Марина Серова - Это только цветочки
Он кивнул и минуты через две принес рюмку коньяка. Я сделала три глотка и почувствовала, как вместе с жаром по телу разливается блаженная истома.
«Все-таки хорошо ты, Иванова, руководишь своим организмом!» — мысленно вознесла я себе хвалу и снова привлекла к себе Костика. Излишне говорить, что ужин так и остался на плите.
Костик оказался довольно искусным любовником. На несколько мгновений он изгнал из моей памяти противные рожи Рыжего и белобрысого, отечную морду Пал Василича и потное от усилия до конца оставаться добрым и светлым лицо Кожухова. Нас подхватило неудержимое течение и влекло в своих бурных водах, пока мы не оказались на необитаемом острове среди манговых рощ и кокосовых наслаждений. Я почти утратила чувство реальности, в моем воспаленном мозгу порхали с цветка на цветок гигантские бабочки и кружились радуги. И вот, когда мое утомленное тело покойно и радостно праздновало простое человеческое счастье, я вдруг отчетливо поняла, что мне чего-то не хватает в этих манговых кущах. Вот именно, сигарет.
Мы дружно задымили, молча и отрешенно переживая свалившееся на нас счастье. Я путешествовала глазами по потолку, настоятельно нуждавшемуся в побелке. Костик немного пасовал — это я видела. Похоже, он смутно представлял себе, какого рода беседами нужно занимать женщину после «события». Я скосила на него глаза. Заметив, что я смотрю на него, он неловко улыбнулся и тут же уставился в потолок. Я почему-то тоже чувствовала себя не совсем в своей тарелке. Но это объяснимо, а, следовательно, простительно. Я взглянула на наручные часы.
— О-о, мне пора, — разрушила я хрустальное царство счастливого замешательства, — мне было хорошо, действительно хорошо.
— Но… — вскочил Костик, — я думал, ты останешься…
— Не могу, — я лениво поднялась и принялась одеваться, — у меня еще масса нерешенных дел.
— Тогда я поеду с тобой, — заявил Костик, нашел свои брюки и принялся их торопливо надевать.
— Нет, — я с ласковой улыбкой остановила его, — я действительно не могу сейчас взять тебя с собой. Может быть, в следующий раз.
— Тебе предстоят какие-то разборки? — догадался Костик.
— Что-то вроде этого, — кивнула я, — но, возможно, ничего из ряда вон не случится. Просто лучше перестраховаться.
— Черт побери, — Костя сел на стул и покачал головой, — как-то все неправильно получается. Ты — женщина — будешь рисковать жизнью, а я — мужчина — должен сидеть в тихом уголочке.
— Господи, ну не переживай ты так, — я приподняла его голову за подбородок и прижалась губами к его губам. Он почти не ответил на мой поцелуй. — Просто я выбрала себе такую профессию. Возможно, во мне чересчур много мужского начала…
Костик хотел было что-то возразить, но я прикрыла ему рот ладонью. Он вышел в прихожую проводить меня.
— Я позвоню, — он на секунду сжал мою руку и, резко развернувшись, пошел в комнату.
— Дверь никому не отпирай, — крикнула я и вышла на лестничную площадку.
* * *К своему дому я подъехала в восемь пятнадцать. На город уже спустились легкие сумерки, но видно еще было хорошо. Перед въездом во двор я ничего необычного не заметила, поэтому спокойно свернула направо. В дальнем конце двора, как и в прошлый раз, дежурил микроавтобус «Форд», значит, люди Стригунова на месте. Возможно, и на этот раз они приехали напрасно. Хотя нет. Чуть дальше от «Форда», почти на газоне, приткнулась голубая «шестерка» с затемненными стеклами. Я остановила машину на стоянке, вынула пистолет, сняла его с предохранителя и снова спрятала в кобуру. Перед тем как выйти из машины, я внимательно посмотрела по сторонам. Двор жил своей жизнью. Кроме двух машин, в одной из которых сидели рубоповцы, а в другой, возможно, те, кто охотился на меня, ничего особенного незаинтересованный наблюдатель бы не заметил. Да, собственно, и некому было ничего замечать: никого из жильцов на улице не было.
Я повесила сумочку на плечо, нажала на кнопку электронного ключа и, держа руки свободными, двинулась к подъезду. В это время тронулась с места «шестерка». Я тут же разгадала их намерение: они хотели поравняться со мной в тот момент, когда я буду на полпути к подъезду, в аккурат на дороге, проходящей параллельно дому. Они все правильно рассчитали, но не учли одного — они имели дело не с обычным обывателем, а с человеком, владеющим приемами самозащиты. Даже если бы мне на помощь не пришли люди Олега и даже если бы я не знала о готовящемся на меня покушении, я не сомневалась, что смогла бы выкрутиться из создавшегося положения.
