Ольга Баскова - Самое справедливое убийство
— Ловко шпарит! — с восхищением заметил Константин, дочитав до конца эти высокопарные строки. — Только до тебя ему далеко. Аж жалко старичка. Ты, конечно, не оставила его в покое.
— Разумеется, — пожала плечами Катя. — Мои статьи били только по нему, его — по всем врачам урологии и нашей газете. Я не могла оставить это без ответа.
— Здесь, я вижу, ты опираешься на показания больных, — Скворцов читал очередной «Черный квадрат».
«Вы очернили бывших коллег, — писала Катя, — обвиняя их во взяточничестве и беспределе. Больные же, по вашим словам, заслуживали уважения и сострадания. Давайте послушаем их.
Больная А., 30 лет:
— В мае 2000 года, почувствовав боли в спине, я обратилась в урологическое отделение горбольницы № 7. На мое счастье, как мне тогда казалось, меня осмотрел сам Варин и вынес страшный диагноз — гнойный карбункулез. Не успела оглянуться, как очутилась на операционном столе. Очнулась уже без почки. За операцию заплатила 500 долларов. Через год, переехав в Москву, проходила обследование, показав лечащему врачу, кандидату медицинских наук, историю болезни. Он спросил о лечении и очень удивился, что его не было.
Больная Ю., 45 лет:
— С детства страдала камнями в почках, но никто из лечащих врачей не видел никакого криминала и операцию не предлагал. Живя с мужем-военнослужащим на Дальнем Востоке, часто сдавала анализы. Об операции речь не велась. Когда муж по долгу службы перевелся в Приреченск, мне посоветовали обратиться к Варину, лучшему специалисту города. Сделав мне УЗИ, доктор отправил меня на операцию, которую проводил его сын. В результате я потеряла почку. При возвращении на Дальний Восток мой лечащий врач очень удивился сделанной операции, сказав, что тщательно наблюдал меня и никаких показаний к ней у меня не было».
Чем дальше читал Константин, тем более страшные картины рисовались в его воображении. Наконец он с облегчением заметил, что папка опустела.
— Ух! — сказал он подруге. — Тебе надо дать медаль. Сколько лет ты ковырялась в грязи!
— И ничего не добилась, — улыбнулась Катя, — как, впрочем, и с Заметовым. Тебе известно, что Варин с семьей процветает в Америке. Кстати, тебе помогли мои статьи?
— Не знаю, — честно признался Скворцов. — А тебе удалось ответить на вопрос: зачем Варины, старший и младший, занимались такими вещами? Неужели все-таки разработали метод консервации органов?
— Это исключено. — Зорина наморщила лоб. — После их отъезда я терялась в догадках, пока на помощь мне не пришла одна старая знакомая главного редактора. Ее сын и невестка устроились в Штатах на работу, как оказалось, в одном городе с Вариными. С врачами они были знакомы еще по Приреченску. Даниил пригласил ее сына к себе в гости, и тот обалдел от великолепия варинского дома.
— Хорошо нажился на чужом горе! — воскликнул оперативник. — Возможно, за операцию брали и более пятисот долларов.
Катя кивнула:
— И дело не только в этом. Даниил работает в прекрасной клинике и считается ведущим врачом, что отражается на зарплате. Знаешь, что он сказал моему знакомому, будучи в хорошем подпитии? «Я набил руку на приреченском быдле».
— Значит, ты удалял и здоровые почки! — обалдел тот.
— Ну мне же нужна была практика! — ответил Варин-младший.
Я сложила два и два, еще раз просмотрев сохранившиеся документы и поговорив с больными и врачами. Варины подали на выезд четыре года назад. Зачем же, зная, что ему тут осталось недолго, Георгий организовывает проект, взбудоражив всех заявлением о гнойных заболеваниях почек? Это первое. Второе. Все четыре года оперировал, за редким исключением, Даниил. По прошествии времени проект распался сам собой, потому что ничего криминального ученые не нашли. Но Вариным на все было уже глубоко наплевать. Они с минуты на минуту ждали вызова.
— Зачем же он написал опровержение? — поинтересовался Константин.
— Затем, что точную дату отъезда он тогда еще не знал, а вот окна благодарные больные били ему через день, — пояснила Катя. — И заметь, к вам он не обратился по этому поводу ни разу.
