Антон Леонтьев - Вилла розовых ангелов
Оля сползла с высокой барной табуретки, чувствуя, что ее шатает. Ноги ужасно болели от туфель на огромных каблуках, глаза слезилось, хотелось выйти на свежий воздух. А ведь работа еще не началась!
Хозяин, воздев к небу руки, приветствовал первых посетителей.
– Вот они, мачи! – крикнула, перекрывая какофонию, Вика.
Мужчины – по большей части молодые, но попадались и пожилые – некоторое время разглядывали девушек. Затем один из них подозвал к себе жестом первую девушку. Вика, подмигнув Оле, сказала:
– Видишь того красавца с серьгой в ухе и в кожаных штанах? Пойду его на стаканы разводить. И ты не теряйся! Учти, хозяин за тобой наблюдает, а некоторые из посетителей на самом деле владельцы других баров. Сегодня-завтра решат, кто куда поедет. А если тебя никто не возьмет, то дорога одна: обратно на родину!
Оля, понимая, что ей нельзя возвращаться в Нерьяновск, не разыскав Лорку, все же никак не могла побороть стыдливость и неуверенность. Она не ходила на дискотеки, предпочитая проводить свободное время в библиотеке или дома с интересной книжкой в руках. Она не знала, как держаться, ведь от нее требовалось едва ли не вешаться на шею незнакомым мужчинам, склоняя их к тому, чтобы они купили ей и себе дорогой напиток.
Одна за другой девушки находили ухажеров. Вскоре у стены остались только Оля и Даша. Около них возник Саша и сказал:
– Ну что же вы потерялись, девушки? – Затем он подтолкнул Олю и заявил: – Вон тебя клиент ждет!
Оля увидела полного господина с густой черной бородой в синем комбинезоне. Судя по всему, это был каменщик или штукатур, который сразу по завершении рабочего дня отправился в бар, дабы познакомиться с русскими девушками.
Нацепив на лицо натужную улыбку, Оля подошла к нему.
– Hola![1] – приветствовал ее бородач. Ольга в тон ему ответила:
– Buenas noces![2]
Гость удивленно посмотрел на нее и спросил:
– Ты говоришь по-испански?
Оля утвердительно кивнула головой. Мачо, которого, как выяснилось, звали Родриго и который зарабатывал на жизнь действительно тем, что укладывал плитку в домах, немедленно заказал для Оли коктейль. Она с мучением посмотрела на спиртное и, осторожно прикоснувшись к соломинке, ощутила на губах едкий вкус алкоголя.
– Ты не представляешь, как сложно общаться с твоими подругами! – жаловался Родриго, который был в восторге оттого, что Оля умела говорить по-испански. «Да уж, недаром я получила на госэкзамене твердую пятерку!» – грустно усмехнулась про себя Оля. – Они ведь абсолютно ничего не понимают!
Родриго налегал на спиртное, не забывая заказывать очередной бокал и Оле. В клубе царили гвалт и суета, и, пользуясь тем, что на нее никто не обращает внимания, Оля выплескивала содержимое бокалов в кадку с пальмой, которая стояла у нее за спиной. Родриго жаловался на жизнь, рассказывая о том, что жена его не понимает, а теща превращает жизнь в ад, Оля старалась не думать о том, что вечер только начался.
Ближе к полуночи «Дульцинея» заполнилась до отказа – желающих «побеседовать» с русскими девушками было намного больше, чем самих девушек. Хозяин радостно потирал руки, в то время как его дочка еле успевала принимать заказы и получать деньги. Оле пришлось разрываться между тремя клиентами, которые щедро одаривали ее деньгами и не скупились на «бокалы». Оля, мысленно принося извинения пальме, продолжала выливать в кадку стакан за стаканом.
Другие девушки, которые вливали спиртное в себя, уже плохо держались на ногах. Некоторые отключались, и тогда их приводили в себя при помощи похлопывания по щекам или холодной воды. Оле сделалось на редкость противно, однако она уговаривала себя терпеть, потому что решила: без Лорки она из Испании не уедет.
К своему удивлению, Оля отметила, что пользуется среди клиентов повышенным вниманием. Она была одной из немногих, кто говорил по-испански, мог поддержать беседу и даже выразить мнение о политике нового социалистического правительства, о недавнем прибавлении в королевской семье и о «Дон Кихоте».
Время от времени Оля выбегала на улицу, чтобы прочистить легкие – никотиновый туман заволок бар, а Нина Сергеевна сызмальства внушала Оленьке, что курение – тягчайший порок.
Первый рабочий день закончился под утро – часы показывали двадцать минут седьмого, когда группка последних посетителей покинула бар. Хозяин был в восторге. Он заявил Оле:
– Такая, как ты, мне нужна! Клиентам ты нравишься, да и говорить по-испански умеешь лучше, чем моя родная дочь. Останешься у меня!
