Мария Жукова-Гладкова - Гарем чужих мужей
Когда компания прибыла с отчетом, выяснилось, что двоих молодцев увезла «Скорая». Это видели любопытные бабки, не понявшие, как это таким здоровым бугаям вдруг стало плохо на улице. Бабки еще подумали: то «Скорую» не дождешься, а то она оказывается совсем рядом. Из «Скорой» выскочили две молодые девушки в зеленой форме, очень сильные, несмотря на хрупкое телосложение. В мгновение ока они подхватили бугаев, занесли их внутрь, и «Скорая» тут же укатила.
– Опять амазонки?! – взревел Афганец, как потревоженный в своем логове лев. – Так, быстро собираемся! Поехали в этот треклятый замок! Я сейчас его разнесу по камушкам к чертовой матери!
Я хотела возразить, что мне завтра на работу, но увидев разъяренного Алексея Петровича, а также горящие глаза родственников, поняла: надо собираться и не спорить. И пока не задавать лишних вопросов, а понаблюдать. Странная какая-то ситуация получается… И с амазонками, и в первую очередь с лещами. Не верится мне что-то, что Андрей Евгеньевич так за своих рыбин трясется… Среди богатых граждан, конечно, много идиотов встречается, но Лешка-то тут с какого боку? Он-то чего завелся? Из-за своих парней – понятно. Но почему он лично сюда примчался на всех парах? Мне шею мылить за лещей?! За то, что Андрей Евгеньевич ему свое недовольство высказал? Зная Лешку, я сказала бы, что он должен был бы послать Андрея Евгеньевича далеко и надолго вместе с карасями, щуками и всеми их родственниками. Но не только не послал, а допросил нашу семью с пристрастием… Что же беспокоит милого друга Лешеньку на этот раз? Я решила подождать и посмотреть. Авось что и узнаю.
Глава 9
Ленинградская область, 1 августа, воскресенье
Поехали на пяти машинах. Кроме нашей семьи, Верки, Лешки и Андрея Евгеньевича, нас сопровождали молодцы Афганца. Не знаю, как они были вооружены, наша семья прихватила тот же арсенал, который брала на первую вылазку в те места, добавили только перчатки и сменили шорты на старые джинсы, чтобы было удобнее ползать по склепам, с которых мы и собирались начать.
По пути Лешка дал по сотовому команду выяснять, кто такой Карен Мовсесян. По инициалам С.В., выбитым на зажигалке, найденной нами у мумии в первом склепе, в который мы залезли, найти человека было сложно. Ведь мы даже примерно не знали, когда он исчез. Правда, Афганец все равно связался со знакомыми сотрудниками органов и попросил просмотреть сводку за последние пять лет.
Когда мы оказались в особняке Андрея Евгеньевича, он тут же пригласил соседа Вальку, чтобы тот лично поведал нам о случившемся. Мы еще раз выслушали историю. Валька несколько раз задал вопрос: не считаем ли мы его сумасшедшим? Но такого впечатления не сложилось ни у кого из присутствующих.
Затем встал вечный российский вопрос: что делать?
У Афганца чесались руки засадить по замку из гранатомета. Валентин был всецело за, даже был готов съездить к какому-то знакомому офицеру и взять в аренду то ли гаубицу, то ли еще нечто подобное, что должно пробить хорошую брешь в стене, сквозь которую мужики, словно татарская орда, ринутся внутрь спасать других мужиков, которых там, судя по всему, держат в неволе и пытают.
Затем взгляд Алексея Петровича внезапно остановился на нас с Веркой.
– А у вас тут какой интерес? – прищурился он. – Как это я раньше не разобрался? Ну-ка выкладывайте!
«А у тебя, дорогой?» – чуть не спросила я, но вовремя сдержалась.
– Она похожа на ту бабу в кольчуге! – вдруг завопил Валька, тыкая пальцем в Верку. – Точно она! Ей бы еще шлем на голову и раздеть ее…
– Я раздеваюсь минимум за тысячу баксов, – невозмутимо заметила Верка, затягиваясь сигареткой. – За особые пожелания двойной тариф. Кольчуга, шлем – все за твой счет, котик. Так что гони бабки – я хоть сейчас готова.
Афганец на протяжении подружкиного сольного выступления внимательно смотрел на Верку, потом перевел взгляд на меня.
– С твоей подругой мне все понятно, – заявил он мне. – Ей хорошо заплатили. Вопрос только в том: кто? И за что именно? А ты почему полезла? Опять за какие-то благородные цели сражаешься? Что на этот раз? Вообще-то я бы решил, что вы обе скорее встанете на сторону амазонок.
– Против несчастных мужчин, – добавил Валентин.
– Несчастный мужчина, я не поняла, ты будешь платить или как? – посмотрела на него Верка.
– Я никогда не стала бы никого держать в плену против его воли, – заявила я Лешке. – Даже мужа-алкоголика. Я с ними просто разводилась.
