Фридрих Незнанский - Синдикат киллеров
Гораздо сложнее проследить деловые связи. Всякие там любовные, интимные — это пока, вероятно, не может повлиять на дело существенно. Хотя тоже нельзя исключать. Но, похоже, у людей этой новой породы такие чувства, как ревность, измена и месть, по сути своей должны бы отсутствовать. Преступление совершается, если следовать вечной Марксовой формуле, из-за прибавочной стоимости. Из-за прибыли. Иными словами: кто у кого сколько украл и почему не поделился.
Сегодня, если исходить из конкретного и реального положения вещей, заказные убийства совершаются главным образом из-за денег. Вот их-то и надо теперь искать.
3
Среди нескольких женщин, бывших в доме, хозяйку Турецкий вычислил сразу. Очень милая, полнеющая женщина в черном, немного вызывающе обтягивающем ее плотное тело платье и легкой черной косынке на голове, она отнеслась к его приходу без всякого предубеждения. И когда Александр Борисович, вошедший в дом вместе с начальником охраны Деревянко, представился следователем по особо важным, который и будет теперь вести дело, отреагировала на это без всякого раздражения.
— Олег вам поможет, — сказала она. — Поможешь?
Деревянко жестом показал, что иначе и быть не может.
Лет хозяйке было где-то под сорок. Богатая вдова. Лицо ухоженное — следит за собой. Румянец естественный, губы слегка подкрашены. Каких-то явных следов горя на лице не просматривалось. Хотя кто знает, что у нее в душе делается, человеческая душа — потемки.
В доме уже вовсю шла подготовка к похоронам и поминкам. Мирзоев, полагал Турецкий, фамилия восточного происхождения, вероятно, и родственников много, да и обычаи требуют. Карина — так она попросила ее называть — сказала, что готова предложить любую помощь, пока еще есть время. Но скоро начнут съезжаться родственники — и ее, и мужа, — и тогда уже времени у нее не останется.
Сказано это было тоже просто, без особых эмоций — как необходимая констатация факта. Да, конечно, жизнь есть жизнь, что бы ни произошло, а живому — живое.
Вместе с Деревянко поднялись на второй этаж, и Карина провела их в ванную. Турецкий достал из кейса пакет с фотографиями, прикинул, как стоял у окна Мирзоев, как падал после выстрела. А как он уже лежал — было зафиксировано.
Раздвинув занавески, выглянул в окно.
— Вон из того, слухового, — показал рукой Деревянко. — Я ведь помню, что оно всегда было заколочено — и когда дом этот наш строили, и позже. А тут вдруг темное отверстие. Я его сразу увидел. И доски оторванные внутри валяются. Значит, стрелок заранее готовился.
За спиной Турецкий услыхал сдержанный всхлип, быстро обернулся: Карина концом косынки промокала глаза. Подумал: сильная женщина, и как, наверное, нелегко ей сдерживать горе свое.
— Скажите, Карина, у вашего супруга... это была привычка — открывать окно, когда он принимал ванну?
— Да... — помедлив, сказала она вполне твердым голосом. — Воду он делал прохладную, с экстрактом... И свежий воздух. Он был закаленный человек. — Карина отвернулась и снова поднесла уголок косынки к глазам.
— То есть вы хотите сказать... — Турецкий дал ей прийти в себя и вернулся к делу: — Понимаете, меня интересует последовательность его действий.
— Да зачем это теперь? — жалобно спросила она.
— Объясню. Либо тот человек, который в него стрелял, твердо знал, что за чем последует, и просто сидел там и ожидал, когда настанет нужный момент, причем, возможно, заранее обусловленный...
— Кем обусловленный! — Рыданья, казалось, готовы были хлынуть из ее горла. — Кому это понадобилось?!
А вот для этого я и нахожусь здесь, — сухо ответил Турецкий, надеясь официальным своим тоном предотвратить возможную истерику. — Таким образом, я вижу тут пока два варианта: либо все было тщательно подготовлено и проведено — и это одно дело, либо ваш муж нечаянно подставился. Согласитесь, что в первом случае поиск преступника если не облегчается, то хотя бы ограничивается некоторыми рамками. Одно дело, повторяю, искать человека, который досконально изучил характер и привычки вашего мужа... Ведь невольно должны возникнуть вопросы: каким образом, когда, сам или был помощник? Да-да, и такое совсем не исключено. — Турецкий перевел взгляд на Деревянко и заметил, как окаменело его лицо. Или одеревенело? — Вспомните историю. От чьих рук чаще всего гибли сильные мира сего? От близких — друзей, родни, охраны, да мало ли! Ну и совсем другое дело, как вы понимаете, если это случайная подставка. Остается только, извините за столь нелепое предположение, позавидовать убийце, который мог бы сутками, неделями сидеть вон там, на чердаке, в ожидании, когда наконец жертва подойдет к окну, случайно отдернет занавеску, также случайно откроет настежь раму и станет в ней как портрет: нате, вот он я. Похоже это на правду?
