Блондинка в футляре (Простушка и трубочист) - Луганцева Татьяна Игоревна

– А больше тебе ничего не надо? «Ларису Ивановну хочу!» – фыркнула Варя, продолжая тереть лысину Владимира Ильича.

– Я не шучу, я пришел к директору, – глаза Леонида смотрели весьма насмешливо.

– А я совершенно серьезно говорю, что сегодня я за нее! – буркнула Варвара.

– Невероятно! Вот ведь мир тесен. Не знал, что ты работаешь именно в этом интернате.

– Что-то мне верится с трудом. – Варвара пожалела про себя, что не надела свое красивое вечернее платье. Хотя сейчас бы она выглядела в нем еще более нелепо.

– Прекрати тереть Ильича, ты протрешь в его лысине дырку, – сказал Леонид.

Варя отдернула руку и насупилась.

– Я понимаю, что меня ты не очень рад видеть, мы повздорили в последний раз…

– Вернее, ты набросилась на меня как ненормальная, обвинила во вселенском разврате, – прервал ее Леня.

– И я не была далека от истины, – отметила Варвара, проходя за стол директора. – Мы снова начнем перепалку? – спросила она уже более миролюбивым тоном, вовремя вспомнив, что утром пожалела, что нахамила ему.

– Я сюда пришел с весьма мирными целями, – Леонид сел на стул и облокотился о стол.

– Я слушаю, – Варя принялась перекладывать бумаги на столе с самым сосредоточенным и умным видом.

Леонид подавил усмешку.

– Я хотел оказать спонсорскую помощь этому интернату.

– Помощь? – сдвинула брови на переносице Варвара, невольно отмечая, как теперь неприлично блестит лысина Владимира Ильича, привлекая внимание.

– Помощь…

Варвара резко выдохнула, у нее даже широкие плечи бессильно повисли.

– Хорошо, признаю, что я не права… Я ни черта не знаю, что мне делать и как я могу принять эту спонсорскую помощь тоже… Вера Сергеевна, наверное, забыла поставить меня в известность, но встреча с тобой была очень важна для нее… то есть для нашего интерната. Надеюсь, что твое негативное отношение ко мне не лишит наших детей спонсорской помощи.

– Конечно, нет, – успокоил ее Леонид, – да и отношение к тебе у меня не такое уж негативное, как ты могла подумать.

– Ты уже сотрудничал с нами? – спросила она, словно не замечая второй части его фразы.

– Нет, но я помогал другим социальным заведениям.

– Значит, ты должен знать, как это делается.

– А здесь все просто. Или переведу деньги на ваш счет, или куплю то, что вам необходимо, – ответил Леонид.

– Счет наш я не знаю.

– Могу дать наличные, – расплылся в улыбке Чеширского кота Леонид.

– Вот уж нет! Вот черт, не знаю, что хотела выжать из тебя Вера Сергеевна, но я точно знаю, что нам надо приобрести в интернат.

– Диктуй, – достал электронный блокнот Леня.

– На какую сумму?

– Не имеет значения.

– Хорошо, – она задумалась. – Итак… нам нужны: спортивная стенка в спортзал, новый стационарный холодильник на большой литраж, новые парты в два класса, кондиционеры в классы с вытяжкой на улицу. Еще нужны ортопедические матрасы для кроватей, канцтовары. Не откажемся от компьютеров и хотя бы одного телевизора в холл.

Варя посмотрела на Леонида вопросительно и настороженно, но он казался абсолютно спокойным.

– Это все? – спросил он после затянувшейся паузы.

– Это то, что я помню… Я же не была готова к встрече с тобой, – виновато развела руками Варвара, почему-то обращаясь к бюсту Владимира Ленина, не в силах смотреть в чертовски красивое лицо Леонида.

– Да, чувствую, что ты явно не на своем месте, наделаешь дел… Хорошо, что я пришел, а то ни один добропорядочный бизнесмен не стал бы даже и разговаривать с тобой.

– Да, я не бизнесмен и не умею вести переговоры, – согласилась Варвара.

– Это точно. Я все куплю, о чем ты вспомнила сейчас. Сам найду счет этого интерната и перечислю еще пять миллионов рублей. Может, директор Вера Сергеевна вспомнит, что еще необходимо детям.

Лицо Варвары подобрело.

– Спасибо… нашим детям нужны деньги и на вещи, и на дорогостоящие лекарства. Да и трубы надо менять… В общем, спасибо тебе!

