Клэр Лэнгли-Хоторн - Последствия греха
— Папа, я настаиваю. — Урсула с трудом сдерживала ярость.
Отец не обратил на нее внимания. Остальные начали рассаживаться. Леди Эштон была поглощена тем, что оправляла свой жакет из серебристой парчи. Униженная и сердитая, Урсула исполнилась решимости расстроить все планы выдать ее замуж за несносного Тома Камберленда.
Ухватившись за край стола, она сделала вид, что ноги отказались ей служить.
— Папа… я… — воскликнула она и повалилась на пол, увлекая за собой фарфоровые чашки.
Урсула открыла глаза и обнаружила себя в незнакомой спальне. Над ней склонялся лорд Розем; прядь темных волос упала ему на глаза. Он расстегивал пуговички на высоком воротнике; его дыхание, ровное и теплое, щекотало ей шею.
— Недурная уловка, — проговорил он, и Урсула не сумела скрыть улыбку.
Краем глаза она увидела, что рядом с кроватью стоит Элизабет Андерсон и отжимает мокрое полотенце. Она осторожно отстранила лорда Розема и положила компресс Урсуле на лоб. Когда адвокат выпрямился, девушка заметила, как у него запали глаза — значит, его равнодушие было напускным.
В комнату поспешно вошел мистер Марлоу.
— Как она? — обеспокоенно спросил он. Урсула ощутила укол совести из-за того, что обманула отца.
Она попыталась сесть и сказала:
— Я чувствую себя немного лучше, папа. Пожалуйста, не беспокойся.
— «Не беспокойся»! — воскликнул отец. — Если бы ты только знала, как я испугался!
— Не тревожьтесь, Роберт. — Лорд Розем успокаивающе положил руку на плечо мистера Марлоу. При виде такой фамильярности у Урсулы глаза полезли на лоб. — Уверяю вас, с ней все в порядке. Это всего лишь из-за духоты. Здесь жарко, как в аду.
— Джерард рассердится, — сказала Элизабет. — Может быть, мы с леди Эштон…
— Сегодня никаких переговоров, — раздраженно отозвался Роберт Марлоу. — Я должен отвезти Урсулу домой. Передайте Джерарду, что мы с ним побеседуем завтра.
Урсула снова попыталась приподняться.
— А леди Эштон? — спросила Элизабет.
— Предоставьте ее мне, — резко ответил лорд Розем.
— Джерард сейчас прикажет лакею и Сэмюэльсу перенести вас в машину. А вот и они.
Прежде чем Урсула успела запротестовать, двое молодых людей подняли ее на руки и осторожно отнесли вниз по лестнице в стоящий у подъезда автомобиль. По пути вниз она заметила, что леди Эштон следует за ними.
Роберт Марлоу и остальные задержались наверху, занятые разговором. Урсулу усадили на заднее сиденье «Берти» и укутали ноги клетчатым пледом.
— Милая, вовсе не было необходимости разыгрывать такой спектакль. — Лицо леди Эштон возникло перед ней в открытом окне машины.
— Не понимаю, о чем вы, — отрезала Урсула.
— О том, что вам не следует беспокоиться. Я имею в виду насчет свадьбы. — Леди Эштон улыбнулась. — Вы так молоды, с вашей стороны было бы глупо отказаться от моего предложения. Это великолепная возможность обрести свободу перед принятием определенных обязательств.
Урсула холодно взглянула на нее. Голоса приближались.
— Подумайте хорошенько, — заключила леди Эштон, — мы и в самом деле беспокоимся о вашем благополучии.
— Виктория, — предупреждающе окликнул лорд Розем.
— Я всего лишь решила взглянуть, как дела у нашей юной леди, — бодро отозвалась леди Эштон. — Кажется, с ней все в полном порядке.
Поездка домой прошла в напряженном молчании. Сидя рядом с ней, отец казался погруженным в собственные мысли.
— Папа… — начала Урсула.
Мистер Марлоу смотрел и окно; его лицо было скрыто вечерними тенями Лондона.
Урсулой овладело беспокойство. Отец закурил. Девушка наблюдала за тем, как синие струйки дыма кружатся над его головой и свиваются, словно змеи.
— Прости, — наконец сказала она. — Я всего лишь хотела, чтобы нас оставили в покое.
— Так и было бы, если бы ты приняла предложение леди Эштон! — сердито ответил отец.
Урсула поборола слезы.
— А как насчет предложения Тома? — прошептала она.
Роберт Марлоу не ответил.
Неужели нельзя избежать его гнева, задумалась Урсула. Быть может, она была слишком неуступчива? Она не могла быть такой, какой отец хотел ее видеть, и сейчас Урсула понимала, что осознание этого причиняет ему боль. В конце концов, он ее отец. В эту секунду Урсуле мучительно захотелось соответствовать тому образу, который стоял перед его мысленным взором. Ей показалось, что она плывет по течению, тоскуя по уютным отцовским объятиям, его утешительным словам.
