Влада Ольховская - Ангел придет за тобой
Матиас снова вспомнил безупречно спокойное, словно выточенное изо льда лицо и поежился:
– Да уж… похожа!
– Внешность к этому как раз не имеет никакого отношения. Она инопланетянка в плане мышления и восприятия мира. Давайте пойдем по порядку… Первым диагнозом, поставленным девочке, был аутизм. Само по себе состояние очень сложное и неоднозначное. Бытует мнение, что аутизм равносилен слабоумию, но это не совсем так. То, что такие дети отстраняются от мира, не значит, что у них заниженные интеллектуальные способности – чаще наоборот, они практически гениальны.
– Аутизм, значит… и когда он обнаружился?
– Довольно рано. Видимо, ребенком Елена не пренебрегала, потому что странности в поведении дочери заметила, когда малышке было четыре года. Диагноз был поставлен через год, и некоторое время мать даже водила Еву в специальный образовательный центр, где педагоги помогали ребенку адаптироваться к нормальной жизни.
Однако в какой-то момент Ева из-под наблюдения врачей просто исчезла. Новый визит состоялся лишь через семь лет. Состояние девочки изменилось – и далеко не в лучшую сторону. Поведение Евы стало агрессивным, опасным. Она нападала на других детей, на животных, отказывалась общаться и замыкалась в себе. В последующий год список ее диагнозов увеличивался, как снежный ком.
Вполне возможно, что половину болезней приписали просто «на всякий случай». Многие симптомы были нетипичны, и даже опытные специалисты затруднялись ответить, что именно происходит с ребенком. Затем Ева снова исчезла вместе с матерью. Теперь это уже не осталось незамеченным, семейство Азаровых пытались искать, ведь девочка росла и превращалась в угрозу. Однако поиски ни к чему не привели. Елена и ее дочь словно в воду канули.
В следующий раз Ева «нашлась» при весьма печальных обстоятельствах: специалисты пришли к выводу, что она убила собственную мать. Согласно результату экспертизы Елена Азарова на момент смерти находилась в состоянии сильного наркотического опьянения. Она начала обвинять дочь в своих неудачах, критиковать ее за испорченную жизнь, проблемы и сложности. Все это спровоцировало приступ агрессии со стороны Евы, под рукой у девочки оказался нож – и этого было достаточно.
Картина событий рисовалась исключительно на догадках следователей. Сама Ева отказывалась говорить и на вопросы вообще не реагировала. Ее признали невменяемой, отправили в приют, откуда ее и забрал дядя.
Это общий перечень обстоятельств, – завершила Мария. – Как видите, это особенный, уникальный ребенок.
– Вообще-то, я не вижу особенного ребенка! Я вижу убийцу. Или, если хотите, бомбу замедленного действия: неизвестно, когда в ее больную голову придет желание на кого-нибудь напасть!
– Вы уже настроены неконструктивно. Убийца, псих… Все это существует в рамках нашего мышления. Она для нас, как я уже сказала, инопланетянка. Она живет по законам своего мира.
– Но живет в нашем мире! – напомнил Матиас.
– Нет. Мир для всех один, восприятие его разное. В этом и кроется разница между нормой и сумасшествием. Все это – субъективные подходы, основанные на том, что угодно и понятно большинству. Понимаете?
– Не совсем…
– Как бы это получше объяснить… – задумалась женщина. – Скажите, вы верующий человек?
– Если говорить о вере, нет. Я, скорее, атеист. Но я вырос в католической семье, поэтому каноны знаю.
– Этого достаточно. Как бы вы отреагировали, если бы я сказала, что улыбаться запрещено Библией? Что вынос мусора из дома – это смертельный грех? Что нет ничего хуже поедания куриного супа?
Вопрос явно был с подвохом, однако этого подвоха Матиас пока не находил. Пришлось ответить прямо:
– Я бы сказал, что это полный бред.
– Для вас – да. Потому что вы были воспитаны по определенным критериям, с определенным пониманием вещей, которое укрепилось в вашем подсознании с детства. Это набор данных, который дает вам возможность познавать и узнавать мир. Но в случае с Евой эти данные либо другие, либо их вообще нет. Она – чистый лист. Она видит мир объективней, чем мы, потому что лишена четкого представления о добре и зле.
– Поэтому она и сумасшедшая!
– Для нас с вами. Но ее безумие – совершенно особенное. Вполне может быть, что она очень умна, даже гениальна, и это определяет ее жизнь. Начиная с самого простого, с органов чувств… Она не видит так, как вы и я. Наш мозг сам собой фокусируется на каких-то ориентирах. Поставьте на белой бумаге точку – и мы будем смотреть на точку. Ева все равно будет воспринимать лист в целом. Ее сознание анализирует всю картину и по-своему делает вывод.
