Марина Серова - Все вернется
– Да, именно, не просить, а потребовать, иначе, мол, мы обнародуем этот ролик в эфире, и тогда уже не видать Хомякову капитанских погон, как, впрочем, и лейтенантских тоже!
– Полин, и сколько же ты… потребуешь?
– Этого я еще не продумала. Вообще-то, в ресторане мой «бойфренд» хвалился, что он вот-вот купит квартиру в центре, да еще и двухкомнатную! — Алина, услышав от меня это, присвистнула. — Значит, денежки у него имеются. Можно смело назначить, я думаю… лимон! — заключила я.
– Ого! Это круто! — одобрительно прищелкнула языком Алина.
– А намекать мне, что я тронулась умом, и отказывать в возбуждении дела — не круто?! — возмутилась Юлиана. — Ты бы слышала, Алина, что только мне этот урод сказал, когда я пришла к нему в кабинет! До истерики меня довел…
– Я же сто раз говорила: все неприятности в жизни — от мужчин. А от мужчин-ментов — тем более. У них же зарплата маленькая, «а жить так хочется, как каждому из нас»!
– Да, вот эти-то «маленькие человеческие слабости» и толкают их на большие нечеловеческие поступки! Ну что, девочки, мы все обговорили, покидаем явочную квартиру?
– Ты, Юлиана, продолжаешь следить за своей лучшей подругой.
– Есть!
– Расползаемся по одному и, желательно, в разные стороны… Пароль — тот же!
Мы с Алиной, попрощавшись с хозяйкой, вышли на улицу.
– Ты хоть бабушку-алкоголичку отучила пить? — спросила я.
– Не сразу Москва строилась! Отучаю потихоньку. Я ведь не могу прийти к ней и сказать: «Сядьте и смотрите на маятник… Слушайте только мой голос…» Осваиваю новый метод — гипноз на расстоянии.
– Ну и как, получается?
– Честно говоря, пока не очень…
– Ничего, Алина, главное — верить в свои силы!
– Виктор Генрихович мне то же самое говорит. Мы с ним завтра собираемся ехать на семинар гипнотизеров и телекинезистов.
– Ого! Будешь двигать вещи взглядом?
– Я пока только учусь.
– Давай, быстрее учись, сможешь делать множество полезных вещей, например: двигать машины в пробках…
Мы расстались с Нечаевой, я поехала к себе домой, заскочив по дороге в супермаркет, расположенный в нашем коттеджном поселке, и запаслась продуктами. Дома я забросила полуфабрикаты в холодильник, батоны — в хлебницу, печенье и конфеты — в кухонный шкафчик. Посмотрела, чем дед занимается. Ариша был в своей комнате, сидя в кресле, он, как обычно, читал газету.
Я спустилась в кухню, и тут раздался телефонный звонок.
Это был Евгений.
– Лина, у меня скоро встреча с Хомяковым, — напомнил он мне.
– Нужная сумма у вас с собой?
– Да.
– Вы переписали все номера купюр?
– Разумеется.
– Во сколько вы сможете подойти к зданию РОВД?
– Да хоть сейчас!
– Сейчас — не надо. Давайте встретимся через час, на противоположной стороне улицы, у книжного магазина. Знаете такой?
– Найду.
Евгений отключился. Я взглянула на чашку с не выпитым мною чаем и решила пожертвовать собой и попить чайку в какое-нибудь более благоприятное время. А сейчас мне пришла пора гримироваться в жгучую, просто очень жгучую брюнетку…
Евгений стоял у книжного магазина, курил и посматривал по сторонам. Я остановила машину напротив него и посигналила. Он открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья — и остолбенел.
– Лина, что с вами?! — еле вымолвил он.
– А в чем дело? Или вы меня не узнаете?
Евгений наконец сел в машину.
– Да, ну и видок у вас… Зачем вы так сильно накрасились?! Узнать вас, конечно, можно, но — с трудом.
– Нравится? Я стараюсь!
– Честно говоря, не очень. Не люблю, когда женщины так размалевывают свои лица.
– Привыкайте. Это для господина следователя. Именно таких «ослепительных» он и любит.
– Жуть!
– Евгений, у вас деньги с собой? — сменила я тему, чтобы не увязнуть в обсуждении вопроса о различных способах нанесения макияжа.
– Да, вот они. — Он показал на свой оттопырившийся карман.
– Доставайте, посмотрим.
Евгений вынул три пухлых пачки. Две — по сто тысяч и одну — в пятьдесят.
– Теперь так, — сказала я, вынимая из сумочки гениальное изобретение Вити Шило, — вот вам значок, прикрепите его… ну, хотя бы сюда, на отворот куртки…
– Это еще зачем?! Я такую муру отродясь не носил, и не собираюсь!
– Евгений, ваше возмущение мне вполне понятно, но это — не значок.
– А что же — дамская брошка?