— Папа, я хочу понять, чего все так боятся.
Мистер Марлоу молчал.
— Почему ты хочешь, чтобы я покинула Англию? Отчего Андерсоны отослали своих дочерей? Это как-то связано с гибелью Лауры?
Лицо мистера Марлоу, на мгновение залитое светом уличного фонаря, оставалось бесстрастным.
— Папа, пожалуйста, расскажи. Я прошу тебя. Что на самом деле случилось с экспедицией Рэдклифа? Почему все вы так напуганы?
Он не ответил.
Автомобиль остановился перед домом, и Сэмюэльс открыл дверцу со стороны Урсулы, а потом обошел машину, чтобы помочь мистеру Марлоу.
— Оставь, Сэм, — огрызнулся тот. — Я сам.
Сэмюэльс заспешил обратно к Урсуле.
— Отнести вас, мисс? — добродушно спросил он.
Урсула покачала головой.
— Бегите в дом, Сэм, и попросите миссис Стюарт согреть чай.
Сэмюэльс заторопился к лестнице, ведущей к черному ходу, и скрылся за дверью, оставив дочь наедине с отцом.
Урсула осторожно выбралась из автомобиля; каблуки ее шелковых туфелек коснулись скользкого края тротуара. Разглаживая юбку и поплотнее запахивая пальто, Урсула взглянула через дорогу, ожидая увидеть знакомое лицо полисмена, стоявшего напротив дома на Честер-сквер. На улице, однако, было пусто и тихо. Тем временем Биггз открыл парадную дверь; луч света вырвался наружу и подбодрил девушку.
Урсула осторожно поднялась, стараясь не поскользнуться на льду, который уже намерз на ступеньках этим холодным ноябрьским вечером. Она ждала отца, стоя в освещенном дверном проеме и наблюдая за тем, как он тушит сигарету, прежде чем последовать за ней, пальто наглухо застегнуто, воротник поднят. Судя по лицу мистера Марлоу, сегодня у отца с дочерью было мало шансов на примирение. Урсула вздохнула.
Внезапно из тени возник силуэт человека.
Мистер Марлоу резко обернулся.
Урсуле показалось, что она заметила блеск металла, когда незнакомец поднял какой-то предмет и направил на нее. Все остальное случилось мгновенно… Отец окликнул ее, но девушка как будто не в силах была сдвинуться с места. И тогда он бросился наверх, закрывая дочь собой. Раздался оглушительный грохот, и оба рухнули наземь. Отец придавил ее своей тяжестью.
— Папа… — Урсула с трудом могла дышать.
Роберт Марлоу застонал, когда Урсула попыталась выбраться из-под него. Она жутко перепугалась.
— Папа! — Она с трудом села. Тело мистера Марлоу было тяжелым, обмякшим.
Девушка увидела темное пятно, расплывавшееся по платью. Кровь была на ее лице, на одежде, растекалась по льду. Урсула прижала отца к себе.
Мистер Марлоу взглянул в глаза дочери и умер у нее на руках.
10
Урсула ощущала бег времени, подобный поднявшейся из-под земли волне. Ей приоткрылись минувшие века — будто у нее на глазах проводились археологические раскопки. Она видела, как встают холмы древнеримского Лондиниума, чувствовала присутствие огромного людского потока, льющегося по переулкам города, подобно тому как темная кровь бежит по венам. Видела окутанные туманом лица и смутные тени на фоне огромного костра. Дым. Туман. Вода… Частицы прошлого Лондона. Урсула задумалась о собственном прошлом, о том, чем она теперь стала и как вписывается в ход вещей. Осколки прежнего мира лежали перед ней на тротуаре. Отец покинул ее. Прибыл черный катафалк, чтобы отвезти его тело на железнодорожную станцию. Вокруг Урсулы двигались люди в черных пальто. Она затерялась во времени. Тиканье часов больше ничего не значило. Лондон жил своей жизнью. А для нее время остановилось.
Урсула отказывалась принимать посетителей. Визитные карточки скапливались на столике в прихожей рядом с вешалкой для шляп. Беззвучно двигавшиеся слуги ненавязчиво предлагали свою помощь, которую хозяйка день за днем отклоняла. Она не ела. Пила только воду. Лежала в постели, не принимая ванну и не одеваясь.
Спустя неделю Урсула осознала, что прислуга полна решимости вмешаться. Она ощутила это безошибочно — все равно как если бы она услышала гулкую поступь времени в пустых комнатах. Миссис Стюарт стала более энергичной и настойчивой. Она отдернула занавески и бодро наказала Урсуле встать и одеться. Та неожиданно для себя самой повиновалась. Словно автомат, девушка выполняла то, что от нее требовали. Оделась. Съела намазанный мармеладом тост. Выпила чаю. Позволила отвести себя вниз.
