Анна Данилова - Любовница не по карману
Между тем я знала: деньги Федора таяли. Он всегда был щедрым, часто дарил мне цветы, которые заполняли почти весь номер в пансионате, и горничные, тихо улыбаясь, собрали и отдали нам почти все имевшиеся в пансионате вазы!
Я стала плохо спать. Постоянно думала, к чему может привести наш с Федором роман. И что будет с нами, когда он, молодой человек, забросивший свою учебу и подрабатывающий менеджером в компьютерной фирме, потратит свои последние деньги? Ограбит банк? Или все же смирится с реальностью и пригласит меня жить в свою скромную квартирку?
Конечно, будь я понастойчивее – не довела бы его до полного кризиса. Но мне так не хотелось выступать в роли мамочки-наставницы, контролирующей его расходы! Мне нравилось играть роль его шикарной, дорогой любовницы. Только так я могла чувствовать себя по-настоящему роковой женщиной, только так я получала максимум удовольствия. И ведь знала, знала, что рано или поздно мне придется за все заплатить, что так нельзя – это преступление, а я – тварь последняя…
Однажды утром, когда мы прогуливались с Федором по лесу, дышали прохладным березовым воздухом неподалеку от нашего пансионата, мне пришла в голову гениальная, как мне тогда показалось, мысль! Спрашивается: почему мы прятались именно в «Березовой роще»? Потому что это далеко от дома и еще – романтика, да и цены не кусаются.
– Федор, я знаю, что нам нужно сделать! Я попрошу Гришу купить дом в деревне! Вернее, даже не в деревне, где все всё знают и видят, а в каком-нибудь тихом месте, где никому ни до кого нет дела… На окраине, на отшибе, чтобы дорога не просматривалась и никто из соседей не видел, кто входит или выходит из нашего дома! Дом в лесу!!!
Федор пожал плечами и отвернулся. Понятное дело, что он-то купить такой дом не смог бы. И мы оба пожалели в тот момент, что раньше до этого не додумались – на разницу в стоимости квартир купить загородный домик.
Я так увлеклась этой идеей, что целые сутки просидела за компьютером в поисках подходящего места. Мой выбор остановился на одном поселке, расположенном, что было важно, в лесной зоне неподалеку от поселка Академии наук, буквально в нескольких километрах от Звенигорода!
Я подбила на эту авантюру Алика, ставшего мне настоящим другом-единомышленником, и мы отправились с ним осматривать поселок.
Это было чудесное место! Просто райское! Настоящий огромный лес, а вдоль дороги – утопающие в зелени огромных елей новенькие дома. Да такие уютные, беленькие, с коричневой отделкой и шоколадного цвета черепицей. Вокруг домов – добротные заборы, между старинными елями – зеленые свежие газоны. И все это тонуло в молочном тумане и казалось призрачным, как и моя мечта – когда-нибудь поселиться здесь…
– Алик, я справлялась о цене, она заоблачная! Предлагаю продать мою машину, а взамен купить мне что-нибудь подешевле и попроще.
– Да не беспокойся, у отца есть деньги. В крайнем случае он возьмет кредит и спокойно потом его погасит…
– Алик!
Мне хотелось его обнять, как понятливого и ставшего уже таким родным сыночка, но что-то в его взгляде вновь напрягло меня. Мне показалось, что он смотрит на меня как-то особенно, словно пытается прочесть мои истинные мысли. Вот если бы он умел их читать, то прочел бы следующее: «Алик, дружочек, помоги мне купить этот дом, где я буду встречаться с твоим лучшим другом, с ласковым нежным Федечкой…»
– Не переживай, я и сам не прочь иметь такой дом. Я поговорю с отцом. Уверен, он согласится. Проку-то, что его деньги лежат в банке? А так они будут вложены в недвижимость. Да и вообще, место и в самом деле дивное, и не так уж далеко от Москвы… Я с ним поговорю, не переживай…
И он в каком-то порыве, словно поддерживая мою мечту, поцеловал меня в щеку: – Все будет тип-топ, мамулька!
Я в этот же день позвонила Федору (у меня на этот случай была другая, только для связи с ним припасенная сим-карта) и рассказала, захлебываясь от восторга, о том, что присмотрела загородный дом. Федор что-то буркнул в ответ. Я понимала его, но все равно чувствовала – все его сомнения улетучатся, когда он увидит этот дом и, главное, когда поймет, что большую часть времени он будет пустовать, поскольку мои «домашние» мужчины заняты повседневной жизнью, так что единственными гостями (посетителями, жильцами, квартирантами) будем мы с ним.
