Наталья Александрова - Чемоданчик Пандоры
Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился маленький седой человечек с густыми бровями и большим крепким крючковатым носом, делавшим его похожим на попугая.
– Ну-с, что у нас тут? – Ветеринар оглядел приемную поверх очков. – Много, много! Ну, мы сейчас разберемся… девочка, у тебя тут кто?
– Черепаха, – девочка громко всхлипнула и протянула врачу открытую обувную коробку.
Ветеринар наклонился над коробкой. Казалось, он собирается клюнуть ее своим попугайским носом.
– Как нас зовут? – спросил он, обращаясь, по-видимому, к черепахе.
– Тортилла… – девочка снова горестно всхлипнула. – Ее звали Тортилла!
– Что значит – звали? – Ветеринар поднял на девочку выпуклые птичьи глаза. – Хорошая черепаха, упитанная!
– Доктор, но она же не шевелится! Она умерла!
– Глупости! – Старичок вскинул голову, и Надежде показалось, что он щелкнул клювом. – Тортилла просто спит!
– Но она уже несколько дней не шевелится!
– Обыкновенная спячка! Ты разве не знаешь, что черепахи впадают в спячку? Следующий у нас кто? – И ветеринар повернулся к старухе с болонкой. Приподняв очки, он недовольно проговорил: – Ах, это у нас опять Фрося! Старая знакомая! Фрося снова объелась! Мамочка, ну сколько можно вам повторять – ей нельзя много есть! Особенно сладкого и мучного!
– Но она просит! – жалобно пробормотала старушка. – Она на меня смотрит и просит! Я же не могу морить ее голодом…
– Голодом? – возмущенно повторил ветеринар. – Да у нее третья степень ожирения! Мамочка, вы что – хотите ее погубить? В ее возрасте лишний вес совершенно недопустим!
– А она так глядит, что я ничего не могу поделать… сердце ведь не камень! Что же мне делать, доктор?
– Сутки голода, и навсегда исключить сладкое и мучное!
Он перешел к женщине с попугаем и наклонился к клетке. Сходство его с птицей стало просто поразительным.
– Так, что у нас тут?
– Доктор, он молчит! – взволнованно проговорила хозяйка.
– Что значит – молчит? – Доктор снял очки и тщательно протер стекла полой халата.
– Молчит – значит молчит! Как рыба об лед! До сих пор разговаривал без умолку, а сегодня рта… то есть клюва не открывает. То есть открывает только для того, чтобы поесть. А ведь он был такой разговорчивый! Такой общительный! И про погоду, и про политику мог…
– Да? – недоверчиво проговорил ветеринар, снова надел очки и наклонился к клетке. – А зовут нас как?
– Арчибальд, – смущенно сообщила хозяйка. – Для близких друзей – просто Арчи…
– Ах, Арчи… – ветеринар склонил голову набок и как-то странно защебетал. Попугай, который до сих пор не проявлял никакого интереса к происходящему, неожиданно оживился, точно так же, как старичок, склонил голову и тоже защебетал. Некоторое время они так переговаривались, наконец ветеринар распрямился, потер поясницу и повернулся к хозяйке попугая.
– Все понятно, – он снова снял очки и прикрыл выпуклые глаза морщинистыми веками. – Арчи на вас серьезно обиделся. Уж не знаю за что, все-таки это птица, а не человек, но, может быть, вы сами вспомните? Он обиделся и не хочет с вами разговаривать!
– Арчи! – Хозяйка всплеснула руками. – Мальчик мой, но я же просто пошутила! Вы понимаете, – она повернулась к ветеринару: – Я принесла из магазина курицу-гриль и пообещала Арчи – в шутку, разумеется, – что сделаю из него такое же блюдо, если он не перестанет сорить ореховой скорлупой…
– Попугаи – очень обидчивые птицы, – сердито проговорил ветеринар, – кроме того, они чрезвычайно требовательны к юмору… а черного юмора вообще не воспринимают!
– Что же мне делать, доктор? – Женщина умоляющим жестом прижала руки к груди.
– Попросите у него прощения, – ответил ветеринар и прошел дальше, – а тут у нас что?
– Да вот, доктор, – стриженый парень прихватил своего бультерьера за ошейник и подтащил поближе, – в натуре, кореш мой трусить стал.
Словно подтверждая его слова, бультерьер тоненько заскулил, попятился и закатил глаза, как будто собрался упасть в обморок.
– Во, видите? – Парень тяжело вздохнул. – Этот позорник вообще всего теперь боится! Человека незнакомого увидит – и тут же за меня прячется! Тачка проедет – он, типа, в обморок шлепается! Пацаны, в натуре, нас уже засмеяли! Какой же это буль, если он трусливый? Я с ним уже конкретно на улицу выйти не могу, стесняюсь! Кошек боится!
