Анна и Сергей Литвиновы - Сердце бога
Аналогия, конечно, хромает: Владик не глава гарема, и самка у него одна, и она его не кормит, они на равных с нею мясо добывают – но он вдруг представился самому себе тем львом. Он готов был защищать свою женщину до последней капли крови. Не только ради того, чтобы она принадлежала ему, а ради своего будущего ребенка. Женщина, бог бы с ней! Женщины приходят и уходят, но свое дитя он никому не отдаст!
Однако он не лев, совсем не глупый, движимый инстинктами лев, поэтому ему следовало не бросаться в схватку с соперником безоглядно. Не начинать выяснений с Галей немедленно. Нет, он будет хитрым, как лис, и станет действовать исподволь. Сначала надо разжиться информацией, кто таков его соперник. Насколько у жены с ним серьезно. Как его можно одолеть. А главное, как не допустить конкурента к дочке или сыну – к своему дитяте, который скоро родится.
Владик вскипятил чаю, заварил – густого, крепкого, черного. Все равно не уснуть. Выпил две добрых кружки. Он не будет лезть на рожон. Он станет вести себя словно Кадочников в «Подвиге разведчика». Не выдаст, что догадывается о ее связи на стороне. Все выведает про нее и сохранит ребеночка для себя.
Иноземцев, не разбудив супругу, пожевал пирожков (прихваченных ими вчера утром с праздничного стола у Флоринского) и отправился на работу. Электрички уже ходили, а пропуск к смежникам в НИИ-88 у него был круглосуточный – глядишь, случится у тех, кому дадено сейчас машинное время, аварийный останов, а он сумеет БЭСМ захватить и сделать пару расчетов – за выходные у него, несмотря на пьянку, любовь, работу и ревность, появилась новая идея.
* * *У Владика хватило выдержки не выяснять отношений с Галей. Он сделал вид, что ничего не заметил и ничего не ведает. Как ни мало он знал женщин, и тем более женщин беременных, – сердцем и кожей понимал: сейчас не время устраивать скандалы. Это может повредить будущему малышу. А ему надо, чтобы его отпрыск родился и вырос здоровым. Это, словно у льва в саванне, главная его семейная задача. С супружницей он выяснит отношения позднее – верна ли она ему, неверна. Любит другого? Или то была случайность или ошибка, или мимолетное приключение?
Он затаился и не стал даже спрашивать о том, как провела молодая жена тот день – воскресенье второго января. А она сама ничего, ни крошечки не рассказала – что было плохим симптомом, не в ее пользу свидетельствующим. Однако ревность Иноземцев старательно заглушил и попытался повернуть ситуацию так, чтобы будущий ребенок в любом случае оказался при нем.
Однажды вечером он спросил Галю:
– Что будем делать, когда родится наш мальчик?
Она улыбнулась.
– Девочка. Я чувствую, родится девочка.
– Хорошо, пусть так, но чисто практически – как мы организуем свою житуху?
– У меня будет декретный отпуск. Буду сидеть с ней, как положено, четыре месяца. Плюс отпуск за прошлый год. И за нынешний. Короче, до осени я с маленьким дотяну. Потом в ясли отдадим. Место мне уже обещали.
– Но я работаю. У нас сейчас горячая пора. Я вряд ли много сумею тебе помогать.
– Что ж делать! – довольно беспечно откликнулась Галя.
– А к маме своей ты поехать не хочешь?
– Я, может, и хотела бы, да она не зовет.
– Значит, останемся здесь, в Болшеве?
– А какие могут быть другие варианты? – спросила она и подумала про себя: «Мог бы быть один – если бы генерал твердо сказал: «Галя, бросай своего мужа, я усыновлю твоего будущего ребенка, а ты переедешь в мою квартиру в правительственном доме у Каменного моста». Но он ведь ничего подобного не предлагает. Одну только помощь в организации родов».
Зато у Владика имелась своя идея. Он гнул собственную линию.
– Может быть, поедем тогда к моим, в Энск? Мама зовет.
– Да, она и меня приглашала.
– Там у нас и горячая вода, и ванная, и канализация. Бабушка не работает, будет тебе помогать во всем. Да и мамочка – в любой момент, если что, может со службы сбежать. Библиотека ее от дома в пяти минутах ходьбы. Готовить будет, прибираться. Да и отчим, Аркадий Матвеевич, – у него своих детей никогда не было, он внука ждет, как манну небесную.
– Значит, хочешь сбагрить меня подальше? Да еще под надзор свекровушки засадить?
– Для начала я отпуск возьму, я за прошлый год еще не отгулял. Отвезу вас в Энск, побуду с вами.
– А потом вернешься и пустишься здесь без нас во все тяжкие? – улыбнулась Галя, но глаза ее недобро сверкнули.