– Я несколько реабилитирован? – рассмеялся Леня, облаченный в очень красивый костюм из темно-синей дорогой ткани.

– При чем тут это? – смутилась Варя. – Что я тебе должна?

– В смысле? – не понял Леонид.

– В том самом смысле, что делают обычно спонсируемые тобой объекты? Ты же говорил, что наш интернат – не первый объект твоего спонсирования.

– Не первый, – согласился Леонид.

– И что я должна сделать в ответ? Подписать какие-то бумаги? Отправить благодарственное письмо? Освободить тебя от уплаты части налогов, так как средства пошли на благотворительность? Что?

– А… этого ничего не надо. Обычно сотрудницы объекта, которому я оказываю благотворительную помощь, целуют меня и соглашаются провести вместе вечер.

Он сказал это таким тоном, что на какое-то мгновение Варвара подумала, что он говорит серьезно. Потом она смутилась и пробубнила:

– Может, натурой берете?

– Это выборочно… В этом интернате я бы… – Леонид задумался, рассматривая Варю, – нет, я бы в этом интернате отказался от натуры. Что-то меня не прельщает такая натура, костюмчик какой-то странный… Не женственно, не сексуально…

– Ты не туда попала, здесь не стриптиз-клуб, – выпалила Варвара, пряча ноги под себя, под стул. – И вообще, я смотрю, в тюрьме тебя не угомонили?

– Не смогли, – улыбнулся Леонид. – Может, покажешь интернат? Я наметанным глазом определю, что вам еще необходимо.

Варвара вскочила с места как ужаленная и с радостью выскочила из кабинета, воспользовавшись предложением Леонида. Она повела неожиданно свалившегося ей на голову спонсора по интернату, стараясь не стучать каблуками, так как шли занятия с детьми. Она показала ему спальни для девочек и мальчиков, для старших детей и для младших.

– Везде чистота и порядок, – отметил Леонид, – а эти подушки, поставленные треугольником, напоминают мне детство… лагеря…

– Пионерские?

– И пионерские тоже, – усмехнулся Леня, – они напоминали мне волшебные паруса на корабле, на котором мы надеялись уплыть в далекие дали.

– Уплыли? – спросила Варя.

– Не без помощи взрослого человека, – ответил Леонид, – поэтому теперь, когда я сам взрослый человек, хочется детям помочь, воплотить в жизнь их мечты, как бы это пафосно ни звучало.

– Звучит нормально, – ответила Варя, – все должны так думать.

– Ты воспитывалась в детском доме? – спросил Леонид.

– Нет, я просто люблю детей. Как к ним по-другому можно относиться? Они настолько беспомощны…

– Вот поэтому я и помогаю, – вторил Леонид.

– Тебе нужна по этому поводу какая-то известность?

– Нет, – пожал плечами Леонид. – Я это делаю не для пиара. Я вообще не очень публичный человек.

– Ты только по женщинам… Ой! Извини! Что-то я опять…

– Если бы не знал твой характер-кремень, то подумал бы, что ревнуешь. Прямо покоя тебе не дают мои похождения, – усмехнулся Леонид.

– Вот еще! – фыркнула Варвара, останавливаясь у двери со стеклянным верхом.

На стуле с деревянными подлокотниками перед столом сидела маленькая девочка с длинными каштановыми волосами и что-то чертила пальцем по поверхности стола. Лицо ее было бледным и сосредоточенным, поза напряженной. Сердце Варвары сжалось. Леонид стоял рядом и смотрел на Элю.

– Твоя воспитанница? – догадался он.

Варвара кивнула.

– Что с ней? Что она делает?

– Эля – очень хорошая девочка, ее что-то расстроило, и она снова ушла в себя.

– Так давай зайдем и успокоим ее.

– Сейчас бесполезно, она нечувствительна к каким-либо вмешательствам извне, – ответила Варя, сглатывая ком в горле, – идем дальше! Я покажу столовую.

Они поднялись на второй этаж и вошли в зал с аккуратными рядами небольших столов и стульев, симпатичными люстрами и чистым, но старым линолеумом. Пахло какой-то едой и хлоркой. На столах были цветные клеенчатые скатерти в квадратик, что придавало некоторое радостное оживление унылой атмосфере этого помещения.

Варвара прошла к окошку, ведущему на кухню, откуда выглянула весьма добродушная пожилая женщина.