Юлия Шилова - Крик души, или Никогда не бывшая твоей
Я смотрела на мужчину, который так искусно управлялся с шашлыком, и думала о том, что в словах Веры Анисимовны есть толк. У этого мужчины много денег… А если у мужчины много денег, значит, он может подарить мне обеспеченную жизнь. Этот мужчина может не только вытащить меня из нищеты, в которой я жила долгие годы, и подарить мне обеспеченную жизнь, он может купить мне место на подиуме и заплатить модному журналу, чтобы на его обложке появилось мое лицо. Ведь почти все нынешние звезды стали таковыми благодаря своим мужьям или богатым влиятельным любовникам. Своим успехом они всецело обязаны «спонсорам». Конечно, и мужья, и любовники со временем начинают жалеть о том, что сделали из своей близкой женщины звезду. Звезды или бросают этих мужчин, или держат в постоянном страхе, что обязательно бросят.
Яков может стать для меня очередной ступенькой в достижении цели. Если я хорошенько постараюсь… А я постараюсь. Я должна постараться. Должна стать для него загадкой или даже тайной, которую он захотел бы постичь. Чем глубже мужчина проникает в эту тайну, тем труднее и труднее она ему дается. Кто-то сравнил женщину с китайской шкатулкой: открываешь одну, а внутри обязательно оказывается другая, открываешь ее, а там следующая… И так до бесконечности. Как же он был прав!
Я не сводила с Якова глаз и сама не заметила, как опустел мой бокал. Яков, словно следил за каждым моим движением, тут же наполнил его до самых краев. Улыбнувшись, я сделала очередной глоток и посмотрела на Якова задумчивым взглядом. Видимо, вино ударило ему в голову, он раскраснелся.
– Анжела, что-то не так? – спросил он. – Ты так на меня смотришь…
– На тебя приятно смотреть. Ты очень красивый мужчина.
Яков покраснел еще больше. Я по-прежнему не сводила с него заинтересованного взгляда. Судьба свела меня с этим мужчиной в ночном лесу, где он похоронил своего друга. Значит, этот Яков не так прост. Наверняка он занимается чем-то противозаконным. Но у него есть деньги, а это довольно веский аргумент в его пользу. Можно закрыть глаза на то, чем он занимается. Я слышала, что сейчас большие деньги зарабатываются только противозаконным путем. В такое время мы живем…
Если бы я смогла заинтересовать Якова, я бы подтолкнула его к тому, чтобы он сделал меня звездой… В который раз я пожалела, что родилась на этот свет со странным изъяном. Я прожила годы, но так и не обрела способности проявлять свои чувства… Если они когда-то и появлялись, то угасали так же быстро, как возникали. Но чаще всего их просто не было. Признаться, я даже не знала, хорошо это или плохо. Скорее всего плохо, потому что женщина должна кого-то любить, в ней это заложено природой, и совсем не обязательно, чтобы ей отвечали взаимностью, потому что любовь тем и ценна, что она никогда не дается легко, а познается в страданиях. Если мы страдаем, значит, мы любим, а если мы любим, значит, страдаем. А может быть, это и хорошо… Может, быть бесчувственной намного легче. Одно я знаю твердо – ни один мужчина не сможет мной владеть, я принадлежу только себе. Мужчина будет владеть моим телом, но никогда не овладеет моей душой…
Яков поставил на стол блюдо с умопомрачительным шашлыком и сел рядом со мной. Он явно нервничал.
– Вера Анисимовна, наверное, поведала тебе о том, что моя жена слишком много пила, – заговорил он. Голос его звучал совсем глухо.
– Я знаю. Я ведь почти два месяца прожила в ее комнате-тюрьме.
– Пойми, у меня не было другого выхода. Когда Зоя напивалась, она сама не ведала, что творила. Ее психика была не в порядке. Прогрессировал не только ее алкоголизм, прогрессировали ее психические отклонения. Когда я закрывал ее в комнате, она прекращала буянить и засыпала. Так вот, я это говорю к тому, что время, прошедшее со дня ее смерти, самое страшное в моей жизни.
– Почему?
– Я похоронил жену, справил девять и сорок дней… И все это время я нахожусь под следствием.
– Ты? Под следствием?! – Я чуть было не выронила бокал. – Почему?
– Потому, что у меня много денег.
Я удивленно пожала плечами.
– А мне всегда казалось, что если у человека есть деньги, то у него вообще нет никаких проблем.
Яков покачал головой.
– Чем больше денег, тем больше проблем, – вздохнул он.
– А мне казалось, что за деньги все можно купить, и суд тоже.
– И я это делаю. Но есть люди, которым я мешаю. Они завидуют мне и готовы платить большие деньги за то, чтобы засадить меня за решетку любым способом.
– Тебя могут посадить? – Дрожащими руками я поставила бокал на стол.
