Ли Чайлд - Джек Ричер, или Ловушка
Наличные деньги являлись ключом ко всему. Если ты хочешь получить новые сапоги, или героин, или девушку, которую какой-то бессовестный врун выдает за девственницу двенадцати лет, одолжи денег у Хоби. Ты можешь удовлетворить свое желание сегодня, а заплатить за него через неделю, плюс несколько процентов для Хоби, который мог просто сидеть на месте, как жирный паук в своей паутине. Никакой беготни, никакой конкуренции. Он много об этом думал и довольно скоро понял, какой психологической властью обладают цифры. Маленькие цифры, например 9, кажутся ничего не значащими и дружелюбными. Девять процентов были его любимой ставкой. Почти ничего. Девять, крошечная закорючка на бумаге. Одна цифра. Меньше десяти. Действительно, практически ничего. Так на это смотрели все остальные. Но девять процентов в неделю дают 468 процентов в год. Если должник не возвращал деньги через неделю, в дело вступал сложный процент. И 468 процентов быстро превращались в тысячу. Но никто ничего не замечал. Никто, кроме Хоби. Они все видели цифру 9, простую, маленькую и дружелюбную.
Первым его злостным должником стал здоровенный парень, дикий, злобный и не совсем нормальный. Хоби улыбнулся и простил ему долг, а взамен предложил отплатить за такую щедрость – стать его помощником и взять на себя обязанность выбивать долги из несговорчивых клиентов. После этого у Хоби закончились все проблемы. Найти метод устрашения оказалось совсем не просто. Ломать руки или ноги? Но тогда пострадавшего должника отправят за линию фронта, где он окажется в полной безопасности в окружении белых халатов, которые с легкостью поверят любой сочиненной им героической истории о том, как он получил свое «ранение». Серьезное увечье станет причиной инвалидности, вследствие чего человека уволят из армии и отправят в Штаты. Какое уж тут устрашение? Никакого.
Хоби и его помощник придумали использовать «пики панджи», изобретение вьетнамцев – маленькие острые спицы из дерева, смазанные дерьмом буйвола, которое само по себе ядовито. Вьетнамцы прятали их в неглубоких ямках, а американцы наступали на них, получали заражение и лишались ноги. Помощник Хоби целился в мошонку должников, и те, как правило, приходили к выводу, что длительное лечение и даже возможность возвращения домой не стоят тех денег, что они ему задолжали.
К тому времени, когда Хоби обгорел и лишился руки, он стал очень богатым человеком. Его следующей задачей было доставить свое состояние домой в целости и сохранности, причем так, чтобы никто о нем не узнал. Провернуть такое смог бы не каждый, в особенности учитывая обстоятельства, в которых находился Хоби. И успешное решение этого вопроса явилось еще одним доказательством его исключительности. Да и вся дальнейшая история. Хоби прибыл в Нью-Йорк после длительного кружного путешествия, став инвалидом и уродом, и мгновенно почувствовал себя дома. Манхэттен представлялся ему джунглями, ничем не отличавшимися от джунглей Индокитая, и причин менять схему своего поведения он не видел. А также заводить другой бизнес. Только на сей раз он стартовал, имея серьезный начальный капитал.
Он занимался ростовщичеством много лет. Построил настоящую империю. У него был капитал и была репутация. Шрамы от ожогов и крюк играли огромную роль – для внешней стороны дела. У него появилась армия помощников. Он прикармливал бесконечные волны и поколения эмигрантов и бедняков. Сражался с итальянцами, чтобы остаться в своем бизнесе. Платил целым взводам копов и прокуроров, чтобы быть невидимым.
Затем Хоби совершил второй прорыв. Подобно первому, он стал результатом серьезных радикальных размышлений и ответом на возникшую проблему. Причем довольно дурацкую проблему. Хоби владел миллионами на улицах, но занимался грошовыми сделками. Тысячи разных предприятий, сотня баксов здесь, сто пятьдесят там, девять или десять процентов в неделю, пятьсот или тысяча процентов в год. Куча бумажной работы, бесконечные склоки, необходимость постоянно куда-то нестись. А потом Хоби сообразил, что малое может привести к большому. Эта мысль явилась ему как озарение. Пять процентов от корпорации, которая стоит миллион баксов, дадут ему в неделю больше, чем пятьсот процентов в год от какой-нибудь мелкой операции на улице. Хоби пришел в страшное возбуждение. Остановил все сделки и при помощи самых жестких методов заставил должников расплатиться. Он купил себе хорошие костюмы и снял помещение под офис. И на следующий день начал одалживать деньги корпорациям.
