодарила я и собралась отсоединиться.
– Эгей, – окликнул меня Коробков, – не хочешь узнать, где сейчас проживает Лагутина?
– У тебя есть ее адрес? Откуда? – поразилась я.
– Она его отправила фирме «Ам» и сообщила, что после развода поменяла фамилию и теперь просит исправить адрес доставки и данные получателя с А.Н. Лагутиной на А.Н. Ковалеву.
– Здорово, – обрадовалась я, – диктуй!
Чтобы добраться до старого дома в одном из тихих переулков в центре Москвы, мне понадобилось чуть больше часа, на улице стояла слишком теплая для апреля погода, и, несмотря на поздний час, в метро оказалось много пассажиров, которые, радуясь, что наконец-то отступили холода, легкомысленно надели почти летнюю одежду, кое-кто из женщин даже щеголял в босоножках.
Дверь подъезда украшала здоровенная ручка из латуни, а саму створку, похоже, высекли из камня, я с огромным трудом смогла приоткрыть ее и протиснулась в подъезд, в котором легко могло разом разместиться человек пятьдесят. Вот только домоуправление явно экономило на электричестве, под высоким потолком еле-еле тлела люстра, и здесь лет семьдесят не делали ремонта: мраморный пол истерся, ступеньки широкой лестницы были выщерблены, а со стен лохмотьями свисала облупившаяся краска.
Лифта внизу не было, я собралась уже пойти наверх, как услышала скрипучий голос:
– Милая, к кому торопишься?
Из-под лестницы выглядывала сморщенная старуха, по виду настоящая баба-яга.
– Спешишь куда? – спросила она.
– Иду к Ковалевой, – повысив голос, ответила я.
– Не кричи, – хмыкнула старуха, – я кажусь тебе древним фикусом? Лет мне немало, но слух господь не отнял, вот на зрение давно жалуюсь. Нету Ковалевых. Квартиру заперли и съехали.
– Куда? – расстроилась я.
– Мне не доложили, – серьезно ответила баба-яга. – Митя иногда появляется, а Аня как в воду канула, вероятно, на даче живет. Может, ей, наконец, забеременеть удалось? Уж не первый год замужем, а пустая ходила. Это ее господь за Тоню наказал! Отбила жениха у сестры! Поругались насмерть. И Митя хорош, польстился на квартиру. Эх, жизнь человеческая!
– Давно вы лифтером работаете? – спросила я.
– Счет годам уж потеряла, – махнула рукой старуха, – после войны сюда из деревни перебралась, в дворниках ходила, дали мне комнату. Аню с Тоней младенцами помню. Отец у них хороший был. Да и Аня добрая, но не хозяйственная. Вон, гляди, какие туфли выкинула! Выставила их к помойке! Совсем целые, кожаные! Только каблуки слегка стоптались, я и подобрала чапки, теперь ношу с удовольствием.
– Простите, как вас зовут? – перебила я бабусю.
– Анфиса Петровна, – с достоинством ответила лифтерша.
– А я Таня, можно мне тут присесть?
– Устраивайся, – милостиво разрешила консьержка.
На следующий день около полудня я сидела в кабинете Чеслава. Начальник выслушал меня и сказал:
– Я велел тебе болеть, а не носиться по улицам, и уж тем более не стоило совать нос в чужие дела.
– Случайно получилось, – попыталась я оправдаться.
– Ладно, – смилостивился Чеслав, – теперь еще раз кратко изложи суть!
Я, как послушная первоклассница, сложила руки на столе.
– Жила в Москве семья Ковалевых. Отец, Николай, был дважды женат. Первая его супруга умерла в родах, оставив девочку Антонину. Коля недолго горевал, очевидно, ему было трудно справляться с младенцем, поэтому он живо пошел в загс с некоей Маргаритой, которая тоже произвела на свет девочку – Аню.
Рита пыталась быть хорошей матерью для обеих малышек, но было ясно: Анечку она любит больше. Кстати, в отличие от русских народных сказок, падчерица не была красавицей. Тоня выросла неуклюжей, с какими-то серыми волосами, Анечка же обладала стройной фигуркой и светлыми локонами; лицом сестры пошли в отца: глаза голубые, носы курносые, бровей почти нет, зато губы пухлые и яркие. Основным капиталом Николая была большая квартира, после его смерти жилплощадь переоформила на себя Рита. Спустя два года мачеха сказала:
– Хоромы у нас большие, да бестолковые, разменять их на три отдельные квартиры трудно.
– А зачем затевать обмен? – изумились девочки.
– Скоро замуж выйдете, и получится тут коммуналка, – вздохнула Рита, – короче, у меня есть идея! Пропишу Тоню в барак, он тут неподалеку находится. Здание скоро пойдет под снос, ей дадут хорошую однушку.
– Не хочу даже день жить в трущобе, – возмутилась Тоня.
– Выезжать отсюда тебе не придется, – успокоила падчерицу мачеха, – только бумаги оформим.
Каким образом Маргарита сумела провернуть аферу, не знал никто, но Тоню прописали в аварийном жилье.
Хибару никак не сносили. Когда умерла Рита, девушки остались вдвоем. Они мирно сосуществовали вместе, пока не выяснили, что живут с одним и тем же мужчиной – Митей. Парень ухитрился спать с сестрами по очереди и каждой предложил руку и сердце. Скандал получился громкий, вместо того, чтобы выгнать вон наглого донжуана, родственницы стали его делить. В конце концов Митя выбрал Аню. Злые языки поговаривали, что жениха привлекла просторная квартира, в которой была прописана младшая Ковалева. Сыграли свадьбу, и молодая семья зажила счастливо. Куда подевалась Тоня, никто не знал, но Коробков легко выяснил ее судьбу.
Антонина переехала по месту прописки в барак, через год его наконец-то снесли, девушке дали квартиру, спустя еще некоторое время Тоня вышла замуж и родила дочь.
– Пока ничего особенного, – заметил Чеслав, – как в свое время сказал классик, квартирный вопрос москвичей здорово испортил.
Я подперла щеку рукой.
– Справедливое замечание. Но слушай дальше! У Ани не получалось забеременеть, а Тоня родила Яну, правда, малышка была не совсем здорова, она страдала довольно редким заболеванием, которое Тоня называла аллергией. Но на самом деле это был генетический сбой, который передается по наследству.
Вся жизнь Антонины теперь была подчинена Яне. Из-за дочери мать не хотела делать карьеру, она боялась доверить ребенка няньке. Чтобы Яночка ощущала себя принцессой, Тоня набрала кредитов, и лекарство для своей кровиночки мать приобретала самое дорогое. При этом надо учесть, что Никита тоже очень хорошо относился к малышке, но безумного поведения супруги не одобрял. Впрочем, муж не догадывался о количестве денег, которые жена тратила на ребенка, Тоня искусно обманывала супруга. Коробкову удалось выяснить, что врала она не только о тратах.
Я перевела дух, Чеслав склонил голову к плечу.
– Продолжай.
– У Мити, мужа Ани, в свое время была сестра, она умерла в юном возрасте от той же болезни, которой страдает Яна.
– Хочешь сказать, что отец Яны не Никита? – удивился начальник.
– Биологически нет, – кивнула я. – Яна унаследовала «кривую» генетику Ковалевых, как и ее тетка.
