Инна Бачинская - Ошибка Бога Времени
– Нелегко, Олег Христофорович, – согласился Марат Николаевич. – Нелегко. Но я приложу все усилия, чтобы удержать «Торг» на плаву, поверьте!
– Как это случилось? – Монах снова вернулся к интересующему его вопросу. – Он же был еще молодым человеком… Я помню, он говорил…
– Сорок пять. Ему было сорок пять. Конечно, это не возраст. Точно никто ничего не знает, в тот вечер, четырнадцатого марта прошлого года… было уже около одиннадцати, когда Евгений Антонович позвонил дежурному… Он сумел произнести всего несколько слов… что ему плохо, и уронил трубку. Дежурный тут же вызвал «Скорую». Когда машина приехала через двадцать четыре минуты, Женя… Евгений Антонович был уже без сознания. Спустя полчаса он скончался.
– Печально, – вздохнул Монах. – Вот так, живешь и не знаешь… Как сказал один герой: человек смертен, и что самое неприятное, смертен внезапно… как-то так. А причина смерти?
– Сердечный приступ, внезапный скачок давления и… – Марат Николаевич развел руками.
– Я уверен, у него было что-то от давления, сейчас есть масса эффективных препаратов…
– У него всегда с собой было… что-то такое, я помню, он принимал… – Взгляд Марата Николаевича скользнул по кабинету, остановился на тумбе письменного стола. – Может, ему стало плохо настолько внезапно, что он не успел…
– Должно быть. А его сын? Я помню, он рассказывал о сыне…
– Сын приезжал на похороны, на два дня всего. У него своя жизнь, его отцовский бизнес не интересует. Никогда не интересовал.
– Жаль. Может, стоит поговорить с вдовой Евгения Антоновича?
– О чем? – недоуменно дернул головой Марат Николаевич.
– О возможных закупках целебных трав и ягод… Знаете, это сейчас в большом спросе.
– Решения по «Торгу» принимаю я, – твердо и слегка обиженно сказал Марат Николаевич. – Мы работали с Евгением Николаевичем плечом к плечу, он мне полностью доверял, и сейчас…
– Он упоминал о вас, – заметил Монах.
– А что он говорил? – не удержался Марат Николаевич.
– Что вы дельный и сильный работник. Неудивительно, что вдова полностью вам доверяет. Как она, кстати?
Марат Николаевич порозовел.
– Была плоха, сейчас получше. Смерть Евгения Антоновича стала для нее страшным ударом.
– Замуж не вышла? Знаете, как это бывает… – Монах ухмыльнулся.
– Юлия не такая! То есть Юлия Павловна. Она замечательная… если бы вы ее знали, вы бы так не говорили! – Марат Николаевич и самому себе не сумел бы объяснить, почему он так разнервничался, посетитель не сказал ничего крамольного – вдовы часто выходят замуж, – но одно предположение, что Юлия может выйти замуж, причинило ему боль.
– К сожалению, не довелось, – загрустил гость. – То есть, вы полагаете, что мое предложение о новом направлении бизнеса заслуживает внимания?
Марат Николаевич не предполагал ничего подобного, но тем не менее важно кивнул.
– Тогда я завтра же представлю вам свои наметки по объемам и закупочным ценам и начну присматривать складские помещения. Договорились?
– Ну… – неопределенно протянул Марат Николаевич. – В принципе, я не возражаю, посмотрим на ваши материалы.
Они сердечно распрощались, и Монах покинул пределы «Торга», на прощание поцеловав руку затрепетавшей секретарше.
В вестибюле Монах завис над стойкой дежурного с изумленно-глупым лицом и сказал:
– Ну и жара сегодня! А у вас здесь хорошо, прохладно. Давно работаете?
– Ага, жарко, так и палит. С декабря прошлого года, я раньше в «Мегацентре» был, а потом кум говорит мне: Коля, есть место, могу устроить. И я сразу сюда. Здесь не в пример культурнее, народ солидный. Денег, правда, с гулькин нос, приходится подрабатывать, – дежурный, соскучившись, выкладывал приятному незнакомцу подробности личной жизни.
– Да, деньги… – неопределенно протянул Монах. – Значит, хозяина «Торга» вы не знали?
– Который помер? Не знал, мне рассказывали. Тут раньше Петр Семенович был, на пенсию ушел. А я – на его место. Он и «Скорую» вызвал, когда покойный позвонил… то есть когда у него сердце схватило.
– А вы его хорошо знаете? Петра Семеновича?
– Ну как… знаю, встречались, он мне вроде как дела сдал. Хороший человек, все мне рассказал, как и что, ввел в курс дела, так сказать. Говорит, буду на даче жить, на свежем воздухе, рыбу ловить, говорит, тоже вот, там река рядом. Мне много, говорит, не надо. Ушицы, картошечки… – Дежурный вздохнул. – А мне еще вкалывать и вкалывать…
– Я вот тоже хочу дачку прикупить у реки, хожу присматриваю, – доверительно сообщил Монах дежурному. – Может, Петр Семенович присоветует чего? Где он квартирует?
