Питер Чейни - Сети дьявола
Вечером в пятницу я был у Джо Мартинелли. Там был матч между Лонни и каким-то ниггером. Я слышал, как Джейк Рафано хвалился, что это дело он обтяпал и что он поставил на победу ниггера. Ну, а я помешал ему. Я поговорил с Лонни и выиграл сам, а он проиграл.
Инспектор свистнул.
— Держу пари, что Джейку Рафано это не понравилось, — сказал он.
— Еще бы! — согласился Каллаган. — А после бокса у меня вышла небольшая ссора с двумя или тремя ребятами Рафано, которые работают на него. Я дал ему знать, что буду в Парлор-клубе. Я знал, что Джейк Рафано бывает там. Я также знал, что ему будет любопытно узнать, почему я вмещался в его дело. И я знал, что он думает, что мне кое-что о нем известно.
— А что вы знали о нем? — спросил Грингалл.
— Немного, совсем чуть-чуть. Но небольшой блеф никогда не повредит.
— Вы можете этого не объяснять!
Каллаган продолжал:
— Я узнал, где Джейк Рафано выманивает деньги у Простака. Я узнал о его яхте, узнал еще кое-что, в том числе об играх на яхте. Я знал, что он устраивал подобные игры на яхте в Калифорнии, пока федеральные ребята не накрыли его. Я изучил карту и подумал, что его яхта должна быть где-то в тех краях, откуда легко смыться в любой момент.
Меня удивило, как легко он нашел подход к Ривертону. Потом я обнаружил неиспользованный железнодорожный билет от Малиндона в женской сумочке и начал думать, что яхта Рафано где-то в районе Фаллтона.
— Прекрасная мысль, — заметил Грингалл. — Кстати, как зовут женщину, в сумочке которой вы нашли этот билет, или это важный секрет фирмы Каллагана?
— Я не делаю из этого секрета, — сказал Каллаган. — Во всяком случае, не сейчас. Эту женщину зовут Азельда Диксон, по прозвищу Качалка.
— Я так и думал, что ее так зовут.
— Вот и хорошо. Это показывает, что вы, полиция, работаете гораздо лучше, чем многие думают.
— Продолжайте, Слим, — Грингалл иронически поклонился.
— Я послал оперативника в Фаллтон рано утром в субботу, — продолжал Каллаган, — приказал ему обшарить все окрестности и найти яхту. И он ее нашел. Он нашел «Сан Педро» и сообщил мне. Я подумал, что Джейк Рафано может удрать, и решил навестить его на яхте, чтобы поговорить с ним…
— Великолепно, — сказал Грингалл. — У вас, частных сыщиков, все здорово получается, не так ли?
— Вы бы удивились, — сказал Каллаган. — Ладно. Я приехал туда в половине первого, нашел пристань. Там была привязана лодка. Я взял ее и поплыл к яхте «Сан Педро». Приплыв туда, я нашел еще одну лодку, привязанную к трапу. Я думаю, что на этой лодке приплыл туда молодой Ривертон…
Я поднялся на борт «Сан Педро», но не смог ничего услышать. Я спустился вниз и огляделся, потратив пару минут на осмотр маленького салона — того, который в конце коридора, идущего к большому салону. Затем вошел в большой салон и нашел их. Джейк Рафано был мертв, а Простак еще дышал. Ясно чувствовалось, что он ранен в легкое.
— Очень интересно, — сказал Грингалл, — Ну, а что вы сделали потом?
— Пару минут я стоял в салоне и курил, — ответил Каллаган, — Было ясно, что произошло. Потом я спустился с яхты и подплыл к пристани. Сперва я решил заехать в Баллинггон и сообщить в местную полицию, но потом подумал, что это дело больше годится для Скотланд-Ярда. Не так ли?
Он улыбнулся Грингаллу.
— Поэтому я позвонил в Скотланд-Ярд. Я не назвал себя потому, что, честно говоря, не хотел быть свидетелем полиции. Сперва хотел посмотреть, как будут развиваться события.
Грингалл выбил погасшую трубку и начал снова набивать ее.
— Это уже кое-что, Слим, — сказал он. — Хотя эффект слабей, чем я надеялся. Естественно, я рад узнать, кто был на яхте, потому что это означает, что защита не собьет нас с пути.
— Верно, — согласился Каллаган. — Так вы собираетесь действовать?
— Да, — ответил инспектор, — завтра.
Каллаган встал. Он взял шляпу и направился к двери.
— Конечно, Грингалл, если вам нужны мои показания, я готов их дать, — сказал он, — Мое заявление не даст никому ничего — ни защите, ни обвинению. Я только нашел их, вот и все, что мне известно.
Грингалл кивнул.
— Верно, Слим. Я думаю, что вы нам больше не понадобитесь.
Каллаган уже взялся за ручку двери и вдруг снова заговорил:
— Есть одна маленькая деталь, Грингалл, — сказал он. — Конечно, я бы не пришел к вам, если бы это могло повредить моему клиенту. Но вы знаете меня, я всегда пытаюсь быть честным с вами.
