Лариса Соболева - Девять жизней черной кошки
Андрей заглушил мотор и повернулся к Черкесову:
– Ну, господин хороший, народу здесь ходит тьма, открыто мы руки ему не скрутим, так что твой черед действовать. Любыми путями замани его в машину.
– А если не пойдет? – разволновался Черкесов.
– Жить хочешь? – ехидно спросил Андрей. – Вот и постарайся, чтобы пошел. Но учти: тебя будет держать на мушке Назар, так что не вздумай сделать ноги – поймаешь пулю, а я обменяю на Лизу и Веронику твой труп.
– Ты мне не веришь? – обиделся Черкесов.
– Конечно, не верю. Значит, так: заманишь его, сам сядешь за руль, ну, чтоб правдоподобно было, а он пусть садится на пассажирское место впереди. Пошел, Черкесов!
Василий Романович выполз из джипа, за ним Назар. Черкесов присмотрел пункт наблюдения у металлических гаражей во дворе, Назар спрятался в арке, ведущей во двор. Ждали час, Черкесов подумывал уже, не вернуться ли в джип и отогреться, но боялся, что Науменко выйдет и уедет на собственной машине. И вдруг во двор въехала служебная заводская «Волга». Черкесов надвинул на глаза шапку, поднял воротник дубленки и поспешил к Назару.
– Что случилось? – встретил тот его вопросом.
– «Волга» моя! – прячась в глубине арки, сообщил Черкесов. – Водила мой за рулем! Он за Киром приехал. Как мне при водителе подходить к Науменко? Кир сейчас выйдет, сядет к нему, и… не поймаем его до завтрашнего утра. Придумай что-нибудь!
– Легко сказать! – пробормотал Назар, мучительно ища выход.
– Думай быстрее! – прошипел Черкесов, схватив парня за грудки.
– Да отцепись ты! – сбросил тот его руки. – Как украсть акции, придумал? Вот и сейчас сам покрути шариками.
– Не я придумал, говорил же! – отчаянно шипел Черкесов. – Ну, давай…
– Ладно, делаем так: я отвлекаю водилу, а ты дуй в подъезд и жди Науменко там. Я иду первым. Но только попробуй смыться… Андрей на перехвате.
– Дурак ты, – буркнул Черкесов, – мне некуда смываться.
«Волга» стояла носом к подъезду, в котором живет Кир, что создавало дополнительные трудности. Если Науменко выйдет, водитель сразу его заметит. Назар подбежал к водителю, наклонился к окошку, постучал. Окошко опустилось.
– Тебе чего? – спросил водитель.
– Слышь, у тебя какая категория? – спросил Назар, встревоженно поглядывая в сторону Черкесова. Тот совершенно явно крался, полностью этим выдавая себя: прямо по стенке размазывался, пробираясь к подъезду, ни дать ни взять – вор или мокрушник. Назар поспешил: – Так какая?
– У меня все категории закрыты, – важно ответил водитель.
– Значит, разбираешься в машинах! – обрадовался Назар, как будто давно искал водителя с закрытыми категориями. – Покажи карбюратор, а?
– Зачем? – вытаращился тот.
– Хочу посмотреть, как он выглядит. Купил такую же «Волгу», карбюратор ни в дугу. Товарищ смотрел, говорит, поставлен с другой машины, а в последних моделях другой. Я тебе полтинник дам, покажи хоть, как он выглядит.
Водителю понравилось предложение, он вышел из машины, открыл капот…
Черкесов набрал цифры на кодовом замке, влетел в подъезд и столкнулся с Киром нос к носу. В полумраке Науменко не разобрал, кто налетел на него, уступил дорогу. Но Черкесов опустил воротник и натянул на лицо улыбку:
– Кир, здравствуй, а я к тебе.
Науменко удивился Черкесову, заросшему неопрятной щетиной, но не настолько, чтобы в ужасе бежать от воскресшего покойника.
– Здравствуй, – вымолвил он все же растерянно. – Значит, это правда?
– Что? – подхватил нервно Черкесов.
– Ну, что ты жив? А я думал, слухи ходят пустые…
– Жив, жив, Кир. Я могу рассчитывать на тебя?
– Смотря, что ты хочешь, – опасливо произнес Кир.
– Я доверяю одному тебе, поэтому пришел, – заговорил скороговоркой Черкесов. – Понимаешь, взорвался другой человек, сидевший у меня в машине, я его по дороге прихватил… Знаешь, Кир, пойдем в мою машину, я расскажу подробно, что произошло и где скрываюсь. А то водитель с завода уже во дворе, а я не хочу с ним встречаться.
– Дело в том, что мне… на работу… – замялся Кир.
– Но это всего пять минут займет! – нетерпеливо сказал Черкесов. – И потом, раз я жив, значит, являюсь твоим директором, следовательно, имею полное право тебя задержать. Прошу тебя… Или ты отказываешься мне помочь?