– Вы в этом уверены? – засомневался Матиас.
– Нет. Все, что я говорю, основано на заключениях моих коллег, работавших с Евой раньше. Но я сомневаюсь, что все они поголовно ошибались!
– И все они оправдывали ее маленькое хобби – убийства?
Мария лишь укоризненно покачала головой:
– Вы меня не слушаете? Постарайтесь очистить сознание от стереотипов и попытаться понять ее. Убийство для нее – не есть противоестественный акт, запрещенный моралью, религией и обществом. Это просто одно из действий, которые она может выполнить, если посчитает нужным. Она не нуждается в оправдании или некой глубокой, зловещей мотивации.
– Она просто это делает…
– Вот именно. Это не значит, что у нее нет никаких привязанностей и интересов… Может, дядя, или кем там ваш друг ей приходится, ей безразличен. Может – нет. Даже звери имеют склонность привязываться к своим сородичам. Возможно, она любила мать и в тот вечер лишь защищалась. А возможно, она увидела в одурманенной наркотиком матери некое новое, враждебное существо, которое нужно было уничтожить.
От всего этого у Матиаса уже голова шла кругом. В принципе Мария все излагала логично и гораздо более понятно, чем записи в том файле. Но ведь это относилось не к кому-то незнакомому, все это – часть жизни Марка! И реальная опасность для него.
– Мария, скажите мне честно… Какова вероятность того, что эта «инопланетянка» нападет на моего друга?
– Пятьдесят на пятьдесят. Либо нападет, либо нет. Если он не будет провоцировать ее, то, скорее всего, нет. Вы, я, она – мы живем в одном мире, но смотрим на него разными глазами. То, что эту девочку признали сумасшедшей, не делает ее ущербной. Кто знает… может, она даже превосходит нас?
Что-то госпожу психолога уже совсем не туда понесло…
– В каком смысле? – удивился Матиас. – В чем нас может превосходить эта идиотка?
– То, что она другая, не делает ее идиоткой. Нам никогда не понять, что видят ее глаза, что воспринимает ее мозг, свободный от предубеждений, страхов и стереотипов. С этой точки зрения, как раз она имеет доступ к объективной реальности. Не мы.
– И что?
– И в этом она лучше нас.
– Прямо ангел какой-то! – фыркнул мужчина.
Но Мария не засмеялась:
– Да. Быть может, как раз ангел.
* * *Ситуация определенно вышла из-под контроля, но Виолетта не могла понять, почему так получилось. Она ожидала конкуренции, да. Но чтобы образовался такой перевес… Этого она предугадать не могла! А иначе не общалась бы с Никой так легко и свободно.
Подругами они не стали, но и не стремились к этому. Просто иногда болтали – больше-то не с кем! Обе считали, что когда речь зайдет о фактических знакомствах, у них будут примерно равные шансы.
И вот первая вечеринка все расставила на свои места. На полное отсутствие внимания Виолетта не жаловалась, но она видела, что «соперница» получает гораздо больше! Внешне они похожи: обе высокие, параметры примерно одинаковые, обе ухоженные, платья выбрали одной модели. Однако при всем этом Ника работает как какой-то магнит!
К ней тянулись мужчины получше – побогаче. Конечно, она подходила сама, так ведь и Виолетта занималась тем же! Она ничуть не стеснялась заходить в вип-зону – но и не заметить истинное положение вещей не могла. Откровенно ее не гнали и все же не спешили удержать.
И уж точно подарков не дарили! Сначала роза от молодого красивого мальчика, который при появлении Виолетты и бровью не повел. Потом вообще бриллиантовые серьги!
– Красивые, да? – Ника в который раз подбегала к зеркалу и рассматривала искристое великолепие. – Ну правда красивые?
– Очень, – без малейшего энтузиазма отвечала Виолетта. – Тебе очень идет.
Еще бы, такие серьги всем бы пошли!
А Ника все-таки зараза. Могла бы уже такие демонстрации не устраивать! Мало того, что она почувствовала свое превосходство, так еще и в коттедж Виолетты постоянно заявлялась с новым подарком. Что, в ее доме зеркал нет?
– Мой Новый год начался рано!
– Да, ты Дедушку Мороза можешь благодарить, ты с подарком! – язвительно заметила Виолетта.
– Шутишь? Я с Дедушкой Морозом! Точнее, с Санта-Клаусом, хо-хо! Его ведь правда так зовут – Клаус. Очень мне нравится этот господин!