– Меня не посадят. Меня никогда не посадят. Просто лишняя нервотрепка. Кое-кому хочется пощекотать мои нервы. Что ж, я к этому готов. Завтра суд. Вернее, фиктивный суд. Решение уже есть: «Невиновен».
– А в чем тебя обвиняют?
– Меня не в чем обвинять. Этот суд – дело рук одного из моих врагов. Дело построено так, что я якобы убил свою жену.
Открыв рот, я не могла произнести ни единого слова. Яков не обратил внимания на мою реакцию и принялся медленно потягивать вино. Как только состояние ступора, в которое я впала, прошло, я слегка наклонилась к Якову и осторожно спросила:
– Но ты же не убивал?
– Понятное дело, нет. Хоть Зоя очень сильно пила и доставляла мне много хлопот, я очень ее любил и никогда бы не сделал ей плохо. Жаль, что ты ничего не помнишь, ведь только ты могла бы объяснить, что произошло.
– Я?!
– Ты. В тот вечер я вернулся поздно. Сидел в офисе до глубокой ночи, нужно было подготовить новые документы, от которых многое зависело. У моей жены не было подруг, и к нам редко кто приезжал. Зоя всегда вела уединенный образ жизни, единственным ее другом было спиртное, я тоже не большой любитель принимать гостей. Ну, звоню домой предупредить, что задержусь, чтобы она не ждала меня к ужину, ужинала одна и ложилась спать. Так вот, я звоню, а жена мне говорит, что у нее гостья. Мол, к ней приехала подруга. Я спрашиваю, что за подруга, потому что знаю – у нее их нет. Она сказала, что вы недавно познакомились. Правда, не сказала, где именно. Она дала тебе адрес, пригласила в гости, и ты к ней приехала.
– Я приехала? – Я нервно захлопала глазами и тяжело задышала.
– Ты. – Яков прищурился, в его взгляде появилось что-то зловещее. – Но ты говоришь, что ничего не помнишь…
– Я действительно ничего не помню. – Я попыталась взять себя в руки. – Я и в самом деле ничего не помню.
– Именно поэтому я пытаюсь тебе объяснить, каким именно образом ты попала в этот дом.
– Получается, что я была подругой твоей жены?
– Насчет дружбы не знаю, но вы где-то познакомились, и ты приехала к ней.
– А где мы могли познакомиться?
Яков пожал плечами:
– Я хотел узнать у тебя, но ты, как назло, ничего не помнишь. В общем, ты приехала к нам в дом… Вера Анисимовна говорит, что вы много пили и горланили песни. Затем включили музыку и стали танцевать. Музыка орала громко, а вы пытались ее перекричать. Домработница испугалась и заглянула к вам в комнату. Она сказала, что вы обе еле стояли на ногах, пили текилу прямо из горла и орали матерные песни. Вера Анисимовна сделала вам замечание, сказала, что в любую минуту может приехать Яков Владимирович и то, что он увидит в этой комнате, ему может очень даже не понравиться. Зоя послала домработницу к чертовой матери. Спустя какое-то время стало тихо. И раздался выстрел. Вера Анисимовна не сразу поняла, что это выстрел, решила посмотреть, что происходит. Она увидела страшную картину. Ты лежала без сознания. У тебя была прострелена правая нога. Зоя держала пистолет дулом к себе, тупо смотрела на курок, затем перевела свой пьяный взгляд на испуганную домработницу и выстрелила себе в грудь. Получается, что сначала она стрельнула тебе в ногу, а затем застрелила себя…
Несмотря на полную растерянность, я все же сообразила, что выдумка Якова не так уж плоха. Было бы намного хуже, если бы он сделал виновной меня, сказал, что это я сначала убила Зою, а затем выстрелила себе в ногу.
– И Вера Анисимовна все это видела? – осторожно поинтересовалась я.
– И видела, и слышала. Теперь ты понимаешь, каким образом ты очутилась в нашем доме?
– Понимаю. – Я опустила глаза и пробурчала: – Только я никогда в жизни не пила мексиканскую водку. Я крепкие напитки вообще пить не могу.
– Поверь мне, в тот вечер ты глушила текилу, как настоящий алкоголик.
Наши взгляды встретились. Он смотрел на меня в упор, словно пытался понять, что я чувствую после этого рассказа.
– В этом деле много неясных вещей. Например, где Зоя взяла пистолет. Он не зарегистрирован. Почему прострелила тебе ногу? Почему убила себя? Слишком много неясного, а у тебя, как назло, потеряна память.
– Но ведь Вера Анисимовна тоже свидетель.
– Конечно. Она завтра выступит на суде.
– А что, завтра суд?
– Я уже тебе сказал, что это формальность. Завтра с меня снимут все обвинения.
– Тебя обвинили в смерти жены?
