Дж Коннингтон - Загадка Линден-Сэндза
Уэндовер не мог раскусить этого человека. Судя по его виду, новость о гибели Стэйвли, похоже, и в самом деле удивила его. Но, если это так, его скорбь по поводу утраты друга нельзя было назвать чрезмерной.
Инспектор задал следующий вопрос:
- Было ли вам известно, что Стэйвли намеревается ночью с кем-то встретиться?
Глаза Стэйвли на мгновение сузились. Теперь Уэндовера посетило ощущение, что человек, сидящий перед ним, крайне насторожен и тщательно взвешивает каждое произносимое слово.
- С кем-то встретиться? Стэйвли? Нет, не припомню, чтобы он говорил мне что-то в этом роде. Он вышел из дома около десяти вечера. Но я подумал, что он просто хочет глотнуть свежего воздуха. Мы много курили, и в комнате было душновато.
Инспектор принялся записывать что-то в блокнот, одновременно задавая следующий вопрос:
- Чем вы занимаетесь, мистер Биллингфорд?
На лице Биллингфорда появилось любезное выражение:
- Я? О, я коммерческий агент.
- Вы хотите сказать, коммивояжер?- требовательно вопросил Армадейл.
Слабая улыбка пробежала по лицу сэра Клинтона.
- Полагаю, мистер Биллингфорд хочет сказать, что зарабатывает на жизнь при помощи собственной смекалки, инспектор. Правильно?- обернулся он к Биллингфорду.
- Что ж, в некотором роде это верно,- без тени смущения отозвался тот.Но определение "коммерческий агент" выглядит гораздо лучше, если вдруг оказывается на страницах газет.
- Весьма разумная дань респектабельности,- сухо заметил сэр Клинтон.
- Что было вам известно о Стэйвли?- продолжал инспектор.
- О Стэйвли? Не слишком много. Время от времени приходилось с ним встречаться. Иногда вдвоем работали.
- Он тоже был коммерческим агентом?- иронически поинтересовался инспектор.
- Ну, иногда он называл себя так, а иногда - подписывался чернорабочим.
- Вы имеете в виду, в полицейском списке арестованных?- уточнил сэр Клинтон.
Биллингфорд ухмыльнулся во весь рот.
- В жизни не видал, как выглядит тюрьма изнутри,- похвастался он.Насколько я знаю, Стэйвли тоже.
- Не сомневаюсь, что мои коллеги старались, как могли,- любезно сказал сэр Клинтон.
Инспектор вернулся к предыдущему вопросу:
- Это все, что вы можете сообщить нам о нем?
- О ком? О Стэйвли? Ну, иногда мы вместе работали. Но согласитесь, я вряд ли способен многое о нем рассказать!
- Что он делал здесь?
- Приехал ко мне на пару дней. Я несколько переутомился от рабочей суеты в Сити и сбежал сюда немного передохнуть. А Стэйвли сказал, что присоединится ко мне, и мы вместе разработаем одну схему, которая поможет принести выгоду некоторым членам общества.
Инспектор кивнул.
- Как в короткий срок зашибить кучу денег, я полагаю. А теперь перейдем к прошедшей ночи. Прошу вас отвечать крайне тщательно. Как можно точнее расскажите мне все, что помните из вчерашнего дня. Начнем со времени обеда.
Прежде чем заговорить, Биллингфорд на минуту задумался.
- После обеда нам стало немного тоскливо, так что мы втроем сели играть в покер.
- Вы втроем?- перебил его Армадейл.- Кто же был третьим?
- О, судя по акценту, он австралиец. Это Стэйвли его привел. Вроде бы у него где-то тут земельный участок, и ему хочется на него взглянуть.
- Раньше вы встречались с этим человеком?
- Я? О, только раз или два. Я-то думал, он просто какой-то работник с виноградника.
- Ваш конкурент в области коммерции? Зачем же ему понадобилось этим заниматься, если у него есть земля?
- Почем я знаю?- опасливо ответил Биллингфорд.- Я не из тех, кто лезет с расспросами в чужие дела. Мой девиз - "Как аукнется, так и откликнется".
Армадейл, очевидно, понял, что тема исчерпана и настаивать бесполезно.
- Хорошо. Итак, вы играли в покер. Произошло ли что-либо после этого?
Биллингфорд, казалось, всерьез задумался над линией дальнейшего поведения, прежде чем отважиться на ответ. Наконец решился:
- Около половины десятого, как мне кажется, кто-то подошел к двери. Стэйвли поднялся и отправился посмотреть, кто это. Я услышал, как он сказал: "О, это ты?" или что-то в этом роде - как будто он был крайне удивлен. Затем я услышал женский голос. Слов не разобрал. Потом Стэйвли ответил, понизив голос. Они немного поговорили, и он закрыл дверь.
- А после этого? Вы выяснили, кто была та женщина?
