Джеймс Чейз - Том 1. Лечение шоком. Легко приходят — легко уходят. Ясным летним утром
Я уже был готов вскочить с места и заявить Мэддоксу, что он не прав, но каким-то образом сдержался. Еще не пришло время заявить всем, что это именно я убил Делани. Я молча сидел, не смея сказать и слова из боязни за свою шкуру.
Бус вытряхнул трубку.
— Но у вас нет веских доказательств, что это именно она убила мужа, мистер Мэддокс.
Мэддокс безразлично махнул рукой.
— Это уже ваши трудности. Я сообщил вам, что это убийство, и я ставлю свой последний доллар, что это именно она убила его. Это уже ваша работа припереть ее к стенке. Установите, где она была в момент смерти мужа. Тщательно проверьте ее алиби. Еще раз готов держать пари, что алиби у нее безупречное. Крайне необходимо провести эксгумацию тела Делани. Я совершенно убежден, что именно она создала эту мизансцену: сняла заднюю стенку телевизора, положила отвертку рядом с рукой и тому подобное. И все это она проделала только затем, чтобы получить по страховке пять тысяч долларов.
Бус почесал свой внушительный нос.
— О’кей, я переговорю с Джефферсоном. Мы немедленно проведем эксгумацию тела. — Он поднялся на ноги. — Вы случайно не знаете, где может находиться миссис Делани?
— В настоящий момент она ищет работу в Лос-Анджелесе, — ответил Хармас. — Ее адвокат, Маклин, вне всякого сомнения, скажет нам, где ее найти.
— О’кей, мистер Мэддокс, — сказал Бус. — Я беру дело в производство. Я буду информировать вас о расследовании. — Он повернулся ко мне: — Заприте дом и поставьте печать на дверь. Я хочу, чтобы телевизор и впредь оставался здесь. Она просила вас забрать телевизор?
— Да.
— Хорошо, я поговорю с ней.
— Не забудьте прислать мне копию рапорта патологоанатома, — сказал Мэддокс, задерживаясь на пороге. Он помедлил, внимательно глядя на меня. — Вы понадобитесь нам в качестве свидетеля, мистер Риган. Спасибо за помощь.
Он и Хармас сели в «паккард» и уехали.
Мы с Бусом остались вдвоем. Бус следил за отъезжающей машиной.
— Вот это мужик! — в голосе лейтенанта сквозило неприкрытое восхищение. — Какой бы великолепный полицейский офицер получился из него! Он способен чувствовать запах убийства за сотню миль и, насколько я помню, никогда не ошибался… Ладно, нужно опечатать дом. Где ключ?
Я передал ему ключ.
— О’кей, Риган, встретимся на судебном разбирательстве, — Бус закрыл дверь черного хода и запер ее изнутри.
Я вышел из дома и сел за руль фургона.
Я несколько успокоился лишь после того, как вернулся домой и выпил две приличные порции шотландского виски. Лишь тогда нервное напряжение несколько спало.
«Неужели будет выдвинуто обвинение против Хильды?» Я ведь доподлинно знал, что Делани умер от электрического тока. Но как же в таком случае они смогут доказать, что ответственность за это убийство лежит на Хильде?
Но я был бы сумасшедшим, если бы сразу сознался, пытаясь выгородить Хильду, тем самым подписав себе смертный приговор. По крайней мере, я не сделаю этого до тех пор, пока ей не будет грозить реальная опасность. Я должен подождать развития событий. Если я увижу, что события развиваются в худшую для нее сторону, лишь тогда я скажу Бусу правду.
На следующий день после обеда я направился в Глин-Кэмп. Оставив фургон на стоянке, я пешком дошел до конторы шерифа.
Я застал его в кабинете, сидящим за столом и погруженным в мрачные мысли.
— Привет, сынок, — сказал он. — Заходи и присаживайся.
Я сел, наблюдая, как он вытаскивает яблочный самогон из шкафчика, стоящего за его спиной. Наполнив два высоких бокала, он один протянул мне.
— Что ж, вещь, которой я избегал столько лет, все же случилась, — угрюмо произнес он. — Я всегда подозревал, что Делани умер как-то странно. Если бы я знал, что он заключил с компанией этот проклятый полис, то произвел бы более тщательное расследование.
— Что произошло?
— Вчера сюда приехал патологоанатом, полицейский офицер с медицинским образованием из Лос-Анджелеса. Он эксгумировал бедного парня этой ночью.
— Насколько я понял, Мэддокс думает, что это миссис Делани убила мужа.
Джефферсон кивнул.
— Но с этим я никогда не соглашусь. Эта девушка не обидит и мухи. Я проработал на своей должности более шестидесяти лет и, слава Богу, научился отличать хороших людей от плохих. Я уверен, что она не причастна к смерти мужа.
— Я тоже.
