Марина Серова - Цирк, да и только
– Каким образом?
– Однажды он устроил скандал, заявив, что мы с Юрой заняли манеж, в то время когда там должна была быть репетиция у него с братом. Другой раз опрокинул на меня в буфете чашку с горячим кофе. Были и другие мелочи, но потом все прекратилось. У Ивана возникла идея нового номера, она его целиком поглотила, так что времени на то, чтобы строить козни, у него просто не было. Ваня с Лешей объединились со своими двоюродными братьями и стали выступать под фамилией Зельцер, которую носил их общий дед. Знаете, этот номер действительно очень оригинальный и сложный. С тех пор братьям Зельцер сопутствует успех. Что касается личной жизни Ивана, она тоже наладилась. У Вани гражданский брак с очень талантливой художницей. Поскольку они люди творческие, но трудятся в разных областях, это удерживает их вместе более трех лет. Уж кто-кто, а Валерия на меня совсем не похожа!
– Если между Иваном и Валерией произошел разлад, то это обстоятельство вполне могло толкнуть Селиванова-Зельцера на очередной выпад в вашу сторону. Он видел, как нежно вы относились к своему новому питомцу, и план созрел сам собой. Тем более все так удачно сложилось: как раз в тот день братьям-акробатам привезли новые гимнастические снаряды, – размышляла я вслух. – Сам Иван не стал светиться перед камерами, поэтому втянул во все это своего отца…
– Прекратите! – резко оборвала меня Ольга. – Владимир Петрович ни за что не пошел бы на такое! Он очень порядочный человек. Когда Ваня добивался меня, Владимир Петрович встал на мою сторону. Он прямо сказал мне, что у его старшего сына паршивый характер, ужиться с ним сложно, поэтому лучше не давать ему никакой надежды. Инфаркт у Владимира Петровича неспроста случился – старший сынок довел. Селиванова много раз приглашали преподавать в училище искусств, но он все время отказывается. Как вы думаете, почему?
– Чтобы быть рядом с сыновьями.
– Прежде всего – с Иваном. Не будь отца рядом, Ванька своих младших братьев загнобил бы. А при отце он себя сдерживает.
– Тем не менее вы, Оля, все же заподозрили Ивана в том, что он похитил Урала. Когда это произошло? И что вас натолкнуло на эту мысль?
– Вчера. Юра пошел в буфет выпить кофе, а вернулся оттуда сам не свой. Как я ни пыталась узнать, что случилось, он мне ничего не сказал. Это мне потом Танечка Смирнова рассказала, в чем дело. Она была в буфете, и девчонки, воздушные гимнастки, сплетничали обо всем подряд. Как раз в тот момент, когда одна из них сказала, что Урала, скорее всего, выкрал Ваня Зельцер, туда зашел Юра. Естественно, он это услышал, – Ольга виновато вздохнула. – Скажите, Таня, мой муж что-нибудь говорил вам об этом?
– Нет.
– Но я же слышала, что он произнес фамилию акробатов, – не поверила мне Варецкая.
– Вот именно, акробатов, а не конкретно Ивана.
– Неужели это все-таки Ванька сделал? – Немного подумав, Оля встала и решительно направилась к двери. – Я пойду и сама спрошу у него, где тигренок. Ваня вернет Уралушку, вот увидите. Юра?
– Да. А ты ждала кого-то еще? – спросил Варецкий, столкнувшись в дверях гримерки с женой.
– Нет, я собиралась к тебе. Как там Соломон?
– Нормально. Не понимаю, с чего ты взяла, что он капризничает. Лично мне так не показалось. Хочешь пойти к нему?
– К кому? – уточнила Ольга.
– К Соломону, разумеется, – усмехнулся Юрий.
– Ну, если ты говоришь, что все нормально, что тебе удалось его искупать, то я останусь.
– Нет, иди к нему, чего уж там. Я тебя не держу.
Варецкий явно имел в виду не тигра, а одного из братьев Зельцер. Я поняла, что дрессировщиков нельзя сейчас оставлять вдвоем, иначе они начнут выяснять отношения. А ведь через несколько часов им предстояло выступать с хищниками. Надо было срочно переключить внимание моих клиентов на что-то другое.
– Я понимаю, вам самим надо готовиться к выступлению, но мне хотелось бы задать еще несколько важных вопросов, – вклинилась я в многозначительный разговор супругов Варецких.
– Спрашивайте. – Юрий зашел в гримерку, бесцеремонно отстранив жену.
Она немного потопталась у входа и вернулась обратно. Усевшись на тот же стул в углу, Ольга сказала:
– Да, Татьяна, мы вас внимательно слушаем.
– Насколько мне известно, артистов часто приглашают на различные корпоративы. Может быть, кто-то высказывал свое недовольство тем, как распределяется оплата этих выступлений?