Короче говоря, «шестерка» двигалась потихоньку вдоль дома, наперерез мне. Когда я шагнула на проезжую часть, ее водитель нажал на тормоза и любезно дал мне пройти. Киллер, вероятно, собирался выстрелить мне в спину, это уж совсем не по-джентльменски. Внутри салона ничего видно не было, так как все стекла «шестерки» были подняты. Значит, если это покушение, то стреляющий должен будет выбраться из машины, чтобы действовать наверняка, а не стрелять через окно. Я не слышала, как позади меня открылась дверца «шестерки», но, сделав несколько шагов, резко обернулась, сжимая в руке «макаров». Киллер, а в этой роли решил выступить сам Рыжий, едва успел ступить на асфальт и только-только начал поднимать свою «пушку», на которую был навернут глушитель. Наши взгляды встретились. Конечно, он не ожидал от меня такой быстрой реакции, надеясь пустить мне пулю в спину или в затылок. Но теперь ему придется смотреть мне в глаза.
Поняв, что, кроме моих глаз, ему в лоб нацелен ствол боевого пистолета, он остановился и замер. Он не видел, как из «Форда» выбрались несколько человек в бронежилетах и, пригибаясь, бесшумно подобрались к «шестерке» со стороны водителя.
— Брось оружие, Рыжий, — усмехнулась я, — не выйдет из тебя нормального киллера.
— Ну, это мы еще посмотрим, — сморщив от умственного напряжения лоб, произнес он.
Я поняла, что сейчас он что-то предпримет, и не ошиблась. Рыжий резко присел, уходя с линии огня моего пистолета, одновременно приподняв ствол своего. Если я хотела остаться в живых, мне нужно было стрелять или броситься на землю и в сторону и уже в падении выпустить в него несколько пуль. Но я видела то, чего не мог видеть Рыжий. Позади него уже находился один из бойцов Стригунова. Рыжий успел все-таки надавить на курок, но пуля ушла в небо, потому что одна рука рубоповца схватила его за горло, а другая подняла руку с пистолетом вверх. Я сделала два шага вперед и всадила Рыжему ногой в солнечное сплетение. Рубоповец, державший его, в несколько мгновений завершил его обработку. Водителя «шестерки» — белобрысого Коляна — уже выволокли из салона и ткнули мордой в асфальт. Он почти не сопротивлялся, поэтому с ним обошлись более-менее любезно, разбив нос и сломав пару ребер.
Но на этом нападение не закончилось. В то мгновение, когда Рыжий выстрелил в воздух, во двор на большой скорости ворвалась еще одна легковушка — новенький синий «Москвич». Видимо, там сидели какие-то камикадзе, потому что не заметить во дворе вооруженных людей в бронежилетах они не могли. «Москвич» чуть притормозил на повороте, а потом снова дал полный газ. Из раскрытого окна задней двери высунулось дуло израильского «узи». Все это было довольно неожиданно, но рубоповцы были начеку. Водитель «Форда», который к этому времени уже подъезжал к «шестерке», чтобы не таскаться с задержанными через весь двор, мгновенно оценил изменившуюся обстановку и двинул наперерез «Москвичу». Обе машины остановились как вкопанные друг перед другом. Их бамперы разделяло буквально несколько миллиметров. Как только машины замерли, «узи» начал плеваться свинцом в мою сторону. Я упала на землю и откатилась под прикрытие «шестерки». Через секунду раздалась очередь из «АКМ», и выстрелы смолкли. Раненый киллер выронил «узи» на землю. Его тоже быстренько «заластали». Водителя «Москвича», который выскочил из машины в тот момент, когда киллер принялся поливать из своего пистолета-автомата, взял на выходе со двора Стригунов.
Вообще, вся сцена нападения была достойна лучших американских боевиков, только я сомневаюсь, что кто-нибудь из жильцов дома мог хорошенько все рассмотреть. Ведь все произошло настолько быстро. Всех нападавших сразу же после окончания операции затащили в салон «Форда», куда забрались и мы со Стригуновым. Мне показалось, что он чем-то расстроен.
— Что-нибудь случилось? — спросила я.
— Ты почему не стреляла? — Стригунов строго посмотрел на меня, а потом на корчившегося на полу Рыжего. — Он ведь мог убить тебя.
— Так это же ваша операция, — я хитро посмотрела на него и чмокнула в щеку. — Кстати, спасибо за помощь.
— Да ладно тебе, — его суровое лицо немного покраснело. Но это, наверное, от усердия. — Если ты в порядке, тогда мы поехали, нужно оформить этих киллеров на постоянное место жительства.