— Я совершенно уверен, что это не было убийством, — продолжал Джефферсон. — Скорее, это было самоубийство. Ей было очень трудно жить с ним, и она решила его оставить. Готов поставить последний бакс, что именно так и было. Каким-то образом он все же ухитрился снять эту заднюю стенку. Как он это сделал, мы никогда не узнаем. Но когда человек находится в отчаянном положении, он способен и на такое. Скорее всего, он специально влез в этот телевизор, чтобы свести счеты с жизнью.
— Вы сказали ему свое мнение? — спросил я.
— Полиция пока не смогла найти миссис Делани. Она куда-то уехала.
Я вздрогнул, пролив спиртное на колени.
— Уехала? И даже Маклин не знает, где она?
— Нет. Он получил от нее письмо, в котором она сообщала, что уезжает из пансиона и остановится в другом месте. Как только она найдет что-то подходящее, немедленно уведомит его. Это было три дня назад. С тех пор о ней нет никаких известий. Бус не сомневается, что она ударилась в панику и сбежала.
— Но ведь они могут обнаружить ее по номеру автомобиля.
— Она продала машину.
Звук тяжелых шагов человека, идущего по коридору, заставил меня повернуть голову. Дверь распахнулась, и на пороге появился лейтенант Бус. В его близко посаженных глазках светилось удовлетворение и торжество. Он вошел в кабинет, ударом ноги захлопнув дверь за собой.
— Ну, и как вам нравится это, — сказал он, обращаясь к Джефферсону. — Несчастный умер вовсе не от электрического разряда!
Я выпрямился в кресле, неотрывно глядя на полицейского и не веря своим ушам.
Джефферсон застыл, как громом пораженный.
— Но если он не умер от поражения электротоком, то как же вы объясните его смерть? — квакающим голосом спросил шериф.
— Он был отравлен, — уверенно заявил Бус. Он уселся и положил свои большие, покрытые рыжеватыми волосками ручищи на стол шерифа и, наклонясь вперед, продолжил: — Он был убит! В этом нет никаких сомнений. Кто-то заставил его проглотить такое количество цианистого калия, что этой дозы хватило бы на то, чтобы отравить половину жителей этого Богом забытого городка!
Полная луна безмятежно плыла по ночному небу, заливая мой дом и сад призрачным белым светом.
Я сидел на веранде и курил. Было чуть позже десяти часов вечера. Я все еще продолжал находиться под впечатлением новости, которую услышал от Буса, и никак не мог поверить в то, что Делани действительно был отравлен. Я все еще не мог поверить в то, что это не я убил его.
Вместе с тем эта новость постепенно доходила до моего сознания, принося некоторое удовлетворение. Судьбе было угодно распорядиться так, что я не стал убийцей. Теперь, зная, что меня не арестуют и не приговорят к смерти, я не мог не испытывать удовлетворения. Никто не будет покушаться на мою свободу.
Но если эта новость для меня была весьма благоприятной, то этого ни в коей мере нельзя сказать о Хильде. Но я никак не мог поверить в то, что она могла отравить мужа. Мне казалось, что был прав Джефферсон. Лишившись денег и окончательно потеряв рассудок, Делани покончил с собой. Он выбрал самый простой выход, наложив на себя руки.
Если бы я не планировал убить его, если бы не пришел к нему и не подготовил соответствующие декорации, имитирующие несчастный случай, Хильда не оказалась бы в таком скверном положении. Чтобы спасти ее, мне придется пойти в полицию и во всем сознаться. Но ведь попытка убийства тоже влечет за собой серьезное наказание. Я могу угодить в тюрьму лет на двадцать.
По моей спине пробежал холодок.
От мрачных мыслей меня отвлек шум мотора поднимающейся по дороге машины. Я выскочил на веранду и увидел приближающийся к моему дому старенький «форд» Джефферсона.
Шериф медленно поднялся по ступенькам.
— Заходите, — пригласил я его. — Как насчет выпивки?
Мне бы очень хотелось знать, что могло привести Джефферсона ко мне в столь поздний час.
Он сел, а я на скорую руку приготовил два коктейля, время от времени посматривая на старика. Он нервно теребил усы, весь во власти мрачных мыслей. Я с удивлением отметил, что он уже не носит звезду шерифа, и это было впервые, когда я видел старика без знака отличия.
Он заметил мое удивление и невесело улыбнулся.
— Сегодня после обеда я отдал знак. Всегда лучше уйти самому, а не ждать, пока тебе укажут на дверь.
— Вы решили оставить свою должность?
— Да. Надо же когда-то решиться. Я уже слишком стар для этой работы. — Он взял хайболл. — По правде говоря, сделав это, я почувствовал огромное облегчение. Сейчас я могу просто сидеть и наблюдать, как другие работают. Я заслужил право на отдых. Разумеется, я не хотел бы уходить так, но что поделаешь, раз произошла такая ошибка. Я должен был оставить эту должность еще много лет назад.
