Екатерина Гринева - Это мой мужчина, или Мечта сильной женщины
Постепенно я ощущала, как во мне растет злость на саму себя. Я почему-то никак не могла сыграть в игру под названием «женщина-вамп соблазняет привлекательного самца». Непонятно почему, но перед мистером Красницким я терялась и чувствовала себя беспомощной и маленькой девочкой. Я не знала, как вести себя, и потому злилась. Наверное, меня сбивал с толку его ироничный тон и насмешливый взгляд. Никакого тебе знойного огонька в глазах или соблазнительного голоса. Этот тип и не думает кидаться ко мне с распростертыми объятиями. Получается, что всю инициативу я должна взять на себя. Ну и дурацкая же ситуация!
– Может, заказать в номер шампанское? – предложила я. – Шампанское помогло бы мне расслабиться.
– По-моему, ты и так уже перебрала.
Я замерла. Не знаю, что шокировало меня больше: его «ты» или сердитый тон.
– Ничуть! Мы могли бы выпить по бокалу.
Он подсел ко мне.
– И что я буду делать с пьяной женщиной?
Он взял мою руку и провел пальцами по внутренней стороне локтя. Его прикосновение подействовало как удар током. Я поспешно отдернула руку.
– Я не пьяна. Ничуть. Это ваши… фантазии.
– Давай на «ты». К чему разводить китайские церемонии?
– Не возражаю.
Он поднялся с кровати и направился к балкону, открыл его и позвал меня.
– Иди сюда: отсюда открывается потрясающий вид.
Я подошла и встала рядом. Вид ночного Лондона – одно из самых красивых зрелищ в моей жизни. Жилые дома, офисные здания и архитектурные шедевры словно плыли в море мерцающих огней. А сверху их накрывал купол звездного неба.
– Красиво, а?
– Очень.
В воздухе ощущалась теплая духота: не было даже дуновения ветра.
Я подняла голову вверх. Небо было таким близким, оно словно нависало надо мной. Мне казалось, что я могу протянуть руку и коснуться этой мягкой черноты. Я мотнула головой и рассмеялась.
– Чего? – не понял Красницкий.
– Это я так. Вспомнила старую присказку: «Увидеть Париж – и умереть». Почему говорят так, непонятно: увидев такие прекрасные города, как Париж и Лондон, хочется, наоборот, жить.
По моему лицу скользила блаженная улыбка. Эта волшебная феерическая ночь напрочь отбила у меня все мозги, мысли, чувства. Хотелось только стоять на балконе и впитывать в себя ночной город.
Красницкий приблизил свои губы к моему уху:
– Когда любишь что-то очень сильно, не жалко и умереть за это.
Улыбка медленно сползла с моего лица. Почему он сказал эти слова? Почему? Что он имел в виду? Что ради своих интересов пойдет на все? А я-то расслабилась!
Невольно я качнулась вперед.
– Осторожно. – Красницкий обхватил меня за плечи. И снова странное состояние: меня бьет током. Таким сильным и резким, что я делаю глубокий вдох, чтобы прийти в себя. Медленными шагами возвращаюсь в номер и ложусь на кровать. Я лежу в чертовски соблазнительной позе: на спине, мои волосы разметались по светлому покрывалу, туфли соскочили с ног. Я закрываю глаза. А когда открываю, то вижу Марка Красницкого. Он стоит около кровати и смотрит на меня в упор.
– Иди ко мне! – позвала я.
Он покачал головой:
– Так не годится. Я хочу видеть тебя всю. Целиком. Встань.
Послушно я встала с кровати и откинула волосы назад.
– Сними платье.
Я скидываю жакет. Он летит на пол. Потом наступает очередь платья. Я остаюсь в бюстье и кружевных трусах-стрингах – моем любимом комплекте нежно-персикового цвета с роскошными кружевами.
– Так-то лучше.
Он замолчал.
Я стояла с руками, вытянутыми вдоль тела, чувствуя, как они становятся тяжелыми и неповоротливыми, как будто бы в них вселилась невидимая сила, и я не могу даже пошевелиться.
– Ну… дальше! – И он прищелкивает пальцами.
Я выхожу из столбняка, резким движением снимаю с себя все и стою перед этим чертовым Красницким обнаженная полностью, ощущая жуткую неловкость, хотя мне стыдиться нечего: у меня точеное тело, хорошей формы небольшая грудь и длинные стройные ноги. Я особенно гордилась своими ногами, они у меня не хуже, чем у топ-моделей.
Он стоял и смотрел на меня оценивающим взглядом, слегка прищурившись, не говоря ни слова. Просто молчал.
– Потуши свет, – попросила я внезапно севшим голосом.
– Зачем?
И здесь я взвилась.
– А пошел ты к черту! – и потянулась за платьем. Марк резким движением перехватил мою руку. Я попыталась вырваться, но он крепко прижал меня к себе.
– Напоролась?