– Это камера, миниатюрная, последняя модель нового поколения… В общем, долго объяснять. А вот эту коробочку я оставлю у себя и сама включу камеру, когда понадобится. Пойдет запись. Только держитесь, пожалуйста, естественно! Вас на записи не будет, только ваша рука с деньгами. И помните, ваша задача — четко и громко произнести вслух его имя.
– Я помню! Я все сделаю.
– И еще: если господин следователь вдруг что-то заподозрит…
– Не волнуйтесь, я буду вести себя спокойно и уверенно.
– …и найдет у вас эту штуковину… Не хочу вас пугать, но, возможно, вам придется посетить подвальное помещение данного районного отделения милиции. Причем без вашего на то согласия. Вы меня поняли?
– Не дурак! Ну… Я пошел?
Евгений посмотрел на меня и подмигнул мне на прощание.
– Буду держать за вас кулаки, — пообещала я ему.
Он вылез из моей машины и зашагал к зданию РОВД.
Я включила прослушку. Культурное мероприятие — то бишь получение записи о передаче взятки должностному лицу — началось!
В кабинете у Хомякова сидел какой-то человек.
– А вы пишите, пишите, — говорил ему Игорь Игоревич, похоже, шагая из угла в угол, — чем больше вы напишете, тем лучше для вас же…
– Так я уже обо всем, что видел, написал…
У неизвестного был испуганный голос.
– Разве вы не видели, как Соболев взламывал дверь Кутумова?
– Вообще-то, не видел…
– Ну как же не видели? А если подумать?
Пауза. Испуганный «клиент» обдумывал свой ответ. Что при этом делал Хомяков, я не могла знать, но через минуту испуганный тихо сказал:
– Ну разве что краем глаза?
– Вот именно! Краем глаза! Но — видели! Пишите…
– Что писать?
– Пишите: «В этот момент гражданин Соболев достал ломик и взломал дверь гражданина Кутумова…».
– Но, гражданин следователь, я не видел, чем он…
– Ломиком, ломиком… Экспертиза так показала! Пишите дальше: «Гражданин Соболев проник в дом гражданина…».
Это напоминало школьный диктант. Записать бы его, для истории!
В этот момент раздался стук в дверь.
– Можно?
Это был голос Евгения.
– Подождите за дверью, я сейчас освобожусь! — крикнул Хомяков. — Пишите быстрее: «Из квартиры он вынес: телевизор портативный, магнитофон, видеокамеру…».
Вскоре «диктант» был благополучно завершен. Хомяков выпроводил испуганного человека, который перед уходом трижды сказал гражданину следователю: «До свидания!»
– Теперь ты, Соболь, у меня не отопрешься! Теперь у меня свидетельские показания есть… — сквозь зубы пробормотал мой Игореша.
Пауза… кашлянул, подошел, очевидно, к двери и тихо сказал:
– Заходите.
Шаги Евгения… Щелчок… (дверь Хомяков закрыл на ключ!). Я нажала кнопку на коробочке, загорелся зеленый огонек.
– Здравствуйте, Игорь Игоревич.
– Здрасьте… Проходите сюда, что же вы стоите?
А голосок-то у него добренький, не то что в прошлый раз!
– Вы подумали над моим предложением?
– Конечно. И понял, что вы были правы…
– Приятно слышать!
– Игорь Игоревич, я вот тут принес… как вы просили…
Тишина, шелест…
– О, черт, что же вы так вот прямо…
Громыхнул ящик стола.
– Теперь, надеюсь, мне не грозят эти пять лет?
– Ничего вам не грозит! Идите домой и спите спокойно!
– Ну да, заплати налог — и спи спокойно.
– Что? Какой налог? Вы о чем?
– Я говорю, реклама такая была по телевизору, помните: заплати налог — и спи спокойно!
– Идите, идите! «Налог…».
– До свидания… Ой, а что же это — дверь-то закрыта!
– Да, сейчас!..
Шаги, поворот ключа в замке.
– Игорь Игоревич, значит, точно со мной теперь все в порядке будет?
– Будет, будет… Идите, все!
Хлопнула дверь. Я выключила записывающее устройство.
Через пару минут Евгений подошел к моей машине и сел рядом со мной.
– Ну как? — встревоженно спросил он.
– Вроде бы все прошло нормально. Хорошо вы говорили, четко, и понятно, о чем шла речь. Теперь я просмотрю видеозапись, сделаю копию, а потом позвоню вам.
– Тогда я пошел?
– Да, до встречи!
– Жду звонка!
Евгений вылез из салона, а я развернула машину и поехала к Вите Шило.
Запись получилась — просто отпад! Я даже не ожидала такого. Поскольку «значок» с объективом был у Евгения на груди, получилось так, что Хомяков как бы позировал прямо перед камерой. Мы с Витей смотрели «кино» на компьютере в интернет-кафе. Вот пошла запись, показался кабинет Хомякова.
