Семен Данилюк - Законник
– Именно. Ты б так же преступления раскрывал, как на халяву трахаешь! – Марианна вошла в раж. – Сколько можно обещаниями кормить? У меня всё-таки золото, сколько ни есть, а считанное. А у Валерки и вовсе материнскую цепку с шеи сорвали. Обещал же, что недели не пройдет…
– Сказал, – раскрою, – буркнул Матусёнок. Робко скосился на товарища.
До Стремянного, наконец, дошло, что Симка притащил его к проституткам. Тем самым, которых ограбили в день их знакомства. Получается, всё это время он острил, сыпал витиеватыми тостами; стремясь обаять Валерию, шептал ей в ушко нежные словечки. Выходит, соблазнял проститутку.
Марианна заметила его смятение и догадалась о причине.
– Да не, мы в самом деле: Лерка – студентка, я – аспирантка.
Просто не на стипендию же жить. А ты, кстати, Лерке, вижу, приглянулся. Она антиквариат любит, – как могла, успокоила она Стремянного.
Что на это можно ответить? Разве что откланяться. Опустив глаза, Стремянный принялся одеваться. Больше всего в эту минуту боялся пересечься с девичьими, насмешливыми взглядами. Как сформулировал Штирлиц, в разговоре запоминается последняя фраза.
– Кстати, барышни, – стараясь сгладить неловкость, Стремянный постарался перевести разговор в деловое русло. – Среди ваших подруг по профессии нет такой, щупленькой, рыжеволосой, со стрижкой под мальчика? – поинтересовался он.
– Гаврош, что ли?! – ответила Валерия.
Нога Стремянного застряла в брючине.
– Гаврош, – он сглотнул.
– За двадцать минут до вашего прихода эсэмэску прислала. Совсем из головы вылетело, – обратилась она к подруге. – Ни с того ни с сего объявилась. Пишет, – подцепила буратино. Обреет и завтра укатывает с концами на Черное море. Значит, «бабки» возвращать не собирается. Ну, не стерва ли?
– Надо же, всё ещё в Москве. Я думала, давно слиняла, – вяло удивилась Марианна.
– Странное для женщины имя – Гаврош. Почему Гаврош? – Стремянный принялся аккуратно подвигать разговор в нужном направлении.
– Потому что Гаврош и есть! – Марианна отчего-то рассердилась.
– Стрижка под пацана. Махонькая, как воробей. И – такая же ершистая. Титьки такусенькие, – йодом замажь, и бюстгальтер не нужен. И вот на эти-то прыщики мужики западают так, что четвертый размер против них не вытанцовывает, – она огладила собственную грудь.
– Зато прикольная, – засмеялась Валерия.
– Прикольная – чужие деньги в свой карман хапать, – недобро хмыкнула Марианна.
– Раз прикольная, зовите сюда, в компанию, – разудало предложил Стремянный. – Нам, юным парубкам, где две, там и три. А водки на всех хватит.
Теперь, когда Стремянный встал на след преступницы, смущение с него стекло, как ни бывало. Он работал.
– Пригласили бы, только для вашего здоровья вредно, – Валерия подмигнула подруге.
– В смысле – клофелинит!? – включился в разговор Матусёнок.
Девушки растерянно переглянулись.
– Значит, так, девки, Гаврош ваш – в розыске как отравительница, – объявил Симка грозно. От прежнего добродушия не осталось и следа. – И если не хотите, чтоб привлекли за соучастие… Рассказывайте всё, что знаете. А то ведь дружба дружбой, но укрывательства не спущу. Так что – выкладывайте откровенно.
Но испугать пьяненькую Марианну ему не удалось.
– А ты нас на ор не бери, – отругнулась она. – Откровенности он тут взыскует. А что ты сам для нас такого сделал? Кроме того, что пустил по кругу.
– Завтра же всё украденное назад получите! – рубанул Симка.
– Опять понтишь! – не поверила Марианна.
– У тебя на правой сережке, на сердечке, выбоинка, как от удара? Так?
Марианна кивнула.
– А у тебя, – Матусёнок обратился к Валерии, – на цепочке в одном месте пайка плохая.
– Ой, точно. Только я забыла об этом написать, – подтвердила Валерия подруге.
Глаза Марианны неприязненно сузились.
– А сволочей, что нас ограбили, конечно, не нашел? – догадалась она.
Матусёнок сокрушенно развёл руки.
– Сукин ты сын! – рубанула Марианна. – Значит, они от тебя давным-давно откупились. Мало того, что ты их отпустил, так еще, вместо того, чтоб вернуть нам золотишко, ты тут на халяву публичный дом развёл!
– Ну, не давным-давно, – неловко оправдался Матусёнок. Заметил, как пристыжено отвернулся Стремянный, успевший, к слову, одеться. – И вообще, заткнитесь! – рявкнул он. – Хотите получить назад своё рыжьё, выкладывайте по-честному, баш на баш. А то может оказаться, что и нет ничего!
