Светлана Алешина - Месть за нелюбовь
— О' кей! — согласилась Лариса, опускаясь на стул. — А что это? Ты отрабатываешь проигранное пари? До милиции наконец дошло, что Зайцева невиновна, да?
— Ха! Попала ты, голубушка, пальцем в небо, — рассмеялся капитан. — Все как раз наоборот. Твоя Зайцева уже готова подписать все нужные бумаги для признания. Вот так! А что касается ужина, то…
И капитан крепко сжал Ларисины пальцы. Зато голос его при последних словах вдруг приобрел необычайную нежность и бархатистость.
— Знаешь, Ларочка, — продолжал он значительно медленнее, — ты потрясающая женщина! Ты красивая и умная. Честное слово, у меня даже иногда комплекс неполноценности возникает при общении с тобой. Ну почему я всегда проигрываю тебе в подобных пари, а? А вот сейчас, можно сказать, не проиграл! Поэтому ты не обижайся, но у меня сегодня праздник. Вот я и угощаю, — закончил он почти смущенно.
«Ага, в мужчину захотелось поиграть!» — злорадно подумала немного растерявшаяся Лариса, но тут же осеклась.
От Карташова исходила сейчас такая мощная волна мужской силы и обаяния, что сомневаться в его мужском начале не приходилось. И все-таки с этой историей явно было что-то не так. Или она не привыкла проигрывать?
— А как же бандиты? — спросила она, просто чтобы что-нибудь сказать.
— Так они алиби предоставили, — с улыбкой ответил Карташов, за обе щеки уплетая бутеброд с красной икрой. — Причем прошу заметить: такое, что и не подкопаешься, — поднял он вверх указательный палец. — В день убийства Каменской ровно с ноля часов — а это, если ты помнишь, как раз примерно за полчаса до убийства — и до часа сорока они безвылазно сидели в ночном клубе под названием «Новая волна», что могут подтвердить свидетели. Во-первых, официантка Любовь Николаева, обслуживавшая их столик и знакомая с обоими довольно давно, а во-вторых, их кореш — некий Кайф, сразу подсевший к ним за столик, и многие-многие другие. В том числе и небезызвестная тебе госпожа Светлана Синявская — владелица «Новой волны». Она разговаривала с Долларом и Хряпом о каких-то своих делах как раз минут через пять после их прихода и на протяжении почти получаса, что тоже подтверждают свидетели.
Карташов, переведя дыхание после длинной тирады, взял себе еще один бутерброд с красной икрой. И победно взглянул на Ларису.
— Ладно, — устало отозвалась она. — Давай больше не будем об этом говорить. И так много новостей. На сегодня я уже по горло ими сыта. Скажи лучше, как у тебя дела? Чем занимаешься?
— Ну, чем я могу заниматься? — благодушно ответил Олег, удобнее устраиваясь в кресле.
После вкусной еды и небольшой выпивки он явно был не против немного почесать языком.
— Вот, например, буквально за день до убийства Каменской старичок один пропал. Некий Виталий Николаевич Паршин. Может, слышала про такого? Между прочим, довольно известный коллекционер в своих кругах. Картиночки там всякие собирал, статуэточки… Вот и дособирался. Пропал, как говорится, без вести. Его дочка еще неделю назад заявление подала. Пылилось оно у нас, пылилось, никто им толком не занимался. А как посчитали, что дело Каменской почти закрыто, то старичка и скинули на меня. Уж будьте любезны, Олег Валерьянович, принесите, мол, живого или мертвого, а то уж больно дочка интересуется, что мы по этому делу предпринимаем! В отделение вон чуть ли не каждый день наведывается. Нехорошо. Вот так! Не успел от одного убийства дух перевести, а тебе еще одно, получай, работай, мать их! — Карташов махнул рукой: — А, ладно, давай не будем о работе. Это больной вопрос. Ну его совсем: разве сегодня не существуем здесь только ты и я? И больше никого?
И мгновение назад раздраженный взгляд капитана, остановившись на Ларисе, стал вдруг нежным и ласковым. Не отводя сверкающих глаз от женщины, Олег встал и, сжав ее руку в своей ментовской лапе, потащил ее к дивану…
Глава 8
Стрелки старинных настенных часов, висящих в спальне у Ларисы, показывали ровно десять часов утра. Давно уже директору ресторана и частному детективу по совместительству не приходилось спать так долго и так сладко. Что ж, совсем как в поговорке: кончил дело — гуляй смело. Или, к примеру, спи, как предпочитала Лариса.
