Анатолий Ромов - Условия договора
Челидзе поправил расчесанные на пробор светлые волосы:
- Элгуджа Годерциевич, это явное недоразумение. Повторяю: я не имею никакого отношения ни к тайнику, ни к этой вещи.
- Кто же тогда имеет отношение, если она найдена в вашей медчасти?
- Не знаю.
- Значит, подписать протокол отказываетесь?
- Отказываюсь.
Элошвили раскрыл коробочку, достал перстень. Камень буквально сыпал искрами под лучами солнца. Это был "Перстень Саломеи". Таможенник вздохнул:
- Шалва Геронтиевич, мне остается одно: обратиться к помощи работников милиции. Думаю, им легче будет определить, имеете ли вы отношение к перстню. Георгий Ираклиевич, эту вещь, "Перстень Саломеи", ювелирное изделие большой ценности, мы только что обнаружили в тайнике на "Георгии Гулиа". Положить перстень в тайник мог только судовой врач. Но Шалва Геронтиевич, как видите, утверждает, что ничего не знал ни о тайнике, ни о перстне.
- Придется разбираться, - сказал я. - И разбираться серьезно.
Челидзе достал пачку "Уинстона", посмотрел на меня:
- Если позволите, я закурю?
- Пожалуйста.
Чиркнул зажигалкой, прикурил. Сделав затяжку, сказал тихо:
- Георгий Ираклиевич... И вы, Элгуджа Годерциевич. К тайнику в медчасти я не имею никакого отношения. Он был там раньше. Этот тайник я нашел, осматривая кабинет. А вот перстень я туда действительно положил. И в декларацию не внес умышленно. Эта вещь для меня как талисман. Я всегда вожу ее с собой. Всегда.
Я покачал головой:
- Неубедительно, Шалва Геронтиевич. Талисманом можно считать вещь, которой вы владеете на законных основаниях. "Перстень Саломеи" историческая реликвия Грузии. Принадлежать он вам никак не может. Никак.
Челидзе усмехнулся:
- Георгий Ираклиевич, но это не "Перстень Саломеи". Это копия.
- Копия?
- Да, копия. Владеть копией даже выдающегося памятника старины закон не запрещает.
- В таком случае, откуда у вас эта копия?
- Разве это важно?
- В данном случае очень важно.
- Что ж, раз вы настаиваете, я ее купил. В тбилисском ресторане "Калахури".
- У кого?
- Человек этот назвался Ираклием. Больше ничего о нем не знаю, с тех пор не видел. Если нужно, могу описать внешность, хотя это было год назад.
- Что ж, опишите.
- Лет пятидесяти, волосы наполовину седые, глаза карие, нос с горбинкой. Одет был в синий костюм. Мы ужинали за одним столиком, разговорились. Зашел разговор о драгоценностях. Ираклий сказал, что у него есть интересная поделка, показал мне. О "Перстне Саломеи" я знал, копия мне понравилась. Тут он сказал, что уступит недорого. Я купил. С тех пор эта вещь стала моим талисманом.
Я поймал быстрый взгляд Джансуга. Конечно, Ираклий придуман. Но если только что найденный перстень - копия, то опять все трещит по швам.
Помедлив, я сказал:
- Хорошо, Шалва Геронтиевич. Мы немедленно проведем экспертизу. Но поскольку нам еще многое нужно выяснить, попрошу вас проехать со мной в МВД. Для беседы.
Челидзе посмотрел в окно. Я заметил: его руки при этом непроизвольно сложили пачку "Уинстона" и зажигалку. Наконец, спрятав пачку и зажигалку в карман, он встал:
- Раз надо, значит, надо. Пожалуйста - едем.
Пройдя вместе со мной и Джансугом к машине, Челидзе сел на заднее сиденье. Я сел рядом. До МВД мы доехали быстро. Незаметно наблюдая за Челидзе, я вынужден был признать: держит он себя уверенно и спокойно. Выходя из машины, подумал: если Челидзе прав, если обнаружена действительно копия, история с талисманом будет звучать для суда весьма убедительно, особенно в изложении хорошего адвоката.
В МВД, проводив Челидзе в заранее приготовленную комнату, я попросил его немного подождать и вышел в коридор. Отведя Джансуга к окну, попросил:
- Джансуг, срочно иди к Бочарову - нужно согласие прокурора на обыск дома Челидзе. Формальный повод есть - упаковка морфия, найденная вчера у Джомардидзе. И еще одно: держи связь с таможней. Если найденный перстень окажется копией, возьми его на время. Копию надо показать Лолуашвили для опознания.
- Это все?
- Не все. Попроси Константина Никифоровича немедленно связать тебя по ВЧ с МВД Грузии. Пусть тбилисцы срочно выяснят в Музее искусств Грузии признаки, по которым можно определить подлинность "Перстня Саломеи". И вообще, пусть узнают о нем как можно больше. Были ли копии, кто являлся последним владельцем и так далее? Ответ попроси сообщить немедленно. Как только что-то выяснишь - звони.
