Марина Серова - Визит черной вдовы
— Быстро говори, на кого работаешь? — брызгая слюной, заорал мне в лицо коротышка Рустам.
— Где моя юбка, придурок? — мирно спросила я его, за что получила два удара с разных сторон — по печени и почкам, хорошо упакованным в мой бордельный золотой наряд.
— Где юбка?! Где юбка?! Где будет твоя башка, сука? Мы сделаем отличный шашлык из твоей задницы, дура! Зачем тебе юбка — ты теперь наша рабыня! С тебя надо и все остальное снять — тебе же нравится бегать голой, проститутка! — исходя злобой и синея лицом, прыгал передо мною Рустам. Его полумесяц на шее отплясывал буйный танец.
— Сейчас мы живо разберемся с тобой, б…! — И азиатские братья принялись вынимать меня из корсета.
Рустам начал освобождать мои груди из чашек, при этом висящая на шее сумочка, содержащая бесценную запись разговора, совершенно не занимала его внимание.
Видимо, их одолели сексуальные устремления. Оставив попытки стащить с меня верхнюю часть моего странного наряда, Рустам принялся за нижнюю — уж трусики-то можно было снять без проблем!
— Подождите, мальчики! — сказала я, улыбаясь. — Зачем так горячиться? Я и сама сниму, и даже с удовольствием! Такие мужчины — я просто не могу устоять! — И я погладила взглядом безволосую грудь обалдевшего Рустама. Рашид тоже немного офонарел и на мгновение выпустил мои скрученные руки. Этого мне было достаточно! Раз — и коротышка с полумесяцем получил четкий удар железной пяткой по своим главным причиндалам. Одновременно извернувшись, я засандалила ногой Рашиду прямо в удивленное рыло.
Это был классический двойной прием карате, ради которого я годами тренировалась и рвала связки в бесконечных растяжках. Пока мои степные друзья, согнувшись в три погибели, потирали отшибленные места, я кинулась бежать.
— Рашид, держи эту суку! — орал Рустам — видимо, сам он мог держать только свои горевшие огнем прелести. «А обещал сделать шашлык из моей задницы, гаденыш!» — думалось мне на бегу. За мной ломанулся опомнившийся Рашид. Пока я бежала по асфальтовой дорожке, все еще было ничего, но вскоре мне пришлось свернуть и напролом, через чайные розы, чесать в сторону парка — не могла же я выбежать к парадному входу в таком виде.
— Стой, убью! — орал Рашид, вламываясь следом за мной в кусты.
Мы уже удалились от фонаря, и впереди была глухая темень, хотя моему преследователю в какой-то степени освещал дорогу моей золотистый корсет. Я бежала с рвущимся из груди сердцем и сжимала руками сумочку на шее с заветной записью и сотовым телефончиком Игоря — мою надежду на спасение!
Рашид топал сзади, как лось. Я же летела подобно быстроногой лани и наконец оторвалась от него на приличное расстояние. Конечно, количество принятого спиртного и выкуренной анаши не позволяло ему ставить мировые рекорды по легкой атлетике!
Меня же окрыляла потрясающая запись подслушанного разговора!
Я бежала через темный парк, где стрекотали сверчки, прочь от этого дома. Голос Рашида донесся уже издали:
— Ты все равно далеко не убежишь: все огорожено! Ты — покойница!
Чтобы не задохнуться, мне пришлось справиться с несколькими застежками на корсете. Пятки приятно холодила сырая земля: ничего, вполне полезно для здоровья! Такие пробежки по парку намного лучше, чем бег трусцой по загазованной улице!
Парк начал редеть, и вдруг я оказалась перед обрывом — совершенно отвесная скала с осыпающимися камнями! Внизу безмятежно струилась Волга. Спуститься с обрыва не было никакой возможности, дальше бежать некуда. Я бессильно свалилась на землю: все, устала, не могу больше шевельнуть ни рукой, ни ногой! Получасовое торчание на карнизе, прыжок со второго этажа, драка с двумя мужиками и такая длительная пробежка — это уж слишком!
Так, надо дышать глубоко и расслабить мышцы.
Лежа на влажной траве, я достала телефон и набрала 2-9-7. Сразу услышала голос Игоря:
— Таня, где ты?
— Я лежу у обрыва. — Что я еще могла сказать? — Игорь, дорогой, забери меня отсюда!
— Так. Короче — у какого обрыва?
— Тут один обрыв, идешь-идешь через парк, а лучше бежишь-бежишь и выйдешь к обрыву. Тут торчит дуб — вот-вот упадет в воду — все корни наружу. Возле дуба сижу я. И самое главное: на мне нет никакой одежды. Раздобудь что-нибудь!
Возникла секундная пауза, во время которой Игорь, наверное, немного поскрежетал зубами и затем сказал:
— Жди и никуда не высовывайся.
И отключился.
Так, мне бы надо как-то замаскироваться. Не исключено, что неугомонная Золотая Орда явится сюда — ведь бежать-то мне больше некуда! И тогда мне не избежать участи героини Островского: очень уж живописный здесь обрыв!