— Сволочь! — в сердцах заметил Скворцов. — Если бы пришили папашу или старшенького, я бы не пикнул. Но при чем тут младшенький? Он когда-нибудь интересовался медициной? По нашим данным, нет.
— По моим — тоже, — журналистка достала из папки тетрадный листок, исписанный мелким почерком. — Здесь сведения, собранные для статей. Вот, пожалуйста. Варин Сергей Георгиевич, 1972 года рождения, образование высшее, окончил экономический факультет университета, не женат, место работы — КБ «Муссон». По рассказам очевидцев, заявлял, что к медицине чувствует отвращение. Так что помощь в преступной деятельности родственникам отменяется.
— Слушай, Катюша! — Скворцов взял ее за руку. — Помоги, будь милосердна! У нас нет никакой зацепки. Ты ведь тоже проводила расследования. Порой свежая голова лучше четырех усталых.
— А каковы твои соображения? Наверняка месть? — поинтересовалась Катя.
— Разумеется, — признался Константин.
— Но для чего убивать младшего сына, не имеющего отношения к делу, если миллион раз можно было прикончить папашу: он не таился, а наоборот, ходил с гордо поднятой головой.
— В этом-то и проблема. — Оперативник почесал затылок. — Слушай, а не мог ли такое совершить человек, которого Варин-старший сделал инвалидом в возрасте почти младенческом? Ведь тогда он еще не осознавал, что уролог сломал ему жизнь. Потом, поняв это, захотел отомстить, однако любезный доктор уже махал рукой из Штатов. В Приреченске оставался лишь младший сын. Зная, что гибель Сергея принесет страдания отцу, убийца разрядил в него пистолет. Кстати, надо узнать, прилетели ли Варины на похороны и когда они планируются. Вполне возможно, Георгию Аркадьевичу тоже угрожает опасность.
— Прекрасная версия, — кивнула Зорина, — только есть одна неувязочка. Любимый, ты забыл про убийство Корнийца и про то, что оба потерпевших были убиты из одного оружия. Это очень весомая улика.
— Ничего я не забыл! — с досадой бросил Константин. — Просто рыть в этом направлении — означает вешать на отдел еще один «глухарь».
— Против твоей версии имеется и кое-что еще, — не унималась журналистка. — Убийцу знали оба потерпевших, к которым, согласись, просто так было не попасть: у Корнийца — домофон, у Варина — бронированная дверь со всякими современными наворотами. Нет, ребятки не впустили бы кого попало, тем более давнего пациента, они трепетно относились к своей безопасности и не ожидали от пришедшего ничего плохого. Хочешь не хочешь — надо искать связь между покойниками.
— Придется, — вздохнул оперативник. — Варин тоже крутился в бизнесе. Не знаешь, почему он не рванул в Америку вместе с семьей? Насколько я помню, страну покинула вся его родня: не только папаша с мамашей и братец, но и тетка с мужем и детьми.
— Наверное, к тому времени в его очаровательной голове зрел план быстрого обогащения здесь, — предположила Катя. — Тетка оставила ему огромную квартиру с такой целью: если племянничек будет продолжать голодать в КБ, он может сдать ее жилплощадь. Но Сережа поступил по-другому: продал теткину квартиру и очень удачно вложил вырученные деньги.
— Интересно, куда? — наморщил лоб Скворцов. — Может, наши ребята что-нибудь нарыли?
— Соскучился по работе? — засмеялась подруга.
— С тобой? — Костя крепко обнял девушку и прижал к себе.
Глава 20
Идиоты! Кретины! Они думают, что убийство сыночка уролога — месть его сволочи-папеньке. Что ж, пусть думают, это ему на руку. Наверняка его будут выслеживать на похоронах, куда он, разумеется, и шагу не сделает. Провожать в последний путь такую мразь — слишком большая честь. Чем скорее его закопают, тем чище станет воздух на земле. Ах, если бы его убийством все и ограничилось! Но, к сожалению, некоторые недобитые твари все равно не дадут им покоя, ему и его любимой. И он не сможет жить по-прежнему, пока не уничтожит их всех. Да, его рассуждения страшны, однако он борется за свое счастье, за счастье любимой женщины. Что делать, если только с помощью убийств это счастье возможно?
Глава 21
Константин вбежал в кабинет Павла Киселева с таким блаженным выражением на лице, что тот не мог удержаться от замечания:
— Смотрите на него! Сияет как начищенный самовар. Неужели ты отыскал клад или заморского дядю с большим наследством?
