Татьяна Полякова - Уходи красиво
Петька замер с открытым ртом. Молчал. Я его не торопила.
– Куда ты клонишь? Девку шлепнули, чтобы твоего брата подставить? Черт... А почему бы и нет? Коршунов-младший парень конченый, отец его в свои планы вряд ли посвящал; узнав о скандале накануне убийства, мог Витьку заподозрить. Конечно, все это чушь, но когда у человека горе...
– Одно смущает, – заметила я. – Если у Коршунова-старшего был компромат на моего брата, чего ж он его в ход не пустил после убийства сына?
– Это просто. Хотел для начала получить фирму.
– Но, так и не получив, застрелил его?
– Отцовские чувства. Так разгневался, что уж и деньги по боку. А потом, кто сказал, что он их не получит? Вполне может договориться с тобой. Или с Валькой. Тот в полном психозе, своей тени боится. Надави – и запрокинется на спину лапками кверху.
– Ну, вот, убийство брата мы раскрыли за чашкой кофе, – усмехнулась я. – Менты, конечно, до этого не додумаются.
– Если у человека столько денег, сколько у Коршунова, ментов можно не бояться. Меня больше ты беспокоишь. Ехала бы, в самом деле, в Лондон. Пусть Валька здесь крутится, как вша на гребешке.
– Что-то ты не очень милостив к другу.
– Так ведь денег-то взаймы не дал, – засмеялся Петька. – Ладно, мы тут много чего нагородили, растереть и забыть. Заказное убийство – верный висяк. О соседях поспрашиваю, потому что тебя прекрасно понимаю. Нелегко поверить, что Витьки нет. У самого крыша едет. Вчера приехал на дачу, дом в чистом поле, один от всей деревни остался. Рядом лес, речка, рыбалка отличная, вот и купил два года назад. С Витькой мы туда часто наведывались. Приехал, вошел в дом, башкой верчу и понимаю: все вроде на местах, но все не так. И печка теплая. Жил кто-то в домике. Замок не взломан, ключ под крыльцом. Первая мысль: Витька был, и тут как обухом по голове, нет Витьки. Схоронили...
Я сидела, замерев на вздохе, очень надеясь, что мои чувства на физиономии не отразились. А чувств было много. Быстро выстроилась цепочка: шантаж, записка брата и неизвестный на Петькиной даче, который хорошо знает, где лежит ключ.
– Я остановилась в родительской квартире, – услышала я свой голос, точно со стороны. – Заезжай, если что.
– Заеду, – кивнул Петька и легонько пожал мою руку, а я испугалась, что он почувствует, как она дрожит. Он и почувствовал. – Что делать, Крис, – сказал с печалью. – Что делать...
Петька намеревался отвезти меня домой, но я отказалась под тем предлогом, что хочу прогуляться. Шла по улице, время от времени натыкаясь на прохожих, потому что мысли блуждали очень далеко от тех мест, где я в тот момент находилась.
Предположение, что мой брат жив, недавно забракованное мной ввиду своей фантастичности, вдруг получило подтверждение. Конечно, кто угодно мог обосноваться в Петькином доме: случайный бродяга или те же рыбаки, решившие, что дом необитаем, если уж остался один во всей деревне. И ключ, кстати, могли отыскать. Почему нет? Но... это самое «но» скребло душу, и чем больше я себе твердила: «Чушь», тем охотнее готова была поверить. Девушка, все это как-то связано с девушкой. Если бы я могла ее найти... маловероятно, учитывая, что менты не нашли. Витька вдруг бросает дело, которому отдал столько лет, чтобы прятаться в заброшенном доме? Что же произошло, если он пошел на это? И чего хотел от меня? Ведь хотел, иначе не оставил бы записку. «Сестра у тебя бестолочь, – зло подумала я. – Придется тебе напрячься и указать направление, не то с заданием я не справлюсь».
В этот момент я обратила внимание на свое отражение в витрине. Хмурое лицо, губы сжаты... вряд ли сейчас кто-то назвал бы меня красавицей. И тут я увидела еще одну физиономию. Бейсболка, темные очки, трехдневная щетина. Наши взгляды на мгновение встретились, а потом парень исчез. Я было решила, что это глюки, но, резко повернувшись, успела заметить мужчину, весьма поспешно юркнувшего в подворотню. Я не раздумывая припустилась за ним. Бегать по улицам за мужиком – не особо удачная затея, но в ту минуту мне было на это наплевать. Он следил за мной: я была абсолютно уверена, что видела его раньше, во дворе своего дома и на кладбище. Следил за мной, но вступать в диалог не собирался. Он совсем не похож на брата (а мысль о том, что Витька может болтаться за мной по улицам, несмотря на всю свою абсурдность, в моей голове присутствовала, и это, безусловно, говорило о некоем помутнении рассудка), даже если допустить, что Витька все шесть лет не вылезал из фитнес-клуба, наращивая мышцы, рост все равно не тот... И лицо... может человек так измениться, что его нельзя узнать? Бейсболка, небритость, очки... хорошая маскировка. Но рост, фигура, походка... я бы узнала брата, даже если бы он прибавил в весе, отпустил бороду и ковылял на костылях...
