Эрл Гарднер - Адвокат Перри Мейсон
— Хорошо, — сказал Эрвуд. — И что же произошло, мисс Стрит.
— После того как мистер Мейсон поговорил по телефону, я взяла трубку и продолжала через равные промежутки времени нажимать кнопку вызова.
— И что случилось?
— Мистер Борден ответил на вызов.
— Минуточку, минуточку, — заволновался Дру. — Мы требуем вычеркнуть это из протокола как умозаключение свидетеля. Это бездоказательно.
Судья обратился к Делле Стрит, лицо его выражало явную заинтересованность:
— Вы утверждаете, что ответил мистер Борден?
— Да, сэр.
— Вы знали его при жизни?
— Нет, Ваша честь.
— В таком случае откуда вам стало известно, что это мистер Борден?
— Он так сказал.
— Другими словами, голос в телефонной трубке заявил, что вы разговариваете с мистером Борденом?
— Да, Ваша честь.
Эрвуд покачал головой.
— Возражение обвинения принято. Это действительно умозаключение свидетеля. Однако свидетель имеет право как можно точнее пересказать беседу, состоявшуюся по телефону.
— При всем нашем уважении к суду, — вскочил Дру, — и, несмотря на то, что вопрос задан Вашей честью, мы вынуждены заявить возражение, поскольку нельзя доказать, что у телефона был Меридит Борден.
Судья снова покачал головой:
— Адвокат уже обосновал данный вопрос, установив, что телефон у ворот был связан прямо с домом. Теперь мисс Стрит показывает, что нажала кнопку вызова на телефоне и говорила с кем-то. Она имеет право рассказать о беседе. То, что ее собеседником являлся Меридит Борден, должно быть подтверждено либо прямыми, либо косвенными доказательствами. В данном случае суд утверждает, что косвенные доказательства выглядят вполне убедительно. Согласно показаниям обвинения мистер Борден был в доме один. Согласно показаниям данной свидетельницы какой-то мужчина ответил по телефону. То, что мужчина сказал, будто он является мистером Борденом, вовсе не означает, что так и было в действительности, это уже установлено, но я разрешаю свидетельнице дать показания по поводу этого разговора.
Делла Стрит продолжала:
— Мужской голос спросил, кто звонит. Я сказала, что мы просто прохожие и хотели бы поговорить с мистером Борденом. Мужчина ответил, что он — мистер Борден и просил бы его не беспокоить, но я заявила, что дело не терпит отлагательства, так как молодая женщина попала в автомобильную катастрофу и, скорее всего, находится где-то на его территории. Мужчина подтвердил, что действительно кто-то трогал ворота, нажал на кнопку охранной сигнализации и тем самым открыл клетки со сторожевыми собаками. Он пообещал выключить прожектора и отозвать собак и сказал, чтобы мы не волновались, так как собаки не нанесут вреда: они выдрессированы таким образом, что заставляют человека стоять неподвижно до прихода хозяина. Потом голос спросил, кто я такая, но я отказалась назвать свое имя, сказав, что просто проходила мимо.
— Что было дальше? — спросил Мейсон.
— Я повесила трубку и сказала вам… Нет-нет, — Делла улыбкой попросила прощения у обвинения, — я знаю, что не имею права говорить об этом.
— В какое время это было? — спросил Мейсон.
— Разговор по телефону происходил минут в десять-пятнадцать двенадцатого.
— Что мы сделали потом?
— Потом мы отвезли мистера Анслея назад, в ночной клуб «Золотая сова», где он пересел в свою машину.
— До какого времени мы были с Анслеем?
— До одиннадцати тридцати, может быть, одиннадцати тридцати пяти.
— Следовательно, основываясь только на том, что знаете сами, вы можете указать местопребывание обвиняемого по делу в любой отрезок времени от двух-трех минут одиннадцатого до одиннадцати тридцати вечера понедельника?
— Да.
Мейсон обратился к Дру:
— Можете допрашивать.
— У нас нет вопросов к этому свидетелю, — с широкой улыбкой заявил Дру.
— Вы не будете допрашивать? — удивился Эрвуд.
Дру покачал головой.
— Суд должен указать вам, мистер Дру, что, если вы не ставите под сомнение показания этого свидетеля, следовательно, есть достаточные основания полагать, что мисс Стрит действительно разговаривала с мистером Борденом.
— Мы это понимаем. Ваша честь, — ответил Дру. — Но наши опровержения будут строиться не на допросе этого свидетеля.
— Как вам угодно.
— Тогда все, — произнес Мейсон. — Мы выиграли, Ваша честь.
Судья взглянул на Гамильтона Бергера и Сэма Дру. Они были заняты оживленной беседой.