– Ну, хорошо, хорошо… – Кир вышел первым, Черкесов за фигурой Науменко прятался от водителя, но тот стоял к подъезду спиной и что-то объяснял Назару. Они торопливо двинулись к арке. Кир, недоверчиво поглядывая на Черкесова, произнес: – А говорят, что появился твой двойник…
– Чушь, – живо откликнулся Черкесов. – На меня устроили облаву… Но об этом в машине, а не на улице. Я все расскажу. Вон мой джип…
– У тебя джип есть? – удивился Кир больше, чем когда увидел Черкесова. – Ты же перед Новым годом купил…
– Да-да, купил «Тойоту», «самурай», – подхватил его под руку Василий Романович. – Жаль, ужасно жаль, что мой взлетел на воздух. Но как здорово, что меня в нем тогда не оказалось, а? Ха-ха-ха… Только мне от этого не легче… Джип я купил давно, хранил его в надежном месте. У меня есть одна баба… я тебя с ней познакомлю. У нее и держу джип… Садись.
В это время Назар достал полтинник и вручил деньги водителю, как и обещал. А потом рванул к арке, проезжая по скользким местам на прямых ногах. Выбежав на улицу, заметил, как захлопнулась дверца джипа, значит, Черкесов заманил Науменко.
Кир уселся и повернул голову к Черкесову:
– Ну, давай рассказывай, только быстро, что ты хочешь?
– А ты не рад мне, – констатировал Черкесов с горечью. – Столько лет мы с тобой вместе делами ворочали, а сейчас ты готов от меня отвернуться. Не боишься, что все вернется на круги своя?
С заднего сиденья поднялся Андрей, приставил пистолет к виску Кира:
– Одно движение, и мозги наружу! Ты меня понял?
– Вася… – задохнулся Кир, – что это значит?
– Вася, мотор! – скомандовал Андрей Черкесову. В ту же секунду взревел мотор, и джип резко сорвался с места. – Притормози, Назара забыли!
Назар на ходу вскочил в салон, уселся рядом с Андреем сзади:
– Порядок? Один есть?
– Веревку! – коротко бросил ему Андрей.
– Это… это… – не находил слов Науменко. Его грубо толкнули вперед, затем скрутили и связали руки за спиной. – Произвол! За похищение, знаете, что…
– И кляп, – сказал Андрей. – Черкесов, рули в глухомань, товарища надо устроить уютно. А ты, Кир, не дергайся, пока мы тебя не будем убивать.
– Что значит «пока»? – буйно взревел Кир. – Вася, в чем дело?
– Не волнуйся так, Кир, – произнес Черкесов, внимательно изучая повороты и сворачивая. – Позже все объясним.
Кира переместили в багажное отделение, сунув в рот кляп, чтоб не напугал следующего претендента на главную роль – роль заказчика убийств. А следующим решили взять Юрия Савичева.
Ему тридцать пять, приятен внешне. Человек он тоже предприимчивый, но не обладает средствами, чтобы заняться самостоятельным бизнесом. Да и трудно в данное время что-то придумать свое, новое, прибыльное. К полному созреванию Савичева как бизнесмена теплые места были давно заняты, крупные предприниматели выдавливали мелких. А Юра, по своему финансовому положению, мог стать лишь мелким лавочником, что его не устраивало.
Несколько лет назад один знакомый порекомендовал Черкесову Савичева как энергичного и сметливого парня. Юра занялся предвыборной кампанией Василия Романовича, которая началась задолго до выборов. У Юры здорово получалось врать: например, как данный кандидат в депутаты дал деньги на операцию ребенку. Во всех подробностях он расписывал заболевание, методы лечения и т. д. Или как Черкесов помогает пенсионерам – а в городе пенсионного электората большая часть – не умереть с голодухи, лично покупает продукты и раздает их обездоленным.
Поначалу Черкесова коробило бессовестное вранье, потом он привык, затем ему понравилось, некоторое время спустя он сам свято поверил в то, что он именно такой, каким его представляет избирателям Савичев. Юра убедил его: граждане должны каждый день слышать жалостливые истории, в которых суперменом, щедрым меценатом и спасителем выглядит кандидат в депутаты Черкесов. А чтобы слухи были убедительными, некоторому контингенту пенсионного возраста действительно выдали наборы продуктов. При выдаче продуктов объясняли, что в следующем месяце пенсионеры другого района получат пайки, а чуть позже очередь снова дойдет до вашего района. Но если хотите сделать жизнь райской, голосуйте на выборах за Черкесова, уж он выдерет из города привилегии старикам. Те и рады были стараться – растрезвонили по всему городу о блаженном Черкесове, тратившем свои кровные на благо людей. Через год Василий Романович прошел в городскую думу большинством голосов, поняв, что голоса можно купить за килограмм крупы и банку просроченной сгущенки, а не выбрасывая огромные деньги на ветер. Разумеется, он пригрел Юру, доверил ему три крупных магазина – продовольственный, с промышленными товарами и бытовой техникой, – и тот умудрялся заведовать всеми тремя. Соответственно, и зарплата у него тройная – Черкесов платил ему за преданность, Черкесов благодарный.