Оля, в планы которой не входило задержаться в горной деревушке где-то под Альмерией, ничего не возразила, потому что хотела одного – принять наскоро душ и завалиться в постель, чтобы хоть как-то прийти в себя после бессонной ночи в «Дульцинее».
19
Следующим вечером все повторилось: клуб был переполнен, Ольга потеряла счет бокалам, которыми ее потчевали испанские мачи. Она с удивлением отметила, что вскружить им голову не так уж и трудно. Раньше она как-то не задумывалась об этом, отдавая всю энергию учебе.
Под вечер третьего дня девушек попросили прийти в «Дульцинею» пораньше. Они знали, что хозяева клубов наконец-то сделали выбор. Оля знала, что среди прочих будет владелец клуба «Титаник» из Торрокс-Коста, и у всезнающей Вики выяснила, что зовут его Фредерико. Когда девушки собрались в клубе, Вика ткнула пальцем в долговязого субъекта с темным лицом и длинным крючковатым носом. Его запястья были украшены золотыми браслетами, на волосатой груди колыхались золотые же цепочки с медальонами и амулетами, а пальцы были унизаны печатками.
– Это и есть Фредерико. Богатый мужик, но характер у него, говорят, жуть какой! Не хотелось бы мне к такому попасть, лучше бы здесь остаться!
Помимо Фредерико, присутствовало еще около дюжины владельцев питейных и увеселительных заведений со всей Коста-дель-Соль. Хозяин «Дульцинеи», не мешкая, отобрал семерых девушек. Первой в его списке была Ольга.
Оля беспомощно посмотрела на Вику. Та, не услышав своего имени, скривилась и произнесла:
– Повезло тебе! А мне придется в какую-нибудь дыру ехать...
Остальные владельцы разобрали девушек, и только Дашу никто не пожелал взять на работу. Она, пригорюнившись, стояла у стенки. Оля знала, что в Нерьяновске у нее осталась дряхлая бабушка, страдающая болезнью Бехтерева, мама – нянечка в яслях – и трое младших братьев. Даша надеялась, что сумеет заработать в Испании на ремонт в крошечной двухкомнатной квартире, где они ютились все вместе, и оплатить курс дорогостоящего лечения для больной бабушки.
Оля не спускала глаз с Фредерико. Она заметила, что он о чем-то спорит с владельцем «Дульцинеи». До нее донеслось:
– Я тебе на пятьсот евро больше дам... На тысячу... ты только разреши мне ее забрать...
Ольга поняла, что предметом разговора была она сама. Упускать подобную возможность было нельзя. Она подошла к двум разгорячившимся мужчинам и произнесла:
– Сеньоры, разрешите и мне сказать несколько слов, если речь зашла о моей скромной персоне.
Владелец «Дульцинеи» остолбенел. Видимо, нечасто обращались к нему русские девушки с подобными просьбами и при этом на великолепном испанском.
– Сеньор Фредерико, если не ошибаюсь, у вас имеется ко мне предложение? – спросила она.
Фредерико, облизав тонкие бескровные губы, ответил:
– Я готов взять тебя к себе. И получать ты будешь у меня больше, чем здесь!
Вмешался владелец «Дульцинеи»:
– Я уже принял решение и отступать от него не намерен! Она останется в моем клубе – и точка!
– Похоже, сеньор, вы забыли о моем мнении, – произнесла Оля, и от этих слов крашеные брови хозяина просто полезли на лоб. – Сеньор Фредерико, я приму ваше предложение с одним условием – она отправится вместе со мной!
Ольга указала на Дашу. Фредерико, оскалив желтые зубы, произнес: «Так и быть».
– А вместо меня, сеньор, вы получите Викторию. Она мечтает только об одном – зарабатывать для вас деньги, – пояснила Ольга хозяину «Дульцинеи».
Тем же вечером Ольга, Даша и еще две девушки, отобранные Фредерико, погрузили свои вещи во вместительный джип и отправились в Торрокс-Коста. Они были в пути около трех часов. От постоянных зигзагов по трассе, шедшей вдоль моря, у Оли заболела голова. Наконец она увидела вывеску «Major clima en Europa!»[3], чуть дальше, на скале, возвышались развалины старинного форта, въехали в Торрокс-Коста, и Фредерико остановился возле большого здания, выкрашенного грязно-желтой краской. Цветные лампочки, переливавшиеся над входом, изображали пароход. Это и был клуб «Титаник».
Девушек разместили в одном из близлежащих домов – условия были далеко не такие комфортабельные, как в отеле, но Оля, до крайности уставшая, уже не могла дождаться момента, когда повалится на скрипучую кровать. Фредерико объявил:
– Сегодня у вас выходной, а завтра приметесь за работу. Учтите, я за вас много денег заплатил, поэтому тех, кто дохода приносить не будет, в два счета вышибу. В особенности это к тебе относится! – И он ткнул длинным пальцем с желтым от никотина ногтем в грудь Даши.