– Лично я ничего такого не слышала. – Ольга вопросительно уставилась на мужа: – А ты?
– Нет, я тоже ничего об этом не слышал. Знаете, Таня, этот вопрос несколько не по адресу. Мы ведь в подобных мероприятиях не участвуем. Сами посудите, куда мы с хищниками поедем? На корпоративных вечеринках востребованы клоунада, буффонада, иллюзия, оригинальный жанр.
– То есть из моего списка только Вырубов выступает на вечеринках? – уточнила я.
– Выходит, что так. Я не привык заглядывать в чужой карман, но мне кажется, что эта халтурка существенно укрепляет его материальное состояние, – заметил Юрий.
– Тогда, может быть, другие артисты завидуют тем, кто имеет возможность подработки на корпоративных мероприятиях? – предположила я.
– Надеюсь, вы сейчас не нас имеете в виду? – Юрий скупо улыбнулся. – У нас все имеют возможность подработать. Мы с Олей, например, проводим экскурсии, показываем детям наших питомцев, фотографируем их с ними. Наездники дают уроки верховой езды, при цирке также есть школа юного фокусника. Должен заметить, что часть заработанных средств всегда идет на общецирковые нужды и на помощь нашим ветеранам…
– Послушайте, я что-то никак не пойму, при чем здесь выступления на корпоративах и дополнительные заработки? – удивилась Ольга.
– Я тебе потом объясню. – Юрий полез в карман спортивной куртки, висевшей на спинке крутящегося стула, на котором он сидел, достал оттуда деньги и повернулся ко мне. – Татьяна, ваше расследование затянулось, так что мы вам должны еще заплатить. Вот возьмите, пожалуйста.
Варецкая продолжала удивляться происходящему. Не зная о том, что ее муж получил деньги из директорского фонда, Ольга решила, что это средства из их семейного бюджета. Как я поняла, финансами в семье заведовала она, поэтому ей не понравилось, что Юрий распорядился деньгами самостоятельно. Однако при мне Ольга не рискнула высказывать ему какие-либо претензии. Варецкий, пытаясь всучить мне деньги, которые он взял у Косицына, явно испытывал чувство неловкости. Чтобы поскорее покончить с этой неприятной для всех сценой, я не стала ломаться и взяла протянутые купюры. Как раз в этот момент в дверь постучали.
– Да-да! – крикнул Варецкий.
– Можно? – В гримерку заглянула помощница дрессировщиков Танечка.
– Конечно, – ответила Ольга. – Заходи!
– Как хорошо, что вы пришли! – Я встала с кресла и подошла к девушке. – Я как раз хотела с вами поговорить. Давайте выйдем на пару минуточек.
– Хорошо, – ответила Смирнова и сделала несколько шагов назад.
– Я еще вернусь, – бросила я Варецким, вышла из гримерки и закрыла дверь. – Таня, вы пришли очень вовремя. Я думаю, вы понимаете, что сейчас лучше Варецких надолго не оставлять наедине друг с другом?
– Понимаю, – кивнула девушка. – Дядя Юра так ревнует Ольгу! Но поверьте мне, это совершенно беспочвенно.
– Таня, объясните мне, как найти Ивана Зельцера, и ступайте к ним.
– Знаете, я как раз сейчас видела, что дядя Ваня шел из душа в свою гримерную. Вам надо пройти прямо, потом повернуть направо. Гримерная акробатов будет первая слева. У них на двери табличка с цифрой «7».
– Я все поняла, спасибо.
Девушка снова постучала в дверь и, не дождавшись ответа, приоткрыла ее. Ольга с Юрием разговаривали на повышенных тонах, поэтому не слышали стука в дверь.
– Ну все, я Танюшу освободила, – с этими словами я подтолкнула смущенную девушку к Варецким, а сама отправилась на поиски Ивана Зельцера.
Глава 7
Дверь в гримерную акробатов была приоткрыта. Оттуда доносился многоголосый гул.
– Можно? – спросила я, заглянув в просторную комнату после стука, оставшегося без внимания.
– Заходите, – пригласил меня накачанный молодой человек, раздетый по пояс. Он стоял ближе остальных к двери. – Вы к кому?
– Я хотела поговорить с Иваном Владимировичем. – Я обвела взглядом всех присутствующих мужчин, пытаясь вычислить, кто из них несостоявшийся жених Ольги.
– Подождите, он пока занят, – акробат кивнул на мужчину в темно-синем махровом халате, который разговаривал по телефону. Он стоял около окна, спиной ко входу, поэтому единственный из пятерых, присутствующих в помещении, меня не видел. По отдельным словам, которые он произносил в трубку, невозможно было понять, о чем идет речь.
С кушетки поднялся седоволосый мужчина в красной униформе, который до этого объяснял что-то самому молодому из братьев Зельцер, и, подойдя ко мне, шепнул:
