Дарья Калинина - Затащи меня в Эдем
Подруги вышли, не дослушав длинного перечня страданий, которые поджидали поселившихся в Клоповнике людей. Если судить по словам продавщицы, то жизнь в этом месте должна была стать для бедолаг не отдыхом или благом, а ежедневным и ежечасным страданием.
Глава 8
Однако ни в три часа, ни в три с четвертью, ни даже в половине четвертого Гербария к себе домой так и не вернулась. Это вызвало удивление не только у продавщицы, но и у других обитателей «Солнечного берега», привыкших к пунктуальности Гербарии, которая с точностью швейцарских часов ежедневно отмеряла путь вдоль озера, чтобы добраться до дома, заселенного ее подопечными бедняками.
– Не тетка, а часы. Дождь или вёдро, а она по дороге чапает к своим доходягам. Уж сколько ей все вокруг твердили – бросьте вы их, никудышные ведь людишки, а она знай свое гнет. Людям помогать надо, только добрыми делами собственные грехи искупить можно.
При упоминании о грехах Гербарии, которые ей позарез требовалось искупить, все трое сыщиков переглянулись между собой. У всех них мелькнула одна и та же мысль: если Гербария так уж мечтает искупить свои грехи, что помешало ей начать с собственной дочери? Почему уход и забота за совершенно посторонними ей людьми был для нее важнее, чем забота об оставленной ею когда-то давно дочери?
Но ответ на этот вопрос могла дать только сама Гербария. А ее все не было и не было. Наконец терпение Алены лопнуло и она заявила:
– Как хотите, я пойду в этот Клоповник! Наверное, там что-то случилось, вот Гербария и задерживается у своих подопечных дольше обычного.
Дорога вдоль озера была очень даже живописной. Несмотря на то что берег тут был низким и весь порос камышом, осокой и ивняком, друзья наслаждались прогулкой. Но так было только до того момента, пока они не оказались рядом с Клоповником. И тут их позитивный настрой мигом угас. Было в этом доме что-то пугающее, что-то мрачное и какое-то совсем окончательное. Казалось, что, попав сюда однажды, останешься тут уже на всю жизнь. Это был итог, черта всей жизни. И трое стариков, сидящих на лавочке перед домом, лишний раз подтверждали эту мысль.
Лица у всех троих были напряжены, губы судорожно сжаты. А когда подруги спросили у них про Гербарию, в их глазах появилось нечто похожее на панику. Старики прикинулись глухими, слепыми и немыми, хотя подруги видели, как до того они прекрасно общались между собой.
– Пойдем в дом, может быть, Гербария там.
Внутри дома было довольно чисто. Во всяком случае куда чище, чем можно было предположить. Окна сверкали, повсюду висели накрахмаленные занавески, в холле стоял даже диванчик, прикрытый цветастым покрывалом. Но от всего этого веяло такой казенщиной, такой бездушностью и холодом, что язык не поворачивался назвать это место жилым домом.
Возле диванчика стоял небольшой журнальный столик, на котором были тщательно разложены журналы и стояла ваза. Так вот в сезон цветочного изобилия, имея в нескольких шагах заливные луга, буквально покрытые цветочным ковром, ни одному из обитателей Клоповника не пришло в голову пойти в поле, набрать цветов и поставить их в вазу, чтобы хоть немного оживить этот дом.
– Вы кого-то ищете?
На друзей смотрели два круглых глаза.
– Мальчик! Скажи нам, где Гербария?
– Она ушла. Только я не мальчик, а девочка.
И вперед выступило странное создание, одетое в аккуратно заштопанные джинсы, которые были велики на два размера; не новые, но еще достаточно крепкие мужские сандалии и чистую, сшитую из детской пеленки ситцевую рубашку с теми неизменными цветочными мотивами, которые не меняются на ткацких производствах нашей страны еще с советских времен.
– Девочка? А как тебя зовут?
– Лена.
Друзья с сомнением разглядывали этого ребенка. Волосы на голове были коротко обкромсаны. А кончики пальцев на руках и ногти покрыты густым слоем зеленки.
– А кто же тебя так одел?
– Гербария принесла одежду. Моя прежняя совсем истрепалась, у родителей денег нет, вот Гербария и принесла мне эту.
– И тебе нравится?
– Нормально, – уклонилась от прямого ответа девочка, старательно пряча глаза, как недавно это сделали трое стариков на лавочке.
– А давно ушла Гербария?
Девочка взглянула на часы. Это были самые дешевые часики, какие только можно себе представить. Они не были снабжены ни кокетливой завитушкой, ни фигуркой любимого мультяшного персонажа, даже краска для ремешка была выбрана самая практичная – черная. Наверняка это был очередной подарок Гербарии. Но время часы показывали точно. И девочка сказала:
– Она ушла в половине третьего. Она всегда уходит в одно и то же время.
– И куда она собиралась пойти?
– Конечно, домой, в «Солнечный берег». Она там живет.