«Чья бы корова мычала», – подумал Владик, а вслух сказал:
– Да какие у меня тяжкие? ОКБ да БЭСМ. Горю на работе. А я еще знаешь что придумал? Пока вы там, в Энске, будете, улучу момент, приду к Королеву на прием по личным вопросам. Скажу: у небезызвестной вам Антонины Дмитриевны, с кем вы еще в ГИРДе вместе работали, внук родился. Дайте квартиру молодой семье! Сейчас в Подлипках огромное строительство, целый микрорайон из новых пятиэтажек возводят. А когда мы человека в космос запустим – предприятию еще больше денег на жилье дадут. А пока суть да дело, я поищу для нас троих где-нибудь в Мытищах, Бабушкине или Лосинке квартиру съемную. С удобствами. А до того в Энске перекантуемся.
Постепенно, тихой сапой, Владик склонил ее к своей идее. Громадное, теплое письмо прислала Гале свекровь – расписывала преимущества житья в Энске. К письму сделала пригласительную приписку даже бабушка Ксения Илларионовна.
Галя, в свою очередь, ничего не рассказавши мужу, написала домой, матери. Забросила удочку (как тогда называлось): «Может, ты приедешь в Болшево помочь мне с ребенком? Или я вместе с маленьким поселюсь на первое время у нас дома?» Однако мама хоть извиняющимся тоном, но отказала: хозяйство, сестры, бросить нельзя, а для тебя с детенышем у нас в избе и места нет.
Но решающим для Гали стало другое обстоятельство: одна из сотрудниц, та самая Ольга, которая прикрывала ее по поводу свидания с генералом, под страшным секретом рассказала, что в Москве началась эпидемия черной оспы: «Всю Боткинскую больницу перевели на казарменное положение. Никого не выпускают, даже врачей! По всему городу рыщут сотрудники санэпидстанций, проводят дезинфекции, выявляют контактеров. Не дай бог, что творится, еще и ты с ребеночком в карантин попадешь или заразишься».
Иноземцева вечером заикнулась о том супругу. Тот на нее обрушился: «Это еще что за гадские сплетни?! Опять агентство «ОБС» – «одна бабка сказала» – действует? Не может быть у нас никакой черной оспы! В СССР оспа, да будет тебе известно, полностью побеждена, всем прививки делают!» Галя все то, о чем кричал Владик, знала и сама – однако возражать распалившемуся мужу не стала, просто решила про себя: дыма без огня не бывает, люди болтать зря не станут, а здоровье ребенка (да и свое) дороже, чем глупая гордыня. Чем угодить, не дай бог, в карантин, лучше ехать с ребеночком в Энск к Иноземцевым – хоть и не лежит у нее к этому душа.
Много лет спустя, когда Советский Союз кончился, Владик, к удивлению своему и стыду, узнал, что слухи тогда не на пустом месте выросли, и как раз в конце пятьдесят девятого – начале шестидесятого эпидемия оспы в столице была. Ее завез из Индии советский художник, успел заразить жену и любовницу, умер сам. Но благодаря экстраординарным усилиям врачей, милиции, КГБ – например, только за одну неделю было вакцинировано около восьми миллионов человек! – эпидемию удалось тогда сдержать: заболели всего сто двадцать человек, а скончалось трое. И ведь никто даже не узнал ничего – ни собственные жители, ни враждебные силы за рубежом!
* * *Однажды в коридоре ОКБ Владик наткнулся вдруг на знакомую фигуру: Вилен! Тот обрадовался (или сделал вид, что рад), разулыбался, долго тряс руку. Будто и не случилось ничего в прошлом октябре, словно и не было бойкота, который, не сговариваясь, объявили Кудимову старые друзья, знавшие правду о смерти Жанны.
– Здорово, Владька! Страшно рад тебя видеть!
– А ты к нам как? В местной командировке?
– Нет, брат! Теперь я у вас работаю, понял! В семнадцатом отделе. Проектант.
– А почему с места распределения сбежал?
Впоследствии Владик ругал себя за непринужденный разговор с Кудимовым. Хотя одновременно перед собой и оправдывался: «А что мне было делать? Пройти мимо? Сделать вид, что не заметил?» Вдобавок встреча случилась неожиданно, сразу не сообразишь, как себя вести.
Вилен доверительно понизил голос, словно записывая в соучастники, а на деле излагал легенду, разработанную совместно с куратором для прикрытия внедрения на ОКБ-1:
– Скучно мне в том ящике стало – во, до смерти! – он показал рукой на собственном горле, сколь ему на прошлом месте не нравилось. – И я узнал, только не спрашивай откуда, что у вас тут местечко образовалось для молодого-перспективного. Пошел к своему руководителю – а что он, не человек, что ли? Вошел в положение и отпустил – даже переводом, я ни одного рабочего дня не потерял. Так что вместе теперь пахать будем! Ты заходи, я в этой комнате сижу, а ты?