– Ты не поверишь, но я осмотрела дом со всех сторон, даже на тот случай, если нас там вдруг застукали бы… Я приставлю лестницу к забору позади дома, куда выходят окна спальни, и, как только мы услышим подъехавшую машину, ты вылезешь из окна, там невысоко – мы же будем в нижней спальне, вернее, в комнате для гостей, – и быстренько перелезешь через забор. По тропинке выйдешь на трассу, а там – примерно в полукилометре от наших ворот – автобусная остановка! Вот и все! Я все продумала!
Федор, по-моему, еще больше расстроился, представляя себя в роли убегающего любовника. Да уж, сомнительного свойства романтика…
Да и мои восторги по поводу покупки этого чудесного дома поутихли, когда я узнала, что я опоздала и этот дом уже куплен. Конечно, можно было приобрести любой другой дом в этом поселке, но мне просто необходим был именно этот дом из-за его удаленного размещения в лесу. Одновременно состоялся разговор Алика с Григорием, и в результате Алику без труда удалось уговорить отца потратить практически все свои деньги на покупку этого дома.
– Гриша, ты действительно никогда не упрекнешь меня за то, что купил его? – спрашивала я, глядя ему в глаза и понимая, что меня за такое убить мало.
Хотя я же не обворовывала его, дом оформили бы на Алика, а не на меня. Думаю, хитрый Алик нарочно поставил такое условие, чтобы, во-первых, убедить своего отца в том, что он ничем не рискует и даже – если предположить невозможное, – допустим, мы когда-нибудь разведемся, дом останется в собственности семьи. Во-вторых, думаю, Алик просто хорошо знал своего отца, представлял, на какие слабые струны его души надавить. Получалось, что наш ангелоподобный Григорий еще не окончательно потерял из-за меня голову, иначе оформил бы дом на меня. В знак своей любви и доверия. Как бы то ни было, но Гриша уже был готов поехать осматривать дом. А дом уже купила какая-то женщина по фамилии Лунева. Людмила Васильевна Лунева. Я нашла ее. Узнала адрес в риелторской конторе и приехала к ней домой. Одинокая, молодая, с сигаретой в зубах – бизнес-леди. Очень красивая, стройная, с хорошо поставленным мелодичным голосом. Она была очень удивлена моим визитом.
– Вы собираетесь уговорить меня продать вам этот дом? Но почему именно этот дом? Там же полно непроданных особняков! Там что, зарыт клад?
– Нет, просто он не просматривается с дороги, и никто не видит, кто приходит и уходит, – честно призналась я. – А для меня это важно.
– А… Понятно. Да ладно. Валяйте! Только я очень занята, к тому же скоро уезжаю. У меня нет времени заниматься всем этим. Сделаем так. Во-первых, вы прибавите мне десять тысяч долларов, так сказать, за хлопоты. Во-вторых, привезете деньги наличкой, о’кей? У меня дома есть такая специальная машинка, она проверит все купюры. Привезу своего бухгалтера, мы все посчитаем…
– Наличные? – растерялась я, мало что смысля в подобного рода вещах. – Это так для вас важно?
– Да нет, не очень. Просто у меня был на примете еще один дом, а за него хозяин просит наличными… Все очень просто.
– Я поговорю с мужем, – проблеяла я, еще не понимая, чем может кончиться для всех нас эта затея. Но я почему-то ощутила какой-то холодок в груди. Возможно, этот холодок и зовется предчувствием беды. Предчувствием смерти.
16. Григорий
Сейчас все страхи, связанные с появлением в моем доме Дениса, кажутся мне полным бредом. А ведь я подозревал его, что он тайно встречается с Зоей. Вернее, подозревал, что она видится с ним. Я и сам не понимал, откуда взялись эти дурацкие подозрения… Думаю, прежде всего из-за того, что я хорошо знал характер Дениса, знал, что ему нравятся красивые женщины, а моя Зоя в тот вечер была в ударе. И выглядела она просто сногсшибательно! Они так хохотали, рассказывая друг другу что-то веселое, не посвящая меня в причины своего смеха, что я уже и не знал тогда, ревновать мне или нет. К тому же я в тот вечер переживал глубоко личную драму, узнав, что меня бросила Катя – Катя, которую должен был бросить я! Как ни крути, но никакому мужчине не понравится, если ему предпочтут другого. Но, с другой стороны, одна проблема как бы отпала сама собой: нет Кати – и нет страха оказаться разоблаченным Зоей.
Иногда мне снилось, что у нас с Зоей – страсть, любовь, она постанывает в моих объятиях, и после таких снов под утро я бывал силен, как бык, и мне казалось, что вот сейчас наконец все и произойдет, все получится! Но кто-то словно держал меня взаперти в собственном теле, связанного и с кляпом во рту, – и я так и не осмелился ни разу прикоснуться к Зое так, как делал это с Катей. Как же я ненавидел себя в такие минуты!