Я билась в этих крепких руках. Я уже забыла, что собиралась соблазнить его, мне хотелось только одного: убежать, скрыться. Внезапно я обмякла: силы покинули меня. Красницкий провел рукой по груди, я ощутила, как в ней затрепыхались маленькие звонкие колокольчики. Я упала навзничь на кровать и закрыла лицо руками, но потом отняла их.
Марк Красницкий разделся и теперь стоял передо мной. Ни грамма жира, рельефно очерченные мускулы, пропорциональное сложение. Его лицо выражало одновременно силу, властность и дикое упрямство, а ноздри едва уловимо раздувались, как у породистого жеребца, выдавая скрытое бешенство и нетерпение. Он был так похож на древнегреческого бога! Если у богов были такие красивые черные волосы и светлые глаза.
– А теперь обойдемся без света.
Он погасил свет, и мы оказались в кромешной темноте. Ничего… Ни нежности, ни долгой прелюдии, только бешеная нетерпеливая скачка двух животных, которые поскорее хотят получить удовольствие. Яростными толчками он все глубже и глубже входил в меня, и я чувствовала, как внутри моего тела зреет взрывная волна. Обычно мне нужны длительные ласки и нежности, интимные словечки и страстные поцелуи – все то, что заставляло меня раскрываться навстречу любимому человеку, ощущать себя желанной. Здесь не было ничего. Словно страшный дикий ураган подхватил меня и распластал на кровати.
Самое странное заключалось в том, что ощущения были новыми, непривычными, но они мне нравились. Наслаждение не концентрировалось в одной точке, как это бывало обычно, оно растекалось по всему телу, бешено пульсировало внутри и рвалось наружу. Я обхватила Марка руками и принялась вращать бедрами.
– Не надо, – услышала я его хриплый шепот.
Я прекратила движения. Марк Красницкий хотел доминировать во всем, тем более в постели. Он не оставлял мне ни малейшего шанса на инициативу или на проявление собственных чувств. Мне оставалось только подчиняться, покоряться, растворяться в нем, попадая в такт и ритм его мускулистого тела.
Я выгнула шею и слегка приподнялась. Словно тысячи почек лопались внутри.
Сначала звон ударил мне в уши. А потом яростная волна поднялась и на пике смела все: я не ощущала ни себя, ни своего тела. Лава горячего наслаждения захлестнула меня. Я даже не услышала собственного голоса, а между тем наружу рвался протяжный стон, который я не смогла сдержать. Марк закрыл мне рот ладонью, в каком-то беспамятстве я стиснула зубы и замотала головой.
Потом он резко встряхнул меня, и я закрыла глаза. Внутри все стихло.
Я повернулась на бок и уснула.
Тот же вечер. Четыре часа спустяЗвонок вырвал его из краткого беспокойного сна. Он зажег прикроватный ночник, сделанный в виде вытянутого молочно-желтого треугольника, и снял трубку.
– Алло!
– Она в Лондоне.
– Я знаю.
– Что ты думаешь делать?
На секунду он замешкался с ответом.
– Буду думать.
На том конце воцарилось молчание.
– Но с этим надо заканчивать.
Он поморщился.
– Не дави на меня. Ты же знаешь, я этого не люблю.
– Я и не давлю. Слушай! – В голосе женщины послышалось легкое раздражение. – Ты что, хочешь отступить от намеченного плана?
– Нет. С чего ты взяла?
– Ну… – возникла пауза. – Значит, ты будешь думать?
– Да. Прикину, что и как.
– Ладно, ты меня успокоил.
– А ты сильно нервничала? – усмехнулся мужчина.
– Конечно, ты же знаешь, сколько я пережила.
– Сочувствую.
– Пока. Буду звонить.
– Звони.
Он повесил трубку и провел рукой по лицу. Сон прошел, словно его и не было. Вряд ли он теперь уснет. Да и проблема, о которой ему только что напомнили, требовала решения.
Он сделал глубокий вздох. Потом взял сотовый, лежавший на тумбочке и набрал номер, при этом задев рукой ночник так, что тот чуть не упал на пол. Однако мужчина поймал его на лету.
– Слушай, – сказал он, когда на том конце сняли трубку. – Мне нужно, чтобы была организована слежка за одним человеком.
* * *Проснулась я оттого, что солнце заливало комнату. Несколько минут я соображала, что делаю здесь, и тут вспомнила все: дикую ночь, ураган наслаждения, Марка Красницкого. Я натянула одеяло на себя, как будто бы меня кто-то мог увидеть, и лихорадочно думала, что теперь мне будет проще уговорить его и попросить сделать то, что я хочу. А ему будет труднее отказать.
Я быстро оделась и вышла из гостиницы, отдав ключ портье. Погода стояла приятная. Жара спала, в воздухе веяла легкая прохлада. Я вернулась в дом Нонны, который на время стал моим, и сразу позвонила Красницкому. Он снял трубку.