- Все понял, батоно Георгий.
Проводив Джансуга взглядом, я вошел в комнату.
Заявление
Начиная допрос, я не рассчитывал на откровенность судового врача. В первые минуты предположение как будто оправдывалось: ничего нового по сравнению со сказанным в таможне я не услышал. Я хотел было уже заканчивать разговор о перстне, как вдруг Челидзе сказал:
- Между прочим, Георгий Ираклиевич, у меня есть еще одна копия "Перстня Саломеи".
Вот это номер, подумал я. Сколько же их всего? Но, может быть, Челидзе просто пытается меня запутать?
- Еще одна копия?.. Но... зачем вам она?
- Сделал на всякий случай.
- И где она находится?
Челидзе беспечно пожал плечами:
- Должна быть дома, в шкатулке.
Ладно, решил я, с этим мы еще разберемся, а сейчас пора поговорить о другом. Достал из папки фотографию Джомардидзе, положил перед судовым врачом:
- Шалва Геронтиевич, вам знаком этот человек?
Челидзе бесстрастно рассмотрел снимок:
- Нет, этого человека я не знаю.
- Подумайте, Шалва Геронтиевич.
- Георгий Ираклиевич, тут и думать нечего. - Челидзе сделал вид, что снова изучает фотографию. - Конечно, не исключено, что это лицо я где-то видел. Но где и когда - не помню.
- А вот это вы могли видеть. - Я положил рядом с фотографией Джомардидзе сильно увеличенный снимок упаковки морфия.
- Это? Естественно. Я же врач. Это упаковка морфия.
- Верно. Но вам не знакома именно эта упаковка? Посмотрите, в углу коробки хорошо виден номер. Он вам ни о чем не говорит?
- Нет, этого номера я не помню.
- Когда в последний раз вы получали подобные упаковки?
- Когда... Ну, неделю назад среди других лекарств я получил пять упаковок. На весь рейс.
- По правилам вы должны были за них расписаться?
- Я расписался в журнале склада медуправления. Это обычная процедура.
- Вы должны были также расписаться в том, что знаете об ответственности врача за подобные препараты, об особых условиях их хранения, о недопущении хищения и так далее. Вы давали такую расписку?
- Естественно.
- Вы строго выполняли правила хранения?
- Ну... в общем.
- Шалва Геронтиевич, как известно, правила нельзя выполнять "в общем". Ответьте: вы выполняли эти правила или нет?
- Выполнял.
- Тогда посмотрите снимок журнальной записи. - Я достал третью фотографию. - Вот ваша подпись, удостоверяющая получение пяти упаковок морфия. Вот их номера. Один из них совпадает с номером сфотографированной упаковки. Эта упаковка была изъята вчера у опасного преступника Джомардидзе Омари Бухутиевича. Его фотография перед вами. Каким образом полученная вами и подлежащая строгому хранению упаковка морфия оказалась у Джомардидзе?
Челидзе изучающе посмотрел на меня:
- Она действительно у него оказалась?
- Действительно.
- Но почему вы не спросите об этом у него самого?
Хороший ход сделал Челидзе. Но смысл его ясен. Хочет выяснить: где, когда и как был задержан Джомардидзе.
Подумав, я ответил:
- К сожалению, это не представляется возможным. При задержании Джомардидзе оказал сопротивление, не обошлось без стрельбы.
Кажется, я сказал то, что надо: "не обошлось без стрельбы". Пусть поломает голову. По наступившему молчанию понял: ход удался. Наверняка Челидзе размышляет сейчас о том, ранен или убит Джомардидзе. Но у него хватило выдержки не выяснять этого. Тронув фотографию, он покачал головой:
- Тогда... совершенно ничего не понимаю. Похитить упаковку из медчасти довольно трудно...
- Лекарства хранятся под замком? Так ведь?
- Так.
- И медчасть вы запираете?
- Разумеется.
- Сегодня, перед выходом в рейс, вы обязаны были проверить, на месте ли полученные вами лекарства. Вы сделали это?
- Сделал. Но отсутствия упаковки я не заметил.
- Шалва Геронтиевич, не будем лукавить. Вы, врач с пятнадцатилетним стажем, и не заметили отсутствие целой упаковки морфия! Когда, где и при каких обстоятельствах вы передали морфий Джомардидзе?
- Я не брал морфий.
- Решили упорствовать. В таком случае, мы будем вынуждены обыскать ваш дом.
- На это у вас нет никаких оснований.
- Основание есть - ваша возможная связь с опасным преступником.
Я снял трубку, набрал номер Бочарова. Услышав отзыв, сказал:
- Константин Никифорович, это Квишиладзе. Я по поводу санкции на обыск дома Челидзе. Считаю обыск необходимым.
- Георгий Ираклиевич, санкция получена. Можете приступать к обыску.
