Александр Щелоков - Зарево над Аргуном
- Тогда говорите. Из этих стен информация бесконтрольно не утекает.
- Один вопрос, мистер Бен Ари. Можно ли выяснить, является ли гражданином Израиля некий Патрик Бадришвили, еврей по матери, грузин по отцу.
- Простите, господин Нодаришвили. Вы заявили, что готовы сделать сообщение, касающееся безопасности государства Израиль. И вдруг выясняется, что у вас другие интересы.
- Прошу прощения, это был попутный вопрос. Если вы против, я его снимаю. Хотя господин Бадришвили наносит ущерб безопасности государства Израиль.
- Давайте так, господин Нодаришвили, начните с начала. Кто и какой ущерб наносит Израилю?
- Мистер Бен Ари, я читаю газеты и знаю о том, что некий исламский террорист шейх Абу Бакр причинил большой вред вашему народу. Так вот, недавно я выяснил, что благодаря помощи гражданина Грузии Патрика Бадришвили этот убийца нашел убежище на территории Чечни. Сперва по документам, которые были оплачены Бадришвили, под фамилией Ирзаева через Турцию и Аджарию шейх Абу Бакр приехал в Грузию. Затем через села Ардати и Муцо чеченцы-кистинцы переправили террориста в Чечню. Там он сейчас и находится.
Бен Ари - офицер "Моссада" - прекрасно знал, что спецслужбы Израиля уже длительное время пытаются обнаружить следы террориста Абу Бакра, но до сих пор это сделать не удавалось. И вдруг появился Нодаришвили со своим сообщением.
Бен Ари представлял, какой интерес вызовет это известие в Тель-Авиве, но сделал все, чтобы скрыть свою реакцию. Прежде всего предстояло выяснить, насколько точно известно грузину о месте пребывания Абу Бакра. Затем надо понять какие мотивы побудили Нодаришвили явиться в посольство со своим заявлением. Что это - искреннее желание поставить израильские спецслужбы в известность о том, где укрылся террорист, или скрытая попытка чем-то насолить еврею Бадришвили, чье имя играет в этой истории немаловажную роль. Только понимание истинного мотива сообщения позволяло точно определить его ценность.
- Я вас благодарю, господин Нодаришвили, - сказал Бен Ари. - Мне трудно судить, насколько ваше сообщение заинтересует правоохранительные органы страны, которую я здесь представляю. Оценивать содержание такой информации - дело специалистов. Тем не менее, выражаю вам нашу официальную признательность за искреннее желание содействовать борьбе израильского народа и мировой общественности с терроризмом.
Анзор почтительно склонил голову, приняв благодарность.
- Кстати, - сказал Бен Ари, - в самом начале беседы вы спросили является ли Патрик Бадришвили гражданином Израиля. Чем был вызван ваш интерес?
- Мне хотелось привлечь внимание посольства к связям Бадришвили с преступным миром.
- Это личное?
Анзор скорбно вздохнул
- Мужчине стыдно в таком признаваться, но я и моя семья стали жертвами гнусного насилия и преступного рэкета со стороны Бадришвили. В Грузии он известен как видный член преступного сообщества, имеющий клички Бад, Бадри, Бадай и Патриций...
- Сейчас он в Москве?
- Где же ему быть, мистер Бен Ари? Москва - отстойник преступников для всех стран бывшего Советского Союза. Здесь эта публика неплохо устраивается. У Бадришвили крупный пакет акций одного из каналов московского телевиденья. Надо ещё что-то добавить?
- Еще раз благодарю вас, господин Нодаришвили. Ваша информация останется в тайне. Мы проведем проверку фактов. И, даю вам слово, если Бадришвили связан с Абу Бакром, вопрос о его гражданстве будет рассмотрен в законном порядке.
- Это я и хотел услышать.
Анзор встал, полез в боковой карман и вынул оттуда пачку плотной бумаги.
- Это фотографии шейха Абу Бакра, сделанные в Грузии. При пересечении границы в Батуми. Во время пребывания в гостях у кистинцев, которые поддерживают чеченских сепаратистов. На них вы увидите и Бадришвили...
* * *
Мембрана в телефоне жалобно дрожала, не в силах вместить всю злость, которую выплескивал голос абонента на том конце провода.
- Ярощук! Ты окончательно охренел или как?
Ярощук узнал голос генерала Лапшина и ответил бодро, с подчеркнутым рвением старого служаки:
- Или как, Иван Константинович!
- Я те поострю, поострю! Ты чеченца опять схватил?
- Товарищ генерал! - голос Ярощука трепетал от показного верноподданнического старания. - Как вы приказали, я этого Исрапилова тут же под зад коленом.
Лапшин, которому не так давно в министерстве намекнули, что возможно ему не дадут дослужить до конца года, если он не умерит несанкционированное рвение, кипел раздражением.