Увидев глаза Карины, до которой, кажется, дошло, о чем ей говорил следователь, Турецкий быстро взглянул на Деревянко и поразился, как быстро расслабился человек. Лицо его теперь выражало лишь сочувствие.
Турецкий окинул взглядом ванную — светлую, будто прозрачную, облицованную какой-то невероятной, конечно импортной плиткой, которая придавала помещению мерцающий аквариумный вид.
— Кто в доме знал об этой привычке Мирзоева? Вот что мне необходимо у вас выяснить. Подумайте, Карина, вспомните.
Карина как-то растерянно посмотрела на Деревянко и утомленно пожала плечами.
— Я знал, — неожиданно сказал Деревянко. А Турецкому послышалось, что он всей кожей ощутил сдержанный, облегченный выдох Карины. — Наиль Абгарович не раз мне говорил, что эта дневная ванна для него — как в реке искупаться. Он ведь в Сибири вырос, на реке с рождения. Холодная вода и ветер... Зимой он, конечно, окна не открывал, только форточку. А сейчас весна ведь уже...
— А еще кому он об этом говорил? — спросил Турецкий. — Кроме жены, разумеется?
— Да разве так сразу упомнишь? — Деревянко вяло пожал плечами, показывая, какую безнадежную задачу поставил перед ним следователь.
Похоже, он расслабился окончательно. Или успокоился? Турецкий подумал, что только очень сильные физически люди могут мгновенно собраться пружиной и так же быстро разжаться, дать мускулам отдых. Так что ж он, сперва, выходит, чувствовал какую-то подспудную опасность, а теперь она пропала? Или он решил, что следователь только вид делает, что что-то соображает в деле, а сам дурак дураком?
— Ну хорошо, — охотно согласился Турецкий. — Тогда давайте проведем небольшой эксперимент. Пойдемте пока вниз, мне нужно позвонить. Где у вас телефон?
— Слава? Ну наконец-то! Где ты?..
— Стоп, начальник! Живо бери в руки список гостей твоего покойника и смотри, есть ли среди них Молчанов.
— Нету, — вскоре ответил Турецкий, пробежав глазами две страницы машинописного текста: фамилия, имя, отчество, должность.
— Внимательно смотри, — настаивал Грязное.
Да говорю же, нет, хотя подожди секунду. — Он опустил трубку и повернулся к Карине с Деревянко: — Вам фамилия «Молчанов» ничего не говорит?
Карина отрицательно покачала головой.
— Не Владимир Иванович? — после недолгого раздумья спросил Деревянко.
— Как его зовут? — переспросил Грязнова Турецкий и, выслушав ответ, кивнул: — Именно.
— Знаю. Генеральный директор из Самары. Здесь, в доме, по-моему, пару раз всего и бывал. Но с Наилем Абгаровичем они хорошо и, по-моему, давно знакомы... были, — поправился Деревянко. — А что?
— Ничего, — равнодушно ответил Турецкий. — Просто коллеги уточняют кое-какие детали по своей линии. А что, этот Владимир Иванович, если судить по списку, не имел чести быть приглашенным в прошлое воскресенье на... как это у вас называется?
— Обычный прием, — сухо сказала Карина, опустив глаза. — Муж сам рассылал приглашения. Может, этого вашего Молчанова не было в Москве, не знаю. Они с Олегом такие вещи обсуждали. Олег, скажи.
— Да, — подтвердил Деревянко. — Наиль Абгарович, как сказала Карина, все в основном сам... Мне потом передавал список, чтоб, значит, ну мы все-таки охрана, должны знать... Бывали иногда, конечно, изменения. Помню, как-то один из гостей то ли приятеля привез, то ли... ну не помню. Но это редко. И заранее с хозяином обговаривалось. А потом и я знал.
Слово «хозяин» прозвучало весьма уважительно и с каким-то особым значением. Видно, еще чтил его Деревянко, словно живым считал. Или имел свои надежды на будущее? Черт их разберет, всех этих, которые из грязи да сразу в князи...
Ну, словом, давай, Слава, подруливай сюда. И ребята из райотдела, что начинали тут, тоже пусть подскочат. Появились кое-какие мыслишки. И за одно организуй постановление на обыск в доме напротив. Ты меня понял? Молодец. Жду. — Турецкий опустил трубку на рычаг.
Конечно, по идее Карину вполне можно было заменить любой женщиной, находившейся в доме. Но Турецкий почему-то решил, что лучше, если будет она сама.
