KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Детектив » Морис Ренар - Таинственное превращение

Морис Ренар - Таинственное превращение

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Морис Ренар, "Таинственное превращение" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Лионель украдкой переглянулся с графиней.

— В общем, — сделала вывод мадам де Праз, — вы не верите в то, что личность может раздвоиться?

— Так, как это понимают в житейском смысле или как неврологи об этом думали еще недавно, — нет! Они приняли слишком категорическую позицию. Они не признавали «симуляции», которую находишь в основе стольких психозов, когда даешь себе труд рассмотреть их внимательнее.

— Значит, вы отрицаете то, что человек может жить в двух видах, например: ночью в одном, днем в другом, как этот прокурор Галлерс…

— …как этот прокурор, который жил только на сцене! — дополнил Жан Морейль.

— Согласен! — сказал Лионель. — Но банкир Вильямс ведь существовал в действительности; он вел две совершенно различные жизни…

— Не надо смешивать! Это слабость памяти, и ничего другого!

— Ну а все примеры, приведенные Тэном, Рибо и т д.?

— Старые заблуждения! Недостаточно строгие наблюдения!

— Однако, однако… Я, дорогой друг, знаю один такой случай… Необыкновенный случай, аналогичный случаю «Прокурора Галлерса», до такой степени схожий, что можно подумать, что эта пьеса и внушила этому субъекту бессознательное желание раздвоиться.

— Это меня нисколько бы не удивило, — сказал Жан Морейль. — Судя по тому эффекту, который эта *пьеса когда-то произвела на мою молодую впечатлительность, я легко могу допустить, что она могла бы вызвать у кого-нибудь и полубезумие. Но теперешние теории не подтверждают этого!

— Особа, на которую я намекаю, — продолжал Лионель, — ведет себя точь-в-точь так, как прокурор Галлерс, и она исповедует ваши теории, несмотря на то, что представляет собой живое подтверждение их лживости!

Жан Морейль рассмеялся.

— Вы смеетесь, как человек, который не слишком уверен в своей правоте, — сказал Лионель. — Я очень жалею, что не могу назвать имя моего «субъекта»…

— Неважно! Признаюсь, эти вопросы давно уже перестали меня интересовать…

Но физиономия Жана Морейля опровергла его слова, и мускулы его лица выражали усилие что-то вспомнить.

Надо сознаться, что развернувшиеся перед его глазами четыре акта драмы не вызвали в его душе ничего, кроме самого нормального интереса. Мадам де Праз сидела впереди с Жильбертой. Но Лионель подстерегал каждый жест, каждое движение лица своего соседа. Он заметил только, что Жан Морейль удваивал свое внимание каждый раз, когда Жемье, игравший роль Галлерса, изображал мучения прокурора, осаждаемого каким-то смутным страхом и по разным необъяснимым, неощутимым признакам чувствующего, что его окружает тайна.

Испытание, следовательно, не дало ничего определенного.

В отместку за это мадам де Праз и ее сын, намерения которых нам известны, были вознаграждены взволнованным видом Жильберты. Для нее ужасные перевоплощения чиновника-бандита были откровением в области этих тяжелых, чудовищных явлений.

— Ужасно! — сказала она. — Ужасно!

И эти слова были сладкой музыкой для ее тетки и кузена.

«Жан Морейль, мой мальчик, ты пропал!» — думал Лионель.

Граф де Праз понимал, что вечер не даст больше никаких результатов и в последнем антракте вышел с намерением вернуться в ложу только при финальных репликах, когда Галлерс, исцеленный скорее театральным, чем клиническим, методом, навсегда расстается со своей второй личностью.

* * *

Лионель вышел и в двух шагах от Одеона встретился с Обри, которому и сообщил маккиавелистические инструкции матери.

Хитрый привратник, со своей стороны, рассказал о неудачных поисках, касающихся красавицы Явы.

Он отправился днем в меблированные комнаты, где она жила. При этом Обри взял себе в помощь знакомого тайного агента полиции, чтобы воспользоваться его престижем и карточкой.

Ява разговаривала с хозяйкой «меблирашек». Обри попробовал вмешаться в разговор. Но девица выказала неприступность. Было неловко настаивать. «Укротительница змей», как ее называли в квартале, почти сейчас же вышла, захватив свою шоколадную собачонку и рыжий чемодан.

Увидев карточку полицейского, хозяйка оказалась более словоохотливой. Но Фредди и Ява жили там с недавних пор, и она о них ничего не знала.

— Знаете, — сказала она, — такие люди никогда долго не живут в одном и том же доме. Они вечно кочуют. Живут месяц, два, не больше… Потом снова возвращаются… Эти двое держатся вполне прилично. Платят аккуратно. Работают. По крайней мере, так кажется. Женщина показывает змей; мужчину никогда днем не видать.

