Джонатан Крейг - Тайна нагой незнакомки
— Как выглядит этот Крофорд?
Я повторил его описание, данное мне матерью Нэнси Эллис, добавив, что на Крофорде сейчас надеты полосатые штаны и голубая рубашка-поло.
— Записал. И не сочти этот вопрос за наглость — будь любезен, сообщи мне, где тебя можно найти в ближайшие два-три часа.
— Я займусь Нэнси и Крофордом. Они были на месте преступления, и они последние видели Грира живым — во всяком случае, Нэнси уж точно. Если не они убили его, то, возможно, что-то видели или слышали, а это даст нам в руки ниточку.
— Что-нибудь передать Стэну, если он вдруг позвонит?
— Скажи ему, что я буду в "Голосистой Энни". Он знает, где это.
— А потом?
— Не знаю пока. Все зависит от того, насколько мне повезет у Энни.
"Голосистая Энни" — маленький полутемный салун на Вустер-стрит представлял собой типичный бар для работяг, каких везде полно — даже пакеты с позавчерашним попкорном и лозунг над кассой, гласящий: "МЫ ВЕРУЕМ В БОГА — ВСЕХ ПРОЧИХ ПРОСИМ РАСПЛАЧИВАТЬСЯ НАЛИЧНЫМИ".
Сама же Голосистая Энни — настоящее имя Анна Вебер уроженка Пелл-стрит в нью-йоркском Китай-городе — была тот ещё фрукт: тучная старая ведьма-евроазиатка с серо-желтоватой кожей. Шеи у неё давно уже не имелось, черные глаза под набрякшими веками смотрели пристально, черные с синим отливом волосы свисали как пакля. К тому же она обладала голосом, который, по заверениям её постоянных клиентов, можно было услышать аж в Хобокене (1). Ее впечатляющая биография содержала в частности такие вехи профессиональная ныряльщица на пляже в Сан-Франциско, настоятельница шарлатанской дзен-буддистской миссии в Лос-Анджелесе, директриса бродячего цирка и тренерша женской группы дзюдо, организованной специально для юных любительниц восточных единоборств с Парк-авеню (2).
Но это все было в прошлом. Теперь Голосистая Энни удовольствовалась своим салуном, где по бросовым ценам подавали неплохие напитки, и исправно играла свою роль большой чудачки в районе, где издревле существует троекратное количественное превосходство больших чудаков над нормальными гражданами.
— Пиво? — пророкотала Энни, едва я вошел в бар.
Я кивнул.
— "Миллер".
— Неважнецкая сегодня торговля, — пожаловалась хозяйка, подставляя стакан под кран. — А как успехи в сыщицком бизнесе?
— Тоже так себе.
Она сняла пенную шапку указательным пальцем и поставила стакан на пробковую подставку передо мной.
— Могу представить. Ты с чем пожаловал, Пит?
Я вытащил фотографию Нэнси и положил её на стойку бара.
— Видела эту девушку, Энни?
Она стала рассматривать фотографию при свете лампы над кассой и потом вернула мне.
— Мне её слезки отольются, а, Пит?
— Нет, Энни. Считай, ты вообще не в курсе.
— Ну тогда ладно. Она была у меня однажды — с неделю назад.
— Ты с ней разговаривала?
— Чуть-чуть. С ней что-то было явно не то. Вроде она была под наркухой. Я боялась, как бы девка на окочурилась прямо в баре и не лишила меня лицензии.
— Ты не помнишь парня, с которым она ушла?
— Ну точно, я как в воду глядела! Как только она подцепила этого хмыря, я сразу поняла: с ним до беды недалеко.
— Высокий худой с вьющимися светлыми волосами?
— Он самый. Лет тридцать пять, и смазливый. Бабник, каких я мало видала. А видала я много!
— Как его зовут?
— Фред.
— Фред — а дальше?
— Понятия не имею, Пит. Я и имени-то его не узнала бы, если бы не услыхала, как к нему Упырь обращается.
— Какой ещё Упырь?
— Ну, так его все зовут. Вообще-то он Уилбер… Уилбер Лофтис. Да, правильно.
— А кликуха почему такая?
— А потому что он гробовщик. Вернее, готовится стать. Учится в училище — там им дают трупы резать. Знаешь, алкаши, замерзшие на улице… Невостребованные трупы — во как!
— Фред с кем-нибудь разговаривал кроме этого Упыря?
— Нет. Он тут и получаса н пробыл.
— А что этот Упырь… Уилбер Лофтис — твой постоянный клиент?
— Постоянный. По нему можно часы сверять. Каждый вечер ровно в восемь. С боем курантов входит.
— Энни, в городе у нас четыре или пять бальзамичек. Ты не знаешь, в которой именно он учится?
— Неа. Он, кажется, раз-другой говорил, да я не запомнила. Я только знаю, что он копается в этих трупах каждый божий день. Он только об этом и говорит.