– В Дымерке, кооператив «Слобода», спросите Слотника Петра Семеновича, там его все знают.
– Спасибо, друг. Кстати, у вас тут аж три видеокамеры, опасная работенка, как я посмотрю! Террористов боитесь?
Дежурный засмеялся.
– Да работает только одна, две бутафорские. Не, тут у нас тихо.
– А кино кто смотрит?
– Какое кино?
– Отснятое. Кто-то проверяет посетителей, ну, там, эсбэ, омон, шмон… мало ли! Кому сдаете записи?
– При мне ничего такого не было. Вроде свой архив есть, не знаю, врать не буду. У нас два охранника, Владик Брыль и Вова Серый, они и заправляют хозяйством. Владик – мы вместе сюда поступили, он и починить может, если что. И свет, и сигнализацию, и видеокамеры… на все руки мастер.
– Владик, Владик… – задумался Монах. – Марат Николаевич говорит, вроде он дежурил, когда это случилось…
Ничего подобного Марат Николаевич не говорил.
– Не! – замахал руками дежурный. – Тогда еще был Рома Захарченко, мы с ним проработали всего ничего – он еще зимой уволился. Он способный был, в компьютерах здорово разбирался, работает сейчас программистом в какой-то крутой конторе.
– Программистом?
– Ну да! Забега́л с месяц назад, рассказывал. Говорил, новые горизонты открылись, и деньжат побольше…
– …Знаешь, Жорик, если бы я захотел грабануть это заведение, я бы справился играючи, – поделился Монах интересной мыслью со своим другом Зажориком вечером за ужином.
– Грабануть? – Зажорик даже перестал жевать. – А чего там брать? Электронику? А как вынесешь?
– Остынь! Гипотетически. Из трех видеокамер работает одна, дежурный спит. Ладно, не о том речь. Что пьем? Аманиту?
– Смерти моей хочешь? – фыркнул Зажорик. – Свою белену кушай сам. Я и так целый день под балдой был, чуть лапти не сплел!
– Да нет, живи пока. Нам еще бизнес-план по поставкам сочинять. Мне нужен твой посильный креатив.
– Каким поставкам?
– Целебных трав. Ночью и займемся. Нужно ковать железо, пока горячо.
– Марат согласился? – обрадовался Зажорик.
– Он пока не уверен, но лед тронулся. Согласится. Кстати, меня водка давно не вставляет… – Он задумался на миг. – А если мы водяры, а сверху лакирнем грибком? Пару капель всего? Как тебе? И сразу за бизнес-план!
– Бизнес-план за одну ночь? Ты чего, Монах?
– Две светлых головы, да еще и под этим самым делом… Не бойся, Жорик, пробьемся! У меня все тут! – Монах постучал себя пальцем по лбу. – Только изложить нужно грамотно, и тут необходима абсолютная ясность мысли.
– Ну, разве что капельку, – с сомнением произнес Зажорик.
…Спустя пару часов Монах растолкал Зажорика, уснувшего прямо за столом, и спросил:
– Твоя тачка на ходу?
– Чего… кто? – Зажорик застонал, схватившись за голову.
– Да что ж ты нежный такой, право, – попенял ему Монах. – Встать можешь?
– Ээээ… куда? – не понял Зажорик.
– На дело! Подъем! – рявкнул Монах. – Труба зовет!
– Дело? Какое… к черту… как же мне хреново… опять… чтобы я еще когда-нибудь… – невнятно бормотал Зажорик, вяло отбиваясь от Монаха.
– Хватит ныть, Жорик! Мне тут пришла в голову одна плодотворная идейка… я же говорил, что просветляет! Давай!
Он сдернул Зажорика со стула и радостно захохотал.
Глава 13
Событие
Над волной ручья
Ловит, ловит стрекоза
Собственную тень.
Тие из Кага (1703…1775)– Я встречаю его в бассейне два раза в неделю, – начала Ирка. – Я ухожу, а он как раз приходит. Хорошо одетый мужик, в «серебристом» возрасте.
«Серебристый» возраст, по определению Ирки, – слегка за шестьдесят, вернее, в диапазоне пятьдесят – слегка за шестьдесят. Как-то она принесла Юлии журнал с потрясающе интересной статьей известного сексопсихолога о домах терпимости в Тайване. Специалист подробно рассказывал о тонких кисточках из меха рыси и перьях павлина, которыми восточные умелицы щекочут клиента, доводя того до экстаза, о необычных ласках, перемежающихся с массажем в определенных местах, нежном возбуждающем питье из трав и корней и курящихся благовонных палочках, от которых голова идет кругом. Этаж для престарелых клиентов там называется, в лучших традициях восточного уважения к старости, «дворцом снежного принца».
– Обалдеть! – восклицала Ирка. – Вот что значит придумать красивую этикетку! И он уже не старый столетний вонючий гриб-импотент, которого корчит от похоти, а снежный принц. И восприятие совсем другое. Как там сказал один умный англичанин: Восток – это Восток, а Запад – это Запад, и не сойтись им никогда! Вот тебе вопиющий пример нестыковки!
