Марина Зосимкина - Комплекс Росомахи. Книга вторая из серии «Сказки мегаполиса»
остановился возле чистенького одноэтажного строения. «Ремонт недавно делали,
– наметанным глазом определил Колян. Интересно, что там раньше было, в дни
развитого социализма? Может, сортир? На ВВЦ, к примеру, очень конкретные
сортиры, просто дворцы, а их еще при Сталине строили».
– Ты посиди тут пока, – буркнул Ревякин Мареку и выкарабкался из машины.
Войдя внутрь, он оказался в прямоугольном, но не особо длинном коридоре,
в который выходило несколько дверей. Все двери, кроме одной, были плотно
закрыты, а одна, вторая по счету слева, была, наоборот, открыта настежь. И из
этой самой открытой двери раздался глуховатый баритон Росомахина, который
произнес, повысив голос: «Ну заходи, раз пришел». Колька зашел.
Вообще ничего особенного. И ни одной живописной картины. Один
сплошной серый цвет офисной оргтехники и тошнотворный порядок на всех
горизонтальных поверхностях. Впрочем, на вертикальных тоже порядок. На стене
возле Жоркиного письменного стола бумажки-напоминалки прилеплены
аккуратными рядками. Как был занудой Жорка, так им и остался. Чистюля хренов.
Педант недоделанный.
Педант Росомахин приподнялся из-за стола и протянул Николаю руку. Тот
ответил на рукопожатие и плюхнулся на стул напротив, с ухмылкой глядя на
хозяина. Готовился сказать нечто колкое. Колкое и остроумное. Что бы такое…
– А по городу ты без пажа передвигаешься? – заинтересованно спросил его
Егор.
Ревякин моментально вознегодовал:
– Что я тебе, королевна, что ли, чтобы с пажами передвигаться?
– Извини, извини. Я неправильно выразился. Хотел сказать «с адъютантом».
– С референтом! – рявкнул Колян. – Какая же ты скотина ехидная, Росомаха!
Вот как был скотиной ехидной, так и остался! Ты хоть кого-нибудь уважаешь, так,
для разнообразия? Или как и раньше – только себя?
Егор ответил, виртуозно скопировав Фрунзика Мкртчяна из культового
кинофильма «Мимино»:
– Слюшай, друг, я тэбе сейчас одын вещь скажю, только ты не обьжайся,
да?
А потом продолжил назидательным тоном, хотя все равно было непонятно,
говорит он это серьезно или прикалывается:
– Главное, Коля, себя уважать, точно говорю. А ежели только себя любить,
так этого мало. Потому как ради себя, любимого, пайку хлеба у старика отнимешь,
сожрешь и сделаешься сытый, счастливый и весь в дерьме. А если будешь себя
уважать, то не испачкаешься. Сечешь, Ревяка?
– Словоблуд. Опять за свое принялся. Помню, как ты историка до нервных
припадков доводил своими демагогиями. И трудовика. Особенно трудовика. Я все
думал, только Нину Михайловну задень, только тронь! На первой же перемене
клюв начищу! Но ты, видно, что-то такое чувствовал. А, Жорик? Чувствовал, что не
сойдет тебе это с лап?
– Ну, Дорошину не ты один уважал, тетка она такая… авторитетная.
– Вот и я о том. А на старости лет так прокололась. Я к ней заезжал вчера,
фотки показывал. Конечно, повод другой предъявил. Все ты! А вдруг, думаю, все-
таки Поляна к ней тогда подваливал, просто не узнала она его. Как-никак, а твоя
девочка часть украденного в его доме обнаружила, если не врет. Короче, заронил
ты сомнение, вот и решил проверить, чтобы убедиться. Велел Мареку, чтобы он по
сайтам пошарил – «Одноклассники», то, се. Не надеялся я на успех, но поручение
дал. И он нашел, прикинь! Ни в каких социальных сетях Поляна, конечно, не
тусовался, а вот удалось моему малышу – ну, это между нами – отдел кадров чей-
то взломать, какой-то дохлой фирмы. А там личные дела с фотографиями. А ты
говоришь – паж. Ну, еще человек десять наших он из «Одноклассников» вытащил,
это для массовки и чистоты эксперимента. Привез я фотки Дорошиной и устроил
типа вечера воспоминаний. Прикинь, у нее альбом – вот такой толстенный с
фотками разных выпусков, там и наша коллективная за восьмой класс есть.
Достала она его, открыла, а я эти на стол высыпал, и принялась она мне называть,
кто есть кто, с комментариями. Причем, она же любопытная жуть, первым делом
бросилась всех во взрослом виде рассматривать. И ни одного промаха, всех
признала. Так-то. Потом стала сравнивать с нашей школьной фотографией.
Растрогалась… Какие, говорит, все взрослые, да как же время летит. Спрашиваю
ее: «Нина Михайловна, а кого-нибудь вы видели из наших за последнее время?»