— Черта с два, — сказал инспектор, — Я знаю девиз фирмы Каллагана.
— Я вам его не говорил, — сказал Каллаган. — Ну, и как он звучит?
— Насколько я понимаю, вашим девизом всегда были следующие слова: «Мы должны выиграть дело любой ценой, а потом пусть кашу расхлебывают черти». Я не могу сказать, что эти слова подходят приличному человеку, уважающему законы. Но я всегда стараюсь видеть лучшее в человеке.
— Я тоже, — сказал Каллаган. — Я внимательно слежу за вашей карьерой, Грингалл, и, между нами говоря, думаю, недалеко то время, когда вы станете старшим инспектором. И я всегда считал вас своим другом.
— Спасибо, Слим, — сказал Грингалл. — Вы заставляете меня краснеть.
— Да, еще одно. Насчет вашего завтрашнего визита к Уилфриду Ривертону в больницу. Я был бы рад, если это не затруднит вас, чтобы вы сделали это в субботу утром…
Он замолчал, увидев выражение лица Грингалла.
— Я вам объясню, почему прошу об этом… Я думаю о миссис Ривертон. Она милая женщина. После смерти полковника и при теперешнем положении молодого Ривертона ей очень тяжело.
Он подошел к столу Грингалла, пристально глядя на него.
— Я увижусь с ней завтра утром, — сказал он. — Думаю, что я откажусь от этой работы. Больше сделать я ничего не смогу, и я это знаю. Но я хотел бы предупредить ее, что вы собираетесь обвинить Простака. И было бы лучше, если бы это исходило от меня… Понимаете?
— Понимаю, — сказал инспектор. — Вы поедете к ней и откажетесь от работы. А потом, получив от меня много ценной информации, вы можете найти другого юриста, настоящего юриста, а не этого дурака Гагеля. И снова взяться за это дело.
— Ну так как, Грингалл?
Инспектор откинулся на спинку кресла и сказал:
— Согласен. Ривертон в больнице так же под стражей, как и в тюрьме. Там он в безопасности. Во всяком случае, завтра я могу заняться другими делами. А предъявить обвинение я успею и в субботу утром.
Каллаган благодарно улыбнулся. — Большое спасибо, Грингалл, — сказал он. — Я всегда знал, что вы настоящий друг. Он вышел и тихо закрыл за собой дверь.
12. Выход Генни — уход Гении
Каллаган встал из-за стола и подошел к окну. Он смотрел на отражение уличных фонарей в мокром асфальте. Он взглянул на часы. Шесть часов.
Он вернулся к столу, закурил сигарету и позвонил Эффи. Когда она вошла, он проговорил спокойно:
— Кто-то убил Келлса.
— Боже мой! — прошептала Эффи. Она смертельно побледнела.
— Я жду, что сообщения об этом появится в газетах завтра утром или, в крайнем случае, вечером. Как только ты увидишь сообщение в газетах, позвони Грингаллу в Скотланд-Ярд. Я надеюсь, что к тому времени баллингтонская полиция отвезет тело в морг. Скажи Грингаллу, что я буду признателен ему, если он разрешит как можно скорее похоронить его. Понимаешь?
Она кивнула.
— У Келлса никого нет, — продолжал он. — По крайней мере, о нем некому позаботиться. Отец где-то в Штатах. Сама поговори с гробовщиком. Пусть сделают все как нужно и дадут лучший гроб. Потом пошли заметку в пару американских и канадских газет. Текст такой:
+++
"В память Монтегю Келлса, бывшего сержанта Королевской канадской конной полиции, бывшего старшего оперативника Трансконтинентального детективного агентства Америки и первого заместителя Руперта Патрика Каллагана из «Детективного агентства Каллаган» в Лондоне, который умер от раны, полученной при исполнении служебных обязанностей ночью в понедельник 19 ноября…
Ближайшие родственники могут обратиться к юристу «Агентства Каллаган», Чарльз-стрит, Беркли-сквер, Лондон, Англия, за подробной информацией и причитающимся покойному гонораром".
+++
Эффи кивнула.
— Это ужасно, — сказала она, — он был таким милым… Жаль, что я часто ворчала на него. Каллаган усмехнулся.
— Да, Монти был молодцом.
— Вы знаете, кто это сделал? Каллаган кивнул.
— Да, — сказал он. — Я присмотрю за этим делом. Она вышла. Каллаган услышал, как Эффи тихо всхлипывала, печатая его заметку. Он снял трубку и набрал номер «Желтой лампы».
Минуту спустя он разговаривал с Перруччи.
— Хэлло, Перруччи, — весело сказал Каллаган. — Ты ведешь себя по-прежнему хорошо, не так ли?
— Не ругайте меня, мистер Каллаган, — закричал он, — у меня опять неприятности.
— Вот как? — сказал Каллаган. — Что же случилось?
— Хуанита, — сказал Перруччи. — Она уходит от меня. Она не дала мне возможности подыскать ей замену. Сегодня она выступает последний раз. Черт возьми… Теперь у меня нет звезды.