Она потянулась, но чувство приятной опустошенности и свободы, всегда посещавшее ее после завершенного расследования, все не приходило. Может быть, потому, что на этот раз оказалась права не она, а, как это ни странно, милиция. Это было все равно как если бы в одном из романов Конан Дойля оказался прав не Шерлок Холмс, а Скотленд-Ярд. Положение, конечно, непривычное, но ведь она-то не литературный персонаж. Ей, как и всем людям, свойственно ошибаться. И все же, все же, все же…
Нет, дело не в ее непогрешимости. Какой-то намек на разгадку еще вчера зацепил ее внимание, но времени тогда подумать у нее не было. Придется сейчас восстанавливать картину вчерашнего дня. Что же это, что же?
Перед ее лицом встала грозная рожа Хряпа и спросила: «И на хрена я ввязался в это дело?» Это тоже было чрезвычайно интересно, но не то, что она искала. Что-то было еще. Орнагын? Нет.
Ах да, вот!
Люда, милая заспанная домработница, сообщившая о пропаже статуэтки и о приходившем к Каменской коллекционере. А за день до смерти Ирины как раз какой-то довольно известный в своих кругах коллекционер и пропадает! Ну очень интересное совпадение! И совпадение ли?! Ведь связь на поверхности. Как она могла раньше не видеть этого? А все Карташов!
— Капитан Карташов! — последние мысли Лариса уже додумывала, набирая рабочий номер Олега Валерьяновича.
— Ларочка! — обрадовался голос в трубке. — Ну надо же, какое приятное совпадение. Я как раз собирался тебе звонить, чтобы поблагодарить за вчерашний вечер! — мурлыкал капитан.
— А вот я зато совсем по другому поводу, — решительно заявила Лариса. — Поэтому, будь любезен, настройся на серьезный лад и скажи мне адрес дочери коллекционера Виталия Паршина.
— А зачем? — Олег явно был обижен, и потому в голосе его появились суровые милицейские нотки. — Ты что, решила все дела у меня отбить? Реванш хочешь взять?
— Олежек, не болтай глупостей! — воскликнула Лариса, невольно смягчая тон. — Дело все то же самое. И я пока ни в чем не уверена. Просто хочу проверить одну деталь. Дай адрес и телефон, а?
— Телефона нет! — отрезал Карташов. — А адрес? Адрес — пожалуйста: Шелковичная, десять. И сказал бы я тебе… — шумно выдохнул он в трубку. — Но горбатого, видно, только могила исправит!
И бросил трубку, даже не попрощавшись. В ответ Лариса пожала плечами, но выходка обычно довольно сдержанного Карташова заставила ее немного призадуматься.
Лариса все еще размышляла о том, что отсутствие телефона у дочери Паршина «есть не очень хорошо», тем более что сегодня суббота. Да и вообще — стоит ли еще возиться с этим делом, а не лучше ли, подобно всем нормальным людям, смело предаться праздности выходных дней и согласиться с победой Карташова? Надо же дать иногда мужчине почувствовать себя умным и сильным!
Лариса лениво потянулась, вспомнив вчерашний вечер. Однако пока она уговаривала себя таким образом никуда не ездить, ее руки как будто сами по себе кинули в сумочку все необходимые мелочи, без которых не выйдет из дома ни одна уважающая себя женщина, а ноги понесли ее на крыльцо особняка.
На улице вовсю царствовала весна. Набухли почки, в воздухе стоял восхитительный запах пробуждающейся природы.
Свежий теплый ветерок, врывавшийся в открытые окна ее автомобиля, настраивал ее на оптимистический, жизнелюбивый лад.
К счастью, найти уютный коттеджик, расположенный почти на окраине города, не составило особого труда. Во дворе весело играли двое ребятишек: мальчик лет шести и девочка чуть постарше его. А это означало, что и их мать наверняка должна быть где-то близко.
— Привет молодежи! — весело обратилась Лариса к детишкам.
— Здравствуйте, — вежливо отозвался мальчик, поднимая на нее серьезные глаза.
— Хай! — небрежно бросила девчонка, внимательно разглядывая Ларисину коротенькую кожаную курточку. — А вы, наверное, насчет дедушки Виталия?
— Я к вашей маме, — быстро сориентировалась Лариса. — Она дома?
— Нет, она у дедушки. Вон там, — показал ей рукой мальчик на правую сторону коттеджа, поделенного на две половины. — Она пошла убраться там, пока дедушка пропал и ругаться не будет.
— Понятно. Спасибо, — поблагодарила Лариса и, помахав детям рукой, отправилась в указанном направлении.
Однако проникнуть в коттедж с «дедушкиной» стороны оказалось не так уж просто. Напрасно Лариса терзала бедную кнопку звонка. Открывать ей, похоже, никто не собирался.
Наконец она догадалась толкнуть дверь, и она подалась сама. Лариса оказалась в темной прихожей, заставленной самыми неожиданными, от сломанного утюга до велосипеда, старыми вещами. Впрочем, прихожая была довольно чистой, обклеенной симпатичными новыми обоями и с блестящим линолеумом на полу, что еще больше контрастировало с находящимися там предметами.