Я подошла и заглянула в пропасть: ух, просто манит и затягивает!
Вдали из парка донеслись голоса. Ну все! Чешут сюда за мной! А я тут сверкаю в темноте. Так, у меня есть один выход: я торопливо сняла с себя корсет, потерла примятые бока — и корсет полетел в пропасть. Он шлепнулся у подножия скалы — его было отлично видно. Вот такой был бесславный конец моего бального платья! Юбки, кишащие змеями, достанутся алчным охранникам, а корсет смоет волной! А какие деньги за него были когда-то выброшены!
Свою бесценную сумочку я сунула под корни дуба, а сама, поплевав на ладони, забралась на дерево. Вот теперь порядок: в этой кроне меня никто не увидит.
Вскорости у обрыва действительно появились два бойца-удальца. Они громко переругивались.
Сверкающий в темноте полумесяц расположился прямо подо мной, и меня охватило искушение от души плюнуть на стриженую Рустамову макушку.
— Это ты, идиот, ее отпустил! Сам теперь будешь перед Альбасом отвечать! — выговаривал Рустам своему подельнику, который кружил возле обрыва и наконец увидел то, что и следовало.
— Э, гляди-ка, Рустам, вон она там лежит!
— Где?
— Да вон, разбилась с обрыва!
Конечно, корсет блестел в темноте, и нельзя было разобрать, есть ли в нем кто-нибудь.
— Точно! Слушай, это она, наверное, бежала и не успела остановиться — свалилась! Вот черт, чего теперь Альбасу говорить?
— Так и скажем!
— Что скажем? Что вдвоем не удержали бабу?
Отважные бойцы понурились и побрели прочь, переругиваясь по дороге. Видимо, у них не было особого желания торопиться к грозному хозяину Альбасу.
А меня разбирал дурацкий смех — пришлось зажимать рот рукой.
Минут пять еще я сидела на дереве, философски размышляя о бренности всего земного. Могла бы ведь и вправду лежать там — на дне черной бездны, и птицы клевали бы мои зеленые очи!..
А все благодаря кому — Катьке Клюшкиной! Из-за ее очередного романа я попала в такую передрягу. И она сама — легкомысленная дура — сейчас бог знает где. Если этот Аркашка не пришил ее как ненужную свидетельницу, чтобы одному наварить на этой кассетке! Думаю, немало народу заинтересовало бы отображенное на ней тайное совещание «тройки»!
От леса отделилась и направилась в мою сторону мужская фигура. Игорь! Я чуть не упала с дерева!
— Татьяна! — негромко позвал Игорек, и я, как кошка, спрыгнула с ветки и встала перед ним в одних трусах, обхватив плечи руками. Наверное, в свете луны я выглядела весьма эффектно!
— Татьяна! Конечно, от тебя можно всего ожидать, но позволь сказать, что это уже слишком! Кто тебя, в конце концов, раздел?
Пришлось признаться, что разделась я сама.
— Ох, Игорек, давай оставим на потом все вопросы — надо быстро делать ноги! Я все узнала, у меня такая информация — просто бомба! Надо срочно линять отсюда, и чтобы меня больше никто здесь не видел! Клянусь тебе — потом все объясню! У тебя не найдется чем-нибудь прикрыться?! — На меня вдруг напала какая-то стыдливость.
Я могла целую ночь шляться в наряде куртизанки и в одних трусиках драться с мужиками, а вот перед Игорем на меня снизошло какое-то смущение. Я даже чуть пригнулась.
— Перестань ты жаться, в конце концов! — буркнул Игорь и кинул мне пакет: — Вот, надевай. Все, что есть, и не спрашивай меня, как ты это напялишь!
Я вывалила из пакета содержимое и чуть не завизжала от восторга! Это было полное обмундирование охранника, включая головной убор и высокие ботинки 42-го размера! Конечно, только так я смогу беспрепятственно выбраться отсюда!
— Где ты это взял? — Я в немом восхищении смотрела на Игоря. Теперь-то я в нем больше не сомневаюсь!
— Да какая разница, где! Взял со склада: одолжил для личных нужд. Я ведь тоже кое-что могу!
— Ты можешь все! — Я торжественно поцеловала его в нос. Больше всего мне теперь хотелось упасть с ним в траву, в лунном свете сплестись телами, и чтобы сердца стучали в унисон. Но для этого нужно было бы иметь время и уверенность в относительной безопасности, чем я на данный момент не располагала.
Я стала облачаться в форму охранника: почувствую себя в шкуре Аркашки Никанорова. Охранник порой — что-то вроде мебели: стоит и не мешает и удобно. И самое главное, молчит. Кому придет в голову его разглядывать?.. Просторные штаны и рубашка вполне скрыли все признаки женственности. Волосы я затолкала под фуражку; послюнявив палец, стерла остатки косметики, поснимала с себя все украшения. Моя нога занимала ровно половину ботинка. Ничего, зашнурую потуже — не слетят!