- Какой Исрапилов? Ты о ком вспомнил?! Мне доложили, что ты ухопил Удугова.
- Иван Константинович! Это клевета! Господин Мовлади Удугов сидит в Грозном в каком-нибудь бункере и носу на свет не кажет.
- Ты у нас умник, я знаю. Ну, оговорился. Повторяю по буквам: Алексей, Дмитрий, Ульяна, Григорий... Адугов. Теперь дошло? Ты его взял? Где он?
- Адугова брал, Иван Константинович. Но как взглянул в документы, сразу отпустил. Оружие у него было, так и его отдал. Пару фальшивых паспортов на разные фамилии - все вернул. Я чеченцев теперь брать боюсь. Знаю, вы за них горой. Зачем мне неприятности?
- Ярощук! - трубка телефона казалось раскалилась и жгла руку. - Где он, если ты его отпустил.
- В Москва реке, Иван Константинович. Я его отпустил, а он на радостях в угодил в воду. Недавно из гибидэдэ доложили.
- Где это произошло?
- У поворота улицы Девятьсот пятого года на Краснопресненскую набережную.
- Выезжай туда немедленно. Я сейчас тоже подъеду. Да, сам.
Когда Ярощук приехал на Краснопресненскую набережную, генерал Лапшин был уже там.
- Товарищ генерал, - Ярощук отдав честь, представился начальнику, - по вашему приказанию прибыл.
Два офицера дорожно-патрульной службы с растянутой рулеткой в руках замеряли тормозной след, а точнее искали его признаки.
У чугунной ограды, отделявшей реку от узкой пешеходной дорожки, стоял автокран.
Ярощук миролюбиво подошел к выбитой чугунной секции парапета и заглянул вниз в реку. Увидел черную крышу автомобиля, торчавшую из воды. На ней стоял дорожный рабочий в сапогах и красной куртке. Он заводил стропы, то и дело помахивая рукой крановщику.
- Сейчас будут извлекать, - сказал офицер дорожной службы, скручивая ленту рулетки. - Отойдите в сторону, иначе обольет грязью.
Ярощук вернулся к генералу. Тот посмотрел на него сверлящим взглядом и негодующе спросил:
- Почему ты отпустил задержанного?
- Какого? - спросил Ярощук и сделал непонимающий вид. - У меня их за день набегает десятка два. Говорите без намеков, Иван Константинович.
Ярощук понял: Лапшин не хочет раскрываться, называя фамилию. Он перекладывал ответственность за происшествие на чужие плечи. Так можно будет чувствовать себя спокойнее и перед своим начальством и перед теми, кто на это начальство давил сверху, понуждая выпустить сына Ичкерии без процессуальных формальностей.,
- Имеете в виду Адугова? Так я его выпустил по вашему приказанию. Вернул машину, ключи. Куда он поехал - следить не мое дело. Вам может быть об этом известно больше.
- Да, - рассвирепел Лапшин окончательно. - Да, мне известно больше. Вот он где! Вот! - Генерал указал рукой на реку. - А виноват ты. Я так и буду докладывать.
В это время двигатель автокрана заурчал, тросы натянулись и черная машина начала медленно выдираться из скрывавшей её воды и грязи. Мутные струи хлынули наружу из всех щелей. Левая - водительская - дверца машины оказалась распахнутой и свободно болталась над пустотой, то прикрываясь, то открываясь во всю ширь.
- Это его машина? - спросил Лапшин.
- Я сверял номера. Его.
- Как он в реку заехал?
- Где сам пострадавший?
- Это я хочу спросить у тебя. Водолаз осматривал кузов ещё на дне. Там никого не было.
- Чему тогда удивляться, - съязвил Ярощук. - Значит утоп. Как говорится, концы в воду и в деле точка.
- Вот я и хочу разобраться, кто эти концы в воду сунул.
- Скорее всего это выгоднее тем, кто просил вас его выпустить. Абрек что-то знал и вот...
Такая версия не пришлась Лапшину по душе. Он знал, что по факту катастрофы гаишники заведут расследование и приплетать свою фамилию к происшествию со скользкими обстоятельствами ему не хотелось. Это только кажется, что генералы сидят в своих креслах уверенно и твердо. Нет, никто из лиц номенклатурных такой уверенности не испытывает. Каждого прикрывает кто-то другой, сидящий этажом выше. Поэтому тактика подковерной борьбы в том, чтобы замарать поначалу звено низовое и уже потом выставить начальника в роли покровителя дураков.
- Можешь быть свободен. Уезжай, - Лапшин устало махнул рукой, всем видом показывая, что подполковник ему настолько надоел, что на него и смотреть не хочется.
Ярощук козырнул и пошел к машине.
- И напиши на мое имя докладную, - послал ему вдогонку генерал. Изложи подробно: где, как и почему этот тип был задержан, где, как и когда ты его отпустил. Ты меня понял?