Марианна, прикидывая, прикрыла глаз.
– Гадёныш ты, конечно. Но и Гаврош нам постольку-поскольку, – объявила она. – Сошлись на случайном групповичке. Потом созванивались пару раз, как-то пригласили на корпоративчик. Люди очень довольны остались… С ней и впрямь прикольно. Главное, клиент «горит» и «бабло» сыпет, не считая. Потом слушок прошел, вроде, начала клофелином баловаться. Ну, оно нам надо? После этого – общение свели на уровень «привет-пока».
– Где, с кем живет? В каких точках снимает клиентов? Общие знакомые? Откуда эсэмэс прислала? – засыпал её вопросами Стремянный.
Марианна усмехнулась:
– Не части. Всё равно нечего сказать. Гаврош, как кошка, – сама по себе. Пришла ниоткуда, ушла с концами.
– Она у меня при последней встрече пятитысячную «стрельнула», – припомнила Валерия. – Так сколько ни звонила, не отвечает. Вот только сама вдруг прощальный привет прислала. И то, наверное, чтоб позлить, – она показала на телефон. – В этом вся Гаврош. И чего мужики так на стерв «западают»?
Матусёнок выхватил у неё мобильник, прочитал сообщение, ловко набил эсээмэску. Отправил.
– Попросил перезвонить, якобы есть богатый клиент, – сообщил он Валерии. – Так что как позвонит, твоя задача заманить её сюда. Или – где сама назначит. Поняла?
Разговаривая, он быстро одевался.
– Я-то поняла, – Валерия равнодушно повела голым плечиком. – Только пустые это хлопоты. Если незнакомый звонок или стрёмный входящий, она ни в жизнь трубку не поднимет.
Валерия оказалась права. Ответ пришел через пять минут по эсэмэс. Матусёнок схватил телефон, прочитал.
– Послала от души, – отбросил он мобильник. – Напрягитесь, где она может быть?
– Где подцепила клиента, там и может, – Марианна хмуро тянула коньяк. – А если клофелинит кого, то и так понятно, – там, где её не знают. Нам коны этой беспредельщицы не ведомы.
Матусёнок сгрёб в карман девичьи телефоны.
– На всякий случай, – объяснился он.
Выскочил в прихожую, вслед за Стремянным.
– Завтра придете за рыжьём, верну мобильники! – крикнул, второпях не попадая в рукава. – Но имейте в виду, девки, если только попробуете сдвурушничать…
– Ладно, не совсем дуры, – Марианна дождалась, когда хлопнет входная дверь. Зыркнула на Валерию. – Но тебе поражаюсь, подруга. Опытная, вроде, минетчица. А всё язык за зубами держать не научишься.
Та виновато вздохнула:
– Да, думала, свой.
– Менты своими не бывают, – отчеканила Марианна.
* * *Мрачный Стремянный дожидался Матусёнка у подъезда.
– Биг-босс, виноват! – Симка на ходу поднял вверх руки. – Чёрт его знает! Других баб десятками на дню с фотороботом допрашиваю. А этих как-то в голову не пришло спросить. Прокололся! Вот голова, вот меч.
Он покаянно склонил шею.
– Правильно она тебе сказала, – сволочь, – процедил Стремянный.
– Так вот вы о чем! – сообразил Симка. – Да ну, Евгений Геннадьевич, и вы туда же! Цацки я бы девкам все равно вернул, даже не думайте! А мужиков этих… Я на них через свои коны вышел. Если б в лоб попёр, спалил бы агента. Пришлось идти на компромисс.
– И сколько ты с них за этот компромисс состриг?
Симка надулся.
– Да будет вам! Вы когда живой, так живее всех живых. А как начинаете занудствовать, прямо дед какой-то. В конце концов, все так делают.
В следующую секунду он опасливо отступился. Губы Стремянного сжались в злую струнку, правая ладонь будто сама собой свелась в кулак.
– Ты – не все! – прорычал он. – Нет такого – все. У каждого свой выбор. И ты не смеешь, паскудник…
Лицо его побагровело.
– Не смею, не смею, – быстро согласился Симка. Примирительно выставил ладони. – Только если прибьёте меня, с кем раскрывать будете? Хоть и плохой, по-вашему, Симка, а всё лучше, чем ничего. К тому же не безнадёжный.
Дурашливая интонация заставила Стремянного опамятовать.
– Ладно, я тебе не классная дама, хочешь быть охламоном – будь, – буркнул он. – Надо телефон Гавроша на прослушку поставить.
– С прослушкой-то без проблем, – согласился Симка. – Подкачу к любому следователю, у которого в уголовном деле та же заморочка. Вобьёт в свой список телефонов наш номер, подмахнёт среди прочих санкцию у судьи. И, считай, узаконили. Только ведь это когда ещё будет. А Гаврош эта, как мы узнали, уже сегодня может из Москвы слинять. А телефончик палёный перед отъездом скинет.