— Такое впечатление, мистер обвинитель, — сказал Эрвуд, — что в настоящий момент ситуация довольно резко изменилась. По показаниям незаинтересованного свидетеля, в чьей честности суд совершенно не сомневается, какой-то мужчина находился в доме Бордена в несколько минут двенадцатого. Этот человек ответил на звонок телефона, но согласно показаниям свидетеля обвинения единственным человеком, который находился в это время в доме Бордена, был сам Меридит Борден.
— С разрешения суда, — Бергер снисходительно улыбнулся, — нам хотелось бы вызвать свидетеля, чьи показания могут несколько прояснить ситуацию.
— Ну что ж, вызывайте.
— Мы просим на свидетельское место Франка Ферни.
— Вы уже приносили присягу, — обратился к нему Бергер, — поэтому сразу начнем с допроса. Вы слышали показания мисс Стрит, которая только что была здесь?
— Да, сэр.
— Вы знаете что-либо о беседе, про которую она рассказывала?
— Да, сэр.
— Что именно?
— То, что эту беседу вел я.
В улыбке Гамильтона Бергера был нескрываемый триумф.
— То есть вы являетесь тем человеком, который назвался Меридитом Борденом?
— Да, сэр.
Гамильтон Бергер с преувеличенной любезностью поклонился Перри Мейсону.
— Можете допрашивать, — сказал он и сел.
Мейсон встал так, чтобы оказаться лицом к лицу со свидетелем.
— Вы сказали нам, — начал он, — что ушли из дома Бордена в шесть часов, рассчитывая вернуться только утром. Вы хотели пойти обедать со своей девушкой?
— Правильно, но я вернулся и ночевал в доме.
— В какое время вы вернулись?
— Приблизительно без десяти одиннадцать.
— И каким образом вы доехали?
Свидетель усмехнулся, усмехнулись также Гамильтон Бергер и Сэм Дру.
— Я приехал на автомобиле, — ответил Ферни.
— Один? — резко спросил Мейсон.
— Нет, сэр.
— Кто был с вами?
— Женщина.
— Что за женщина?
— Доктор Маргарет Коллисон.
— Какой доктор?
— Ветеринар.
— Каким образом вы вошли на территорию?
— Мы подъехали к закрытому заднему входу. Доктор Коллисон поставила свою машину, а я вывел на поводке из машины собаку, открыл калитку, отвел собаку на место и посадил ее в клетку. Когда я сажал ее, было примерно без десяти, ну, возможно, без пяти минут одиннадцать. Потом я спросил доктора Коллисон, не зайдет ли она выпить чего-нибудь, и она ответила, что с удовольствием, тем более что ей хотелось повидать мистера Бордена и поговорить с ним о собаке.
— И что вы сделали?
— Я проводил ее к задней двери дома, открыл замок своим ключом, и мы вошли.
— Что потом?
— Я прошел в кабинет мистера Бордена, но его там не было. Я предположил, что… Хотя, наверное, я не имею права говорить о своих предположениях.
— Продолжайте, — разрешил Мейсон. — Раз обвинение не возражает, я тем более не собираюсь этого делать. Мне нужно точно знать, что произошло.
— Значит, я предположил, что он работает в студии — то ли снимает, то ли проявляет, — и посоветовал доктору Коллисон подождать: может, он спустится вниз. Только я приготовил два коктейля, как вдруг завыла сирена, включились прожектора и автоматически открылись дверцы собачьих клеток. Я услышал, как собаки с лаем помчались к стене, и затем уже по лаю догадался, что тот, кто поднял весь этот переполох, сумел перебраться через стену. Я вернулся, посоветовал доктору Коллисон выпить, а потом уже решил посмотреть, что же там произошло, почему включилась сигнализация. Затем я вышел на улицу и свистом отозвал собак. Когда я был на улице, зазвонил телефон. Я быстро вернулся и увидел, что доктор Коллисон уже взяла трубку. Она объяснила, что какой-то мужчина спрашивал мистера Бордена, и она ответила, что мистер Борден приказал его не беспокоить.
— Дальше?
— Спустя некоторое время телефон снова стал звонить.
— И что тогда произошло?
— Я взял трубку, так как подумал, что, наверное, это полиция интересуется причиной включения охранной сигнализации.
— А кто звонил?
— Звонила молодая женщина. Я узнал голос, когда услышал мисс Стрит. Она очень точно передала содержание нашей беседы по телефону. Я действительно назвался Меридитом Борденом, сказал, что собаки не принесут никому вреда, что я выключу прожектора и посажу собак в клетки. На самом деле собаки уже сидели на своих местах.