«Нет, говорит, Николашенька, давно никого не видела».
Не хотелось Егору возвращения к этой истории. Не его это дело, ему прямо
дали понять. Он тоскливо посмотрел в окно и, чтобы отвлечь Ревякина хоть на
время, хоть ненадолго оттянуть этот ненужный дурацкий разговор, спросил:
– А где ты такого толкового парня себе нарыл? Я еще в прошлый раз
внимание обратил. У него что, талант или целиком твое воспитание?
Николай неожиданно оживился:
– Ты знаешь, Егор, талант. Ну и воспитание тоже, как без воспитания. А
началось все… Я тебе сейчас расскажу. Курить у тебя можно?
И получив положительный ответ, достал из заднего кармана брюк
сплющенную пачку «Кэмел». Со вкусом затянувшись, приступил повествовать.
– До него у меня девки работали, но ни одна не задержалась. А вернее
сказать, я не выдерживал. Раньше-то мне Нелька помогала, жена. А потом
близнецы родились. Ну, начал подбирать на ее место. И столкнулся с
неожиданными трудностями. Веришь, кого не возьму, барышень я имею ввиду, у
каждой в голове один главный вопрос: как ей себя вести, когда я начну ее на диван
укладывать. Ответы, видно, были разные, но вопрос один на всех, так сказать,
общий. А зачем мне эти макаки малолетние? Да хоть бы и в возрасте?.. У меня
Нелька есть, я ее люблю, другие мне и на фиг не нужны. Вот скажи, что я там у них
могу невиданного обнаружить? Пипиську какую-нибудь не такую? Или еще что не
такое? И потом, Егор, с Нелькой все по-человечески, она меня знает, с пониманием
относится, любит, наверно. А с этими я что, должен, напрягаться, изображать
супермена и спортсмена? И следить, чтобы все было путем и на должном уровне?
Ну на хрена?!
Егора жутко раздражали все эти излияния, и он едко подумал: «Естественно,
старый ленивый кабан, естественно. А ты как считал? Настоящий мужик всегда
должен быть на уровне».
Но холодной змейкой прошелестела по сердцу паника: «А сколько еще ты,
милый, будешь на этом самом должном уровне? Год? Десять лет? Или только
месяц?»
Толстокожий Ревякин невозмутимо продолжал:
– А у макак этих знаешь, как мозги устроены? Их даже мимолетно такая
мысль не посещает, что они здесь исключительно ради делопроизводства и
ответов на входящие звонки. Их тут же паника прессовать принимается, оттого что
босс не посягает! Значит, не понравилась, разочарован и скоро турнет совсем. Что
дальше они предпринимали, догадываешься? Правильно, попытки расшевелить.
Веришь, прихожу вечерами домой, ни в чем не виноватый, а на жену глаз поднять
не могу, как будто целый день не фирмой управлял, а макак за все места лапал.
Главное, Нелька моя что-то себе придумывать стала. Нервная сделалась, злая. До
меня не сразу дошло что к чему, но потом она сама не выдержала и такую мне
Варфоломеевскую ночь закатила, просто мама не горюй. Сообразил, ревнует.
Объяснять бесполезно, вбила себе в голову, что я на этих макак западаю, а все
оттого, что она меня старше, а теперь, после вторых родов, и вовсе подурнела.
Жор, ну какая там старше? Всего на четыре года. Это при повальных пятнадцати-
двадцати. Короче, обиделся я на нее, что хрень всякую несет, но и понял – что-то
надо менять кардинально. Турнул очередную дуру, снова дал объявление. И тут
приходит ко мне на собеседование этот бледный овощ. Конечно, я его сразу взял,
ухватился, как за помощь свыше. И ни разу не пожалел впоследствии, веришь?
Особенно после одного случая. Да он меня просто спас тогда. Сейчас расскажу.
Колька затушил окурок в крохотной металлической пепельнице и покрутил
головой. Заметил бар-холодильник, встроенный в стеллаж, и спросил, а не дадут
ли ему минералочки? Егор молча извлек из бара полторашку «Нарзана», разлил по
стаканам. Колька тремя глотками опрокинул минералку внутрь, вытащил еще одну
сигарету, и рассказ продолжился.
– Короче. Было это в мае. Не важно. Короче. Нужно мне было слетать по
делам фирмы в Норвегию. Хороший контракт засветился. Естественно, летели
вдвоем с Мареком. И вот происходит там со мной одна неприятная история.
Значит, контракт мы заключили, договорились о том, что летом эти норвежцы ко
мне сами подвалят. А до вылета в Москву еще почти сутки. Ну, так склалося.
Решил поэтому немного развлечься. Марека отпустил, пусть, думаю, расслабится,
как ему самому хочется, заслужил. Время было часов восемь вечера по-ихнему.
Зашел в ресторанчик, на первом этаже в отеле. Отель – одно название. Два этажа,