Это был гениальный шаг. Хоби сумел разглядеть невидимую область, лежащую чуть в стороне от традиционной коммерческой практики. Ему удалось получить армию клиентов, которые стояли на самом краю и с которыми банки отказывались иметь дело. Огромную армию людей, оказавшихся в отчаянном положении. А самое главное, они представляли собой легкую добычу. Мягкотелые, воспитанные мужчины в дорогих костюмах приходили к нему, чтобы получить миллион долларов, и в этом случае Хоби рисковал гораздо меньше, чем когда одалживал сто пятьдесят баксов бедняку, живущему с блохастой собакой в грязном многоквартирном доме. Мягкотелых, воспитанных людей легко напугать. Они не знали, что такое суровая реальность жизни. Хоби выпустил на поле боя своих головорезов, а сам сидел и наблюдал, как его клиентура сократилась до горстки, средние размеры займов увеличились в миллионы раз, проценты взлетели в стратосферу, а прибыли выросли настолько, что он даже представить себе такого не мог. Малое приводит к большому.
Это был замечательный бизнес, и Хоби отлично себя в нем чувствовал. Разумеется, время от времени у него возникали проблемы. Он поменял тактику устрашения. Его новые воспитанные должники были уязвимы благодаря своим семьям. Женам, дочерям, сыновьям. Как правило, хватало простых угроз. Иногда приходилось предпринимать действия. Часто он получал от этого удовольствие. С мягкотелыми, живущими в пригородах женами и дочерьми можно очень неплохо развлечься. Дополнительный бонус. Чудесный бизнес. И все благодаря его способности меняться и приспосабливаться. В глубине души Хоби знал, что главным его талантом является гибкость. Он обещал себе никогда об этом не забывать. Вот почему он сидел в полном одиночестве в своем кабинете, прислушивался к тихим звукам, пронизывающим огромное здание, думал и менял свое решение.
В пятидесяти милях к северу от него, в Паунд-Ридже, Мэрилин Стоун тоже приняла решение. Она была умной женщиной и поняла, что у Честера финансовые проблемы. Ничего другого просто не могло быть. Она точно знала, что дело не в любовнице. Когда мужья заводят на стороне интрижки, это можно увидеть по некоторым признакам. Ничего подобного Мэрилин не наблюдала. А других причин для беспокойства быть не могло. Значит, деньги.
Сначала Мэрилин решила подождать. Просто тихонько сидеть до тех пор, пока Честер не выдержит и не выложит ей все свои проблемы. Она планировала дождаться этого дня, а потом начать действовать. Мэрилин могла справиться с самой сложной ситуацией, как бы далеко она ни зашла, включая долги, неплатежеспособность, даже банкротство. Женщины отлично умеют управляться с трудными проблемами, намного лучше мужчин. Она могла предпринять практические шаги, предложить мужу утешение, проложить дорогу среди руин, не страдая от унизительного чувства беспомощности, которое обязательно охватит Честера.
Но ей пришлось изменить свое решение. Мэрилин больше не могла ждать. Беспокойство буквально убивало Честера. Поэтому она поняла, что должна действовать, зная, что разговаривать с ним бессмысленно. Инстинкт подсказывал ему, что он должен скрывать от нее свои неприятности. Честер не хотел ее расстраивать. Он станет все отрицать, а ситуация будет постоянно ухудшаться. Значит, ей придется спасать его и себя в одиночку.
Самым очевидным шагом было выставить дом на продажу, связавшись с какой-нибудь компанией недвижимости. Вне зависимости от серьезности проблемы, вставшей перед Честером, дом, скорее всего, придется продать. Мэрилин не знала, хватит ли вырученных за него денег. Они могут помочь, но, возможно, этого будет недостаточно. Но начинать следовало с дома.
Богатая женщина, живущая в Паунд-Ридже, такая как Мэрилин, имеет достаточное количество связей в мире недвижимости. Ступенькой ниже на общественной лестнице стоят женщины, чувствующие себя вполне уютно, не будучи очень богатыми, и работающие на компании по продаже недвижимости. Речь, естественно, не идет о полной занятости, они делают вид, что это хобби и что внутренняя отделка домов интересует их больше, чем собственно коммерция. Мэрилин с ходу назвала бы четырех подружек, к которым могла бы обратиться. Она положила руку на телефон, пытаясь решить, кого выбрать. В конце концов она остановилась на женщине по имени Шерил, которую знала хуже остальных, но подозревала, что она самая деловая из всех. Шерил серьезно относилась к своей работе, а именно это и требовалось Мэрилин. Она набрала номер.