Не сбавляя темпа, я влетела во двор-колодец и заметалась между подъездами. Только один был без домофона и кодового замка, я рванула дверь на себя и прислушалась. Тишина. Ни шагов, ни малейшего шороха.
Задрав голову, я некоторое время таращилась на лестничную клетку. Слева дверь в подвал. Я спустилась на несколько ступеней и вновь прислушалась. Где-то наверху скрипнула дверь, и я бросилась туда, перепрыгивая через ступеньки. Поравнявшись с ближайшей квартирой, поняла то, что понять должна была сразу: дом необитаем. За приоткрытой дверью рваные обои на стенах, брошенная за ненадобностью мебель, мусор и осколки оконных стекол.
– Эй! – крикнула я, вновь оказавшись на лестничной клетке. – Хватит прятаться, давай поговорим. Стыдно взрослому мужику бояться девушки. Я сама боюсь.
Он не пожелал ответить, хоть я и знала: мужчина где-то здесь. Поднялась на второй этаж. На лестничной клетке было всего по одной квартире, та, что на втором этаже, мало чем отличалась от первой, тот же мусор и рухлядь вдоль стен... Третий этаж, четвертый. Скорее из упрямства я вошла в четвертую квартиру. Окна здесь со стороны улицы были закрыты фанерным щитом, свет едва проникал сквозь щели, мусор под ногами поскрипывал, и теперь я шла очень осторожно. А потом поняла, что он за спиной. Точно холодная рука коснулась затылка. Я стояла, замерев, и ждала, что будет дальше, не в силах повернуть голову.
Мне казалось, это длилось долго, слишком долго. Напряжение начало ослабевать. Словно сбросив внезапное оцепенение, я медленно повернулась. Дверной проем за спиной, едва слышные шаги на лестнице. Если потороплюсь, то непременно его увижу, на лестничной клетке ему некуда деться. Но сил на это не было.
В конце концов квартиру я покинула, шаркая ногами точно старуха, и, оказавшись на лестничной клетке, услышала, как хлопнула дверь подъезда.
Чертыхаясь, спустилась к окну. Мужчина в джинсах и темной ветровке быстро пересек двор. Мне захотелось побыстрее оказаться на улице, и вовсе не затем, чтобы догнать его. Чувство такое, будто я разминулась со смертью, она проскользнула мимо, задев плечом, вдруг решив, что еще не время. Может, так и было.
В общем, мне срочно требовался глоток свежего воздуха, улица с ее толкотней, лица людей вокруг как подтверждение того, что я все еще на этом свете.
Оказавшись во дворе, я вздохнула с облегчением, а потом и вовсе успокоилась, поспешив списать все пережитое на разыгравшуюся фантазию. Кто-то следит за мной – это факт, но у мужчины вряд ли злодейские помыслы, он просто не желал столкнуться со мной. Мое появление в этом городе вызвало интерес у некоторых лиц, и то, что кто-то за мной приглядывает, удивлять не должно. Скорее стоит удивляться, что ведут себя вполне мирно.
Я завернула в ближайший магазин. Хоть я и взывала к своему разуму и твердила «прекрати себя пугать», но остатки страха, точно паутину в осеннем лесу, стряхнуть не удавалось. Я вдруг вспомнила, как однажды пыталась убрать ее со своей физиономии, отчаянно вереща. В тот день мы отправились за грибами, Витька ушел вперед и, услышав мой визг, прибежал точно ошпаренный, а поняв, в чем дело, долго смеялся.
Мысли о брате душевному спокойствию скорее препятствовали, но на смену страху вновь явилось желание понять, что, черт возьми, происходит.
Направляясь в сторону родительской квартиры, я пробовала оценить все, что узнала о брате и его жизни в последние несколько месяцев. Ворох сведений, которые, по сути, друг другу противоречили и не приблизили ни на шаг к разгадке. Сидеть и терпеливо ждать, чем закончится официальное расследование, я вряд ли смогу, но мое собственное короткое расследование завершилось без вдохновляющих результатов, а как все сдвинуть с мертвой точки, я не знала. Теперь я жалела, что внезапный страх не позволил догнать парня, таскавшегося за мной по улицам. Разговор с ним мог бы прояснить многое, хотя и тут наверняка не скажешь, вдруг в его задачу входит только наблюдение и о целях известно не больше, чем мне.
Все, к кому я могла обратиться с вопросами, на них уже ответили. И тут я вспомнила историю с венком, весьма зловещую шутку, которую некто сыграл с братом в день его рождения. Может, и не стоило бежать сломя голову в похоронную контору с миленьким названием «Эдем», хотя бы потому, что следователей история наверняка тоже заинтересовала и они успели там побывать, но других идей все равно не было, а безделье тяготило. В общем, я замерла на тротуаре с поднятой рукой, торопясь остановить свободную машину.
