Наталия Володина - Логово ведьмы
– Ну, не скажи. Деньги меняют многое.
– Не то, что нужно. Моя беда в том, что я всегда знала, чего хочу. У нас в школе был один мальчик, который всем нравился. Красивый, отличник, добрый, умный, великодушный. Он мне каждую ночь снился. И была школьная красавица. На Катю, кстати, немного похожа. Пока мы все доводили свою внешность до совершенств, с каждым прыщиком бегали к пластическому хирургу, она плевала на все с высокой колокольни, ела пирожные, конфеты постоянно. А мы слюни пускали и дорогие зубы берегли. У нее передние зубы косо росли, но ее это совершенно не волновало. И на физкультуре она стояла предпоследней из-за роста, и живот распускала, и надеть могла жуткое тряпье. Все равно этот мальчик, как и все остальные, так в нее влюбился, что однажды прыгнул зимой с обрыва в чуть подмерзший пруд. Она от нечего делать ему приказала. Потом он несколько месяцев болел.
– Ну, и кем он стал, этот мальчик?
– По нынешним понятиям – никем. Нищий математик-теоретик. Ее муж, кстати, этой распрекрасной Аськи. Она уже в дверь не проходит из-за своих пирожных.
– Вот видишь. Наверное, она теперь тебе завидует. Ты – светская женщина, вокруг тебя богатые мужчины. Какая женщина об этом не мечтает?
– Та, которая знает этому цену, наверное. Дело в том, что эти школьные красавицы забрали все лучшее. Может, оно им и не нужно. Может, они на самом деле хотят хвостом мести перед денежными мешками без мозгов и чувств.
– Кате нужен Игорь, – мягко сказала Анна Ивановна.
– Не знаю. Не уверена.
В дверь позвонили, Топик вылетел из спальни и помчался мимо них в холл.
– Это Дина с Чарли, – радостно сказала Анна Ивановна. – Он ее всегда по звонку узнает.
– Хирургическое вмешательство пока не требуется, – торжественно возвестила, входя, Дина.
– Ты ради этого ездила к ветеринару? Меня бы сначала спросила, – проворчала Алена. – Ампутация «прибылых» пальчиков – это вмешательство в частную жизнь собаки. Чарли тебе сказал, что они ему не нужны? Да он, может, от них в восторге.
– Я тоже пришла к такому выводу. А вы о чем говорили, когда я вошла? Мне показалось, вы чем-то взволнованы.
– Да так, – уклончиво ответила Анна Ивановна. – О Кате вспомнили.
– Я о ней вообще ни на минуту не забываю. Ой, забыла рассказать. Николай Иванович на днях такую историю поведал. У его знакомого тяжело больна жена. Никто не мог ей помочь, там дело не только в болезни, но и в психологических проблемах. И вот она сама нашла какую-то ясновидящую или целительницу, короче, экстрасенса. Один раз сходила, и все изменилось. У них в доме мир и покой.
– Она больше не тяжелобольная? – насмешливо спросила Алена.
– Больная, конечно, там что-то неизлечимое. Но ее отношение ко всему изменилось. Появилось умиротворенное, даже счастливое восприятие жизни. В общем, я так поняла. И подумала: а что, если найти эту колдунью? Катю ей показать? Или просто посоветоваться?
– Дина… – Алена смотрела на нее с недоумением. – Ты это не всерьез? Ты же не веришь на самом деле в эту чертоплюшину?
– По большому счету, нет, конечно. Но вдруг? Я всегда допускаю какое-то «вдруг».
– А я верю, – заявила Анна Ивановна. – А врачам не верю.
– Послушай меня, Дина, – тоном терпеливой воспитательницы произнесла Алена. – Ты не можешь бегать ко всем колдунам, которые знакомым твоих знакомых мозги пудрят. Такую задачу перед тобой может поставить только твой Сергей, который натаскивает тебя на поиск, как рабочую овчарку. Я считаю, что прежде всего нужно знать мнение специалистов. Кстати, я читала, что, например, Кашпировского проверяли ученые, после чего выдали лицензию на его, по-моему, чудовищную деятельность.
– Да… – задумалась Дина. – Кашпировский – сильный гипнотизер. Не знаю, как там насчет ясновидения. Но Вангу тоже проверяли ученые. Это мысль, хотя сейчас, мне сдается, можно спокойно колдовать по лицензии, купленной в переходе или созданной на домашнем компьютере. И там будет настоящая печать Минздрава. И так поступить легче всего не только мошенникам.
– Ладно, девочки, всегда можно что-нибудь придумать. Главное – быть вместе в трудную минуту, – подытожила Анна Ивановна.
– А быть вместе в легкую минуту – тоже главное, – прижалась Дина к теплому плечу Анны Ивановны. – И потому слушайте мое решение: Анна Ивановна едет с нами на презентацию.
– Дина, ты что… Да я..
– Вы хотели посмотреть на «счастливые» бриллианты. Значит, вы на них посмотрите.