В это мгновение у Лешки зазвонила трубка, он выслушал отчет кого-то из своих людей, отключил связь и посмотрел на меня.
– Вы что-то говорили про профилакторий, красотки? Про то, что тут лечат от алкоголизма?
– Ну, мы так поняли, – сказала Верка.
Я предпочла помолчать.
– Так вот, – продолжал Лешка, словно не слышал мою подругу. – Карен Мовсесян не пил вообще. У него больная печень. Он исчез месяц назад. Торговал цветами – у него с десяток точек по городу. Не имел проблем ни с какими инстанциями. Всем исправно платил. Видимых врагов не нажил. Жена и трое детей находились на его полном содержании. Без него они лишились средств к существованию. Да его жене и не пришло бы в голову сдавать мужа в профилакторий. Это кое-каким нашим дамочкам может прийти, – Афганец многозначительно посмотрел на меня.
– Но ведь твоих парней туда тоже никто не сдавал, – заметил хозяин особняка. – Если их, конечно, взяли эти амазонки.
– Конечно, амазонки! – взвился Афганец. – И знаешь, почему? Потому что Ланочка опять полезла туда, куда ее не просили! И они явно следили за Ланочкиной квартирой. Не эту стерву взяли, а моих ребят, которые от нее выходили, чтобы ее же обеспечить продуктами, потому что за брата она, видите ли, боится и не может выпустить его из дома. Тебе, кстати, самой было бы очень полезно посидеть в каком-нибудь подземелье и подумать о смысле жизни.
– Брат у меня один, а у тебя сотрудников тысячи две, если не ошибаюсь? – невозмутимо заметила я. – Если брать все твои предприятия. И своего брата мне удалось вызволить из плена, причем имея в помощниках только Сашу и Веру. А у тебя вон сколько орлов. Почему бы вам для разнообразия не заняться делом? А то треплетесь хуже баб.
– Ах ты брата вызволила? – прошипел Афганец. – Вот и моих людей вытянешь. Знаешь, что командир отвечает за каждого своего солдата? Вот и я отвечаю за своих ребят.
– Тогда при чем здесь мама? – невозмутимо заметил мой сынок, глядя на дядю Лешу невинным взором. – Тем более где ваша логика? То вы хотите маму в подземелье посадить, то чтобы она ваших людей спасала. Вы уж определитесь как-нибудь, дядя Леша. Может, мы вообще лучше домой поедем? А то маме завтра на работу. Ей выспаться нужно. Она работает, и не на вас.
Дядя Леша незамедлительно припомнил две свои машины, взорванные моими родственниками – Сашей и Костей. Другой бы, по словам Алексея Петровича, за это всей нашей семейке головы поотрывал, а он спустил дело на тормозах. Теперь пришла пора отрабатывать. Всей семьей.
– Так, вы четверо, – обвел глазами нашу компанию Афганец, – собирайтесь и отправляйтесь в замок. Мои люди пропали по вашей милости. А мы тут с Андреем и Валей пока лещей половим.
– Если они еще остались после того, как Светлана Алексеевна подняла всю деревню, – ехидно заметил Андрей Евгеньевич.
* * *Нам все-таки выделили в помощь двух молодцев Афганца хотя бы для того, чтобы выступали в качестве рабочей силы и двигали могильные плиты, с которыми нам физически было сложно справляться. Мы все были вооружены пистолетами и гранатами, имели с собой несколько мотков веревки, два бинокля, фонарики, наша компания – еще и перчатки, о которых молодые бугаи как-то не подумали.
– С чего начнем? – посмотрела на меня Верка, когда мы остановились у кромки леса – там, где стояли в прошлый раз.
– Давайте попробуем хотя бы Карена вызволить, – робко предложил один из молодцев. – Вдруг его еще можно спасти?
– И если вашу мумию достанем – то это тоже улика, – заметил второй.
Пригибаясь в высокой траве, мы направились к третьему от края леса склепу, где в первый раз нашли труп некоего С.В. Признаться, мне показалось, что теперь трава у входа примята гораздо сильнее, – правда, проволока была замотана так, как ее заматывала я. Сашка с Костей остались на шухере, поглядывая в бинокли на замок, Верка, я и двое парней вошли внутрь.
Ребята без труда сдвинули плиту, за которой мы видели мумию, и обнаружили на ее месте старый, полуистлевший гроб, стоявший на пьедестале.
– Она в нем, что ли? – повернулись к нам.
Мы ошалело покачали головами и переглянулись. Ребята тем временем гроб выдвинули и приоткрыли крышку. В нем лежал скелет из желтых костей. Все кости, как я успела заметить, были целыми. Парни быстро убрали гроб обратно, поставили плиту на место и вопросительно посмотрели на нас.
– У нас не могло быть одинаковых галлюцинаций, – медленно произнесла я.