Услышав эти слова, Бейсик, который с интересом наблюдал за происходящим, презрительно фыркнул.
– И давно это с ним? – Ветеринар поправил очки и наклонился, чтобы лучше разглядеть четвероногого пациента.
Бультерьер испуганно взвизгнул и забился под стул.
– Ты, позорище, выбирайся наружу! – прикрикнул на пса хозяин и выволок его за ошейник. – Айболит тебе ничего не сделает!
– Давно это с ним? – повторил ветеринар.
– Так вторую неделю маемся! – горестно протянул хозяин.
– С чего началось – не поняли?
– Да ни с чего! Сидели у Коляна, кино по видаку смотрели, вдруг этот позорник взвыл и под кровать полез… стыдно сказать, напустил там лужу, так с тех пор и трясется!
– А какой фильм смотрели?
– Чего? – не понял хозяин бультерьера.
– Кино какое было?
– А! Да ужастик, «Крокодил-два» называется, так себе кино…
– Ну чего же вы хотите! – Ветеринар покачал головой. – У собак в отличие от некоторых людей очень тонкая, ранимая психика, и им категорически противопоказаны фильмы ужасов!
– Че, правда, что ли? – поразился парень.
– Конечно! Ваш пес перенес тяжелый стресс, и вы наблюдаете теперь его последствия…
– Слушай, Айболит, а попроще нельзя? Чего теперь-то с ним делать, чтобы он опять нормальным булем стал?
– Я бы вам посоветовал лечить подобное подобным…
– Это как?
– Ну, раз он так чувствителен к киноискусству – примените кинотерапию. Пусть ваш друг посмотрит десятка два лирических комедий и мелодрам… можно еще полнометражные мультфильмы…
– Поможет? – с сомнением спросил парень.
– Надеюсь, – ответил ветеринар и перешел к следующему пациенту. – Так, а тут у нас что?
– Доктор, моя семейная жизнь на грани краха! – сообщила дама с бульдогом трагическим тоном.
– Не понял, – старичок снова снял очки и растерянно уставился сначала на даму, потом на ее собачку, – при чем здесь ваша семейная жизнь? Я не консультант по вопросам семьи и брака, я даже не адвокат по бракоразводным делам! Я всего лишь ветеринар!
– Я понимаю! – Дама высоко подняла брови. – Но именно вы можете мне помочь! Вы, и только вы!
Она понизила голос и проговорила, словно сообщая о постыдной тайне:
– Доктор, он храпит!
– Кто? – Ветеринар удивленно заморгал круглыми птичьими глазами.
– Он, Монморанси! – Женщина указала на бульдожку. Песик, почувствовав, что оказался в центре внимания, приосанился и повел по сторонам приплюснутым носом.
– Ну и что? – Ветеринар недоуменно уставился на женщину. – Французские и английские бульдоги, а также мопсы очень часто храпят. Такая у них особенность дыхательных путей.
– Доктор, но моего мужа это раздражает. Он у меня деспот, тиран, сатрап… ну, в общем, ужасный человек и требует по ночам полной тишины. Говорит, что много работает и нуждается в полноценном сне. Поэтому моя семейная жизнь и находится на краю пропасти!
– М-да… – ветеринар немного отступил и снова оглядел бульдожку и его хозяйку. – А может быть, ему стоит попробовать спать отдельно?
– Что вы, доктор! – Дама закатила глаза. – Конечно, это было бы самым простым выходом из положения, но я же вам сказала – Александр деспот, тиран, злодей! У него доисторические представления о жизни, и он считает, что муж и жена непременно должны спать в одной комнате!
– Александр – это ваш муж? – на всякий случай уточнил доктор.
– Что за намеки? – Дама порозовела. – Как вы можете обращать внимание на эти ужасные сплетни! Разумеется, он мой муж!
– Да, но я имел в виду его, – старичок показал на бульдожку.
– Монморанси? – Дама побледнела. – Что вы! Монморанси не может спать один! Он просто сойдет с ума! Он спит только рядом со мной, на специальной ортопедической подушке! Если его оставить ночью одного, он просто не сомкнет глаз! У него будет стресс!
– М-да… – ветеринар задумчиво пожевал губами, – прямо не знаю, чем вам помочь… можно, конечно, попытаться сделать операцию, но успех не гарантирован…
– Операцию? – в ужасе переспросила женщина. – Монморанси? Да как вы можете такое предлагать! Ведь он такой нежный, ранимый, у него такое хрупкое здоровье!
Монморанси тоненько тявкнул и укусил зазевавшегося ветеринара за палец.
– Может быть, – продолжила его хозяйка, – можно сделать операцию Александру… чтобы его не тревожил храп?
– Сомневаюсь… – старичок задумчиво осмотрел укушенный палец. – Во всяком случае, это не ко мне, я всего лишь ветеринар… знаете что, – его взгляд просветлел, – пожалуй, я нашел выход!