* * *– Вы хорошо себя чувствуете, Галина Петровна?
Женщина, которую привели на допрос к следователю отдела убийств Славе Земцову, выглядела совершенно больной. Слезящиеся глаза, полуоткрытый рот, сухие потрескавшиеся губы, которые она постоянно облизывала. Слава достал из холодильника бутылку минеральной воды, налил полный стакан и протянул подследственной. Она жадно выпила, не глядя на Славу. Казалось, она его просто не видит. Сергей, которого Слава вызвал на «странное» дело, как тот просил, не сводил глаз с лица женщины. Это было не лицо, а маска ужаса, страха, смерти.
– Галина Петровна! – повторил Слава громче. – Вы меня слышите? Я спрашиваю, как вы себя чувствуете?
– Я? Да, слышу. Нормально. Чувствую себя нормально. Я только не знаю, где Маришка!
– Ваша дочь в больнице.
– А Витя?
– Если вы имеете в виду своего мужа Виктора, то он умер. Он убит. Галина Петровна, мы уже в третий раз начинаем разговор с этой точки. Если вы не в состоянии вспоминать то, что произошло в вашем доме, скажите. Мы вызовем врача.
– Зачем врача? У меня ничего не болит. Я могу вспоминать.
– Стало быть, возвращаемся к тому дню, когда вы отпросились с работы, сказав, что вам позвонили насчет заболевшей дочки. Вы помните?
– Да. Я сказала девочкам и начальнику смены, что мне позвонили насчет Мариши.
– На самом деле вам никто не звонил. Почему вы отпросились домой?
– Не звонили?
– Ладно, поехали дальше. Вы пришли домой и увидели что-то такое, что вас потрясло. Кого вы увидели?
– Витю и Маришу.
– Что они делали?
– Наверное, телевизор смотрели.
– Они не смотрели телевизор. Ваш муж что-то делал с вашим ребенком, из-за чего вы выбежали на кухню, схватили нож, вернулись в комнату и нанесли ему десять ножевых ран. Вы убили своего мужа, Галина Петровна.
– О-о-ой! – раздался леденящий душу вопль. Иванова закрыла лицо руками, раскачиваясь, как от невыносимой боли.
Слава растерянно посмотрел на Сергея, который на протяжении всего допроса курил у окна. Тот пошарил в кармане куртки, нашел пластинку валидола, подошел к Галине Петровне, мягко отнял ее руки от лица и сунул в рот капсулу.
– Подержите, пожалуйста, под языком. – Она посмотрела на него, и Сергей содрогнулся: такое страдание было в ее смятенных глазах. – Слава, может, на сегодня достаточно?
– Посмотрим. Попытаемся сначала еще поговорить. Галина Петровна, вы увидели, что ваш муж истязает ребенка, и потом убили его в состоянии аффекта, то есть сильного душевного волнения, да?
– Нет, я ничего не видела.
– А ваша дочка рассказала, что отец над ней издевался, у нее по ногам текла кровь, и в это время вы вошли в комнату. Вот, читаю: «Мама несколько минут стояла и смотрела». Так показала девочка следствию. Вы думали в эти несколько минут, что хотите убить его?
– Нет, я не могла. Я курицу в деревне зарезать не могу.
– Но вы в тот же день признались. Вы сказали, что убили мужа по приказу какой-то гадалки. Что это значит?
– Да. Я ходила к гадалке. Она сказала: девочка не врет. Ваш муж – не человек. Я деньги заплатила.
– И она посоветовала вам убить мужа?
– Нет.
– Почему же вы так написали в признании?
– Я была на работе, а она мне сказала: иди домой.
– Она была у вас на работе?
– Нет, ее не было. Я услышала, как она сказала: «Иди домой».
– Так. Потом что было?
– Я пришла… Я увидела… Не помню, что я увидела. Но она мне сказала: «Убей его». Извините, молодой человек, скажите мне, Витя умер? Это правда?
– Правда, Галина Петровна. Послушайте меня: у вашего поступка есть очень серьезный мотив. Вам ничего сверхъестественного придумывать не нужно. Вашему адвокату будет достаточно легко вас защищать.
– Я не придумала.
– Хорошо. Вы можете назвать имя, фамилию, адрес этой гадалки?
– Нет. Я не знаю. Меня привезли. Одна… – Галина Петровна, посерев, стала валиться со стула. Сергей подхватил ее, перенес на диван.
– Слава, вызывай «Скорую».
– Вызываю… Сейчас приедут. Похоже, она сердечница.
– Похоже.
– А под невменяемую, как тебе кажется, она не косит?
– Трудно сказать. Но для человека, никогда не привлекавшегося, она слишком здорово это делает. И в таких обстоятельствах. Нужна, конечно, психиатрическая экспертиза. Но я вот о чем думаю, Слава. Она почти невесома. Как это у нее получилось – ножом?
– Причем что характерно: десять ударов нанесены практически с равной силой. Все удары проникающие, нанесены по жизненно важным точкам.