— Но ведь не в училище же он режет эти трупы, Энни. Наверное, в морге «Бельвю».
— Да? Ну кому как нравится.
— Ну да, больницы поставляют в училища трупы и ученики практикуются в больничных моргах. — Я взглянул на часы над стойкой бара. — Уже поздновато, в «Бельвю» я его вряд ли поймаю. Не знаешь, где он живет?
— Нет. Но ты не прав — не поздно еще. Он выходит оттуда не раньше семи. Он тоже об этом все время говорит.
Я положил полудолларовую монету на стойку и слез с табурета.
— Спасибо, Энни. У тебя лучшее в Нью-Йорке разливное пиво.
— Я тебе ничего не говорила, Пит. Клиент есть клиент, упырь он или не упырь.
— Ты мне ни слова не сказала, — согласился я.
ГЛАВА 13
Городской морг в больнице «Бельвю» разместился в трехэтажном кирпичном здании у Ист-Ривер на углу Двадцать девятой улицы и Первой авеню. Я припарковал свой «плимут» на аллее, по которой санитарные фургоны доставляют тела умерших к специальному лифту, и спустился в полуподавальное приемное отделение.
В одном углу комнаты высился штабель свежесбитых сосновых гробов, в другом углу были навалены пластиковые мешки для перевозки трупов. Я вдохнул терпкий запах формальдегида и дезинфектанта и двинулся по мокрому цементному полу к покойницкой, где стоял гигантский холодильник на двести девяносто трупов, и через покойницкую прошел в зал для бальзамирования.
У стола с лежащим на нем женским трупом сгрудились человек двадцать студентов, которые наблюдали за действиями пожилого бальзамировщика в сером сюртуке. Он, как я понял, учил их наносить грим и все повторял:
— Запомните, самое главное — это сохранить прозрачность. Что самое главное?
— Прозрачность, — нестройным хором отвечали студенты.
— Да, верно. Прозрачность. Самое главное — это прозрачность.
— Привет, Пит! — раздался голос у меня за спиной.
Я обернулся. Это был Дел Курт, детектив, приписанный к моргу для фотографирования неопознанных трупов и снятия с них отпечатков пальцев.
— Здорово, Дел.
— Что стряслось?
— Ты знаешь этих ребят?
— Почти всех. А кто тебя интересует?
— Уилбер Лофтис.
— Ну на надо же, у тебя губа не дура! Это смазливый такой ангелочек в очочках с золотой оправой. Вон стоит рядом с инструктором. На вид ещё школьник, а на самом деле ему уже двадцать пять.
— Ты что-нибудь о нем знаешь?
— Знаю, что он малость свихнутый, — ответил Дел и жестом пригласил меня следовать за ним. — А зачем он тебе?
— Надеюсь, он знаком с парнем, кого я разыскиваю.
— Ой ли. Я же говорю, у него явно не хватает винтиков. И как ему с рук сошло, я просто ума не приложу.
— О чем ты, Дел?
— Этот Лофтис тот ещё фрукт! Как тебе нравится парень, который засадил своей жене в задницу шприц и впрыснул ей пятьдесят кубиков амитала? Или это был скополамин… Забыл точно. Но в любом случае, какой-то сильный яд.
— Не может быть!
— Точно говорю. Он думал, что жена ему рога наставляет, вот и ломанул аптеку, спер бутылку этой гадости и всадил своей телке в зад десятикратную смертельную дозу. Он-то считал, что так сумеет выбить из неё признание, даже если она откинет копыта.
— Странно, что не откинула. И что же произошло?
— Она думала, что это просто инъекция, вроде той, что он ей регулярно делал в течение двух лет. Но когда её охватила сонливость, а он начал забрасывать её вопросами, бабенка поняла, что дело плохо и вызвала врача.
— И сколько ему дали?
— Вот тот-то и оно, Пит! Он не просидел ни дня за решеткой. Жена настояла на быстром разводе во Флориде. А когда аптекарь понял, что Лофтис украл только бутылочку сыворотки, ему так стало жалко парня, что он снял обвинения.
— Что-нибудь еще, Дел?
— Нет. Если бы не та история со взломом аптеки и не попытка убить жену, Лофтис мог бы баллотироваться в мэры. Безупречная анкета.
— И когда все это произошло?
— Три или четыре года назад. Я тогда работал на участке, в паре с Олли Уивером.
— Дел, раз ты с ним знаком, попроси его отлучиться на минутку.
— Ну если надо… А то жаль, ей-богу, ломать ему кайф.
Через несколько минут смазливый парень в очках с золотой оправой вышел из бальзамички, неуверенно огляделся по сторонам и шагнул ко мне.
— Я Уилбер Лофтис, — произнес он тонким нервным голосом. — А вы мистер Селби?
Я кивнул.
— Извините, что оторвал вас от занятий.
— Ничего страшного. У нас сегодня повторение пройденного. По какому делу я вам понадобился?