После этого она показала обоим посетителям домовую книгу.

Обри сделал оттуда выписки. Он вынул из кармана записную книжку и прочел имя, под которым Жан Морейль был прописан в этом доме:

— Баскар, Альбер, Леон, поденщик, рожден в…

— Мимо! — сказал Лионель. — Какой интерес в этом фальшивом имени!

— Ява записана… Аррегюи, Мари-Луиза, Эрнестина, Адриеннь…

— Неинтересно! Неинтересно!

— Мой друг из тайной полиции предложил мне собрать сведения от прислуги «меблирашек»; я сказал, что дам ему ответ…

Лионель, подумав немного, решил:

— Напротив, рекомендуйте ему оставить Фредди и Яву в покое. Не надо им давать ни малейшего повода думать, что за ними наблюдают. Это помешает одному моему проекту, который я вам сейчас изложу. Мы хотим, чтобы Фредди совершил кражу, грабеж и при таких обстоятельствах, чтобы Жильберта в этом не сомневалась. Вы поняли, Обри?

— Прекрасно понял, граф, — сказал привратник, дьявольская рожа которого засветилась удовольствием.

— Мы рассчитываем на вас, Обри, — продолжал Лионель. — Вы приведете этого человека в нужное состояние. Познакомьтесь с ним…

— Понял! — заявил тот, блестя глазами. — Я уж «настрою его сознание», обещаю вам.

Это выражение «настрою сознание» удивило Лионеля де Праза. Он пристально взглянул на Обри и не мог не удивиться его безобразию, сквозь которое в этот момент, словно пот, пробивалась злоба.

Обри приготовился к посещению бара для того, чтобы выполнить там свое ремесло шпиона. Он надел специальный для этой цели костюм, который вводил его в среду Фредди-Ужа. И, действительно, никому не захотелось бы при свете луны на пустынном тротуаре столкнуться с этим висельником и продувной бестией, которого еще больше безобразила отвратительная улыбка.

— Обри, вы великолепны! — расхохотался Лионель.

Привратник так пошло ухмыльнулся, что граф де Праз возмутился, точно ему было нанесено оскорбление. Он высокомерно спросил:

— Ведь мне теперь бесполезно сторожить перед домом Жана Морейля?

— Совершенно бесполезно, граф. Господин Морейль каждый вечер приходит или в бар, или в меблированные комнаты. Там я справляюсь один, а господин граф может быть свободен.

— Хорошо. Но это еще не все, Обри. Еще остается «добрый гений», знаете? Тот неизвестный, на обязанности которого лежит удерживать Жана Морейля на стезе добродетели…

— Да, господин граф.

— Ну вот, надо узнать, кто это. Вы ведь понимаете, что эти глаза будут за вами следить, когда вы приблизитесь к вышеназванному Фредди! Вы понимаете, что все ваши маневры будут выслежены и, вполне возможно, даже отражены. Берегитесь, чтобы вас не провели! И прежде всего узнайте, кто это может сделать.

— Понял, господин граф!

— Итак, прощайте, Обри! Желаю успеха! Не торопитесь в бар. Ваш Фредди в настоящий момент в Одеоне, в ложе моей матери… Он смотрит последнее действие «Прокурора Галлерса»…

— Надо будет и мне посмотреть эту пьесу в какое-нибудь воскресенье утром, — сказал Обри. — Кажется, она очень душещипательная…

Очутившись на улице, Лионель де Праз набрал полную грудь свежего воздуха с радостью, которую не пытался анализировать.

Пять минут спустя он уже всходил по каменным ступеням, ведущим из вестибюля Одеона к первому ряду лож. Царившие во всех проходах тишина и свет были как-то непонятны и создавали ту странную атмосферу, которая заполняет коридоры, галереи и фойе в то время, когда в зрительном зале публика, погруженная во мрак, слушает говорящих со сцены актеров. Лионель был довольно не глуп и чувствовал всю прелесть этой немой ослепительной картины, это бессознательное удовольствие часто сильнее, чем удовольствие от того зрелища, которое дается на подмостках, ради которого пришли и заплатили в кассе и которое подписано более громкими именами, чем Тишина и Свет.

Лионелю открыли дверь в ложу; сидевшие там в полумраке три существа вместе с ним переживали ту самую драму, конец которой разыгрывался сейчас при свете рампы под покровительством изобретательного вымысла.

Занавес вскоре опустили. Во время разъезда Жильберта бурно высказывала свои суждения.

— Кошмар! Вы знаете, я больна от него, — сказала она Жану Морейлю. — Нет! Подобные вещи наводят ужас!

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*