- Только не я. Да какая-нибудь местная девчонка, я думаю. Стэйвли был мастак их охмурять. У него был какой-то особый подход, и он мог в пять минут задурить девице голову. Сделал из этого нечто вроде хобби. По-моему, слегка даже перебарщивал.
- Что произошло после этого?
- Да я не особо помню. Мы еще поиграли в покер, а потом Стэйвли начал ворчать, что в комнате слишком душно. Так он сам, в общем-то, и виноват. Эти его сигары были больно крепкие. Ну вот он и вышел воздухом подышать.
- Когда это случилось?
- В десять. Я вам уже говорил. Может, в десять пятнадцать. Я же не могу сказать минута в минуту.
- И что потом?
- Я почувствовал, что не могу заснуть. Временами я сильно мучаюсь от бессонницы. Вот я и решил пройтись по берегу - думал, поможет.
- Во сколько вы вышли из дома?
- Думаю, незадолго до одиннадцати. Я точно не заметил. В общем, Фордингбридж к тому времени уже отправился спать.
С минуту инспектор рассеянно постукивал карандашом по своему блокноту. Затем бросил быстрый взгляд на сэра Клинтона.
- В данный момент у меня больше нет вопросов,- сказал он.- Разумеется, вы понадобитесь нам на дознании. Полагаю, вы намерены на некоторое время задержаться в Линден-Сэндз?
- О да,- беззаботно отозвался Биллингфорд.- В любое время, когда я вам понадоблюсь, буду под рукой. Всегда готов поиграть с вами в "Animal, Vegetable or Mineral?", инспектор.
- Осмелюсь сказать, у вас была возможность попрактиковаться,пророкотал инспектор.- Что ж, пока можете идти. Хотя, подождите! Вы можете показать нам дорогу к коттеджу Флэтта. Мне ведь понадобится побеседовать с этим вашим другом, Фордингбриджем.
- Хотите проверить мои слова?- без тени смущения поинтересовался Биллингфорд.- Мне и раньше приходилось встречать в людях этот дух скептицизма. Чаще всего это были люди, которые в юности носили шлем констебля. Вероятно, у них происходит защемление мозговой доли, отвечающей за легковерие.
Ничего не ответив, Армадейл первым направился к выходу. Не успели они пройти и нескольких ярдов, как на пути у них появился полицейский сержант и обратился к инспектору. Перекинувшись с ним несколькими словами, Армадейл обернулся к сэру Клинтону:
- Теперь, когда у нас имеются помощники-констебли, я думаю, сэр, нам следует перенести на берег тело и уведомить доктора Рэффорда, что нам требуется заключение о смерти. Если вы не возражаете, сейчас мы отправимся на пляж. Здесь я оставлю сержанта. А затем мы можем пойти в коттедж Флэтта.
Шеф не возражал. А на шутливые протесты Биллингфорда по поводу того, что полицейские попусту тратят его время, инспектор внимания не обратил. Вся компания оправилась на берег, где к этому времени собрались практически все деревенские зеваки, ожидая прибытия лодки.
Армадейл подал сигнал рыбакам, и вскоре их судно уже причаливало к маленькому молу. Тело стали выгружать на берег, и полицейские оттеснили толпу назад. Затем инспектор дал несколько указаний сержанту, и под предводительством Сэпкоута группа людей вместе с телом убитого двинулась в сторону деревни.
Биллингфорд внезапно узнал привязанную к пристани лодку:
- Стянули мою лодку, инспектор? Что ж, мне нравится ваша смелость! Если бы я без спроса позаимствовал ваш носовой платок, представляю, какая возня поднялась бы в официальных кругах. Но когда вы крадете мою лодку, все, похоже, думают, что именно так вы и должны поступать. Ладно, братишка, больше ни слова об этом. Я-то не люблю докучать людям. "Живи и дай жить другим!" - вот мой девиз.
Но Армадейл не собирался уступать:
- Мы вымоем лодку и днем вернем ее вам,- коротко ответил он.- А теперь идемте. Мне некогда попусту тратить время.
Путь к коттеджу Флэтта оказался недолгим. Дом стоял рядом с мысом между деревней и бухтой, где обнаружили тело Стэйвли. К коттеджу вела ухабистая проселочная дорога, покрытая лужами, и образовались они значительно раньше прошедшей ночи. Сам коттедж, выглядевший весьма просторным, содержался в порядке и чистоте.
- Позовите вашего друга,- приказал Армадейл, когда они оказались у двери.
Биллингфорд без всяких протестов подчинился, и почти немедленно в глубине дома раздались приближающиеся шаги. Когда дверь отворилась, Уэндовер испытал настоящий шок. Стоящий перед ними человек практически не имел лица. Глаза его глядели на них из путаницы заживших шрамов, и от этого облик его казался нечеловеческим. На руке, придерживавшей дверь, недоставало большого и указательного пальцев. Уэндоверу никогда не приходилось видеть таких ужасных калек. Оторвав взгляд от изувеченного лица, он почти с удивлением обнаружил, что тело его совершенно нетронуто.