– Мы как раз оттуда. Гербария до сих пор еще не вернулась.
Нечто похожее на любопытство промелькнуло в глазах девочки.
– Куда же она подевалась? – с интересом пробормотал ребенок. – Вот странно.
– А Гербария всегда ходит одной и той же дорогой?
– Да. Тут всего одна дорога и есть. Вы по ней пришли, разве не встретили Гербарию?
– Никого не встретили.
А Инга предположила:
– Может быть, она в лес пошла прогуляться?
– Странно, – повторила девочка. – Пойдемте, у дедушки спросим. Он с друзьями целый день на лавочке сидит, они должны были видеть, в какую сторону хозяйка пошла.
Дедушкой оказался один из стариков, с которыми безуспешно пытались поговорить сыщики. Но если для них они притворялись бесчувственными колодами, то при виде девочки, вышедшей к ним, явно обрадовались.
– Ленка, куда лыжи навострила? Если в лес, то корзину возьми. Вот бери, я для тебя уже припас кузовок.
– Петров говорит, подберезовики в дальнем бору поперли. Иди, пока Гербария не видит, грибов со сметаной нажарим. Но на всякий случай лисичек прибери да сверху подберезовики прикрой. Из всех грибов Гербария только их одни и признает. Увидит, не станет к тебе карательных мер применять.
– Сухарь на дорогу хочешь? – спросил третий старик. – Все-таки еда, а Гербария говорит, что сухари даже полезнее свежего хлеба.
– У нее все полезное, что противное, невкусное и некрасивое, – ответила ему девочка.
– Ну, на то она и важная дама, чтобы любить все то, что нормальному человеку противно. Возьми сухарь-то. Мне с моими протезами его и не разжевать, а тебе в самый раз будет.
– Нет, спасибо.
– Не хочешь сухаря?
– Нет. И в лес я тоже не пойду. Я Гербарию искать отправляюсь!
Судя по ошеломленным лицам стариков, им такая идея казалась просто дикой.
– Чего же ее искать? Хочешь или не хочешь, а завтра в восемь снова сюда явится.
Лена кивнула в сторону трех сыщиков:
– Они вот только что из поселка, говорят, Гербария назад не возвращалась.
Эта новость заинтересовала стариков настолько, что они поднялись на ноги и окружили подруг и Ваню. Убедившись, что Лена не врет и не выдумывает, они принялись обсуждать ситуацию.
– То, что в поселок она пошла, – это факт.
– Мы перед домом сидели, воздушно-солнечные полезные для здоровья ванны принимали.
– Видели, куда она потопала.
Алена спросила:
– Женщина была одна?
– Одна была.
– И вы никого не заметили, кто мог бы за ней следом пойти?
– Это вы к чему такое спрашиваете? – внезапно насторожился дедушка Лены.
– Просто к тому, что мы могли бы найти этого человека и узнать у него, куда госпожа Федосеева могла свернуть с дороги к поселку.
– А некуда ей там сворачивать. От нас все время вдоль по берегу, потом через лесок, снова на холм, и вот уже «Солнечный берег», рукой подать.
Алена пожала плечами:
– Тогда мы еще раз пройдемся. Может быть, мы каким-то образом разминулись с госпожой Федосеевой и она уже в поселке.
Старики молча покивали, а Лена пошла вместе с друзьями.
– Тебе Гербария нравится?
– Надоела она нам хуже горькой редьки, – откровенно вздохнула девочка. – И это не одна я так думаю, все у нас так же считают. Но куда деваться? Все мы у Гербарии куплены и посчитаны.
– В каком это смысле?
– Продали нас ей.
– Как это продали?
– А вы не слышали, как людей продают? Все по закону. Опекунство над стариком или ребенком оформляют, и привет! Бомжи тоже хорошо идут, они вообще люди бесправные. Но Гербария еще ничего, она не злая, только очень уж принципиальная и насчет всякого там здорового образа жизни сдвинутая. Ни мяса нам есть нельзя, ни колбасы. А уж про лимонад или чипсы с шоколадными батончиками я вообще молчу. Да ладно, я этих шоколадок не больно-то много и в прежние времена видела. Но все-таки с родителями веселей было, чем с чужими людьми жить.
И Лена поведала поистине удивительную историю о том, как ее славный, но слабый папаша, обожающий залить за воротник, продал свою дочь даме из попечительского совета всего за пару тысяч рублей.
– По всем документам Гербария – моя опекунша. Документы мои у нее, так что я вроде как при ней должна находиться. Ну, сначала я не против была, думала, что мы в городской ее квартире останемся. А она меня в Клоповник привезла и с Зоей и Васей поселила. Вроде как они теперь мои родители. А Зоя с Васей они ничего, меня не обижают, только скучно с ними до ужаса. Они оба немые, между собой знаками разговаривают, а я и не понимаю ничего. Сижу, глазами хлопаю, словно бы и не они убогие, а я сама.
