Марина Серова - Нежный зверь
Я выудила из ушей наушники и положила приемник обратно в сумку. Услышав шевеление, Павел обернулся и осведомился с прекрасно завуалированной насмешкой:
— Ну что, куда теперь отправляемся?
— Подождите, пока никуда, мне нужно позвонить, — отбрила я его и набрала на мобильнике номер Кирьянова.
После длительного разговора с новеньким мальчиком на вахте мне наконец удалось пробиться к подполковнику, и трубка произнесла Кириным голосом:
— Слушаю.
— Владимир, это Иванова, — коротко представилась я, дабы не было недоразумений. — И мне нужна твоя помощь.
— Ну разумеется, куда тебе без меня? — В трубке послышались тщеславно-насмешливые нотки. — И что же тебе нужно, Танюш?
— Киря, ты проверял соучредителей фирмы «Мотор»? — приглушив голос и подозрительно посмотрев в спину вроде бы не обращавшего на меня внимания Тушнинского, спросила я.
— Лапчатого и Кобровича? — уточнил Кирьянов и, когда я ответила утвердительно, продолжил: — Ну разумеется, мы прорабатываем все версии. Но знаешь, Танюш, глухо, как в танке. Лапчатый был в ночном баре с друзьями, выходил из бара пару раз, но ненадолго. Машина его находилась на стоянке. Мог бы добраться до аэропорта, если бы брал машину. Но машину не забирал, охранники стоянки заметили бы. В общем, мы все проверили, у Лапчатого алиби — не придраться. Что касается Кобровича, с тем несколько хуже. Сидел дома, смотрел телевизор, говорит. Выходящим его никто не видел, но и к нему домой никто не заходил.
— Спасибо, солнышко, — ласково прощебетала я и, попрощавшись, отключила связь.
— Ну что, куда едем? — снова спросил Тушнинский, когда я перебралась на переднее сиденье.
— К аэропорту, пожалуй, — взглянув на часы, я решила, что больше ничего не успею сделать — надо забрать машину. А в аэропорту хоть можно будет подождать в тепле, если что.
Мне страшно хотелось есть, а Тушнинскому — хоть бы хны. И еще ужасно хотелось спать. Павел же вертел баранку как ни в чем не бывало, даже развлекал меня своими репликами. Иногда. Железный человек.
— Татьяна, вы не хотите заехать куда-нибудь и перекусить? — осведомился «железный человек». Будто прочел мои мысли.
— Кушать хочется? — поддела я и ощутила, как предательски заурчало в желудке. Слышно-то как! Ну почему я все время язвлю и пытаюсь нахамить этому человеку? Что заставляет меня так делать?
— И не мне одному, — не спустил ехидства Павел, покосившись на меня. — Так как вы на это смотрите?
— Положительно, — кратко ответила я.
И мы отправились в миленькое кафе, расположенное неподалеку.
Там оказался неплохой кофе. Выпечка тоже была великолепной. А куры-гриль — пальчики оближешь! И если совсем честно, общество Павла Тушнинского меня тоже не напрягало. Точнее, напрягало, конечно, но при этом и удовольствие доставляло. Собеседником он оказался неплохим. Умный мужик, черт бы его подрал. Люблю я таких — умных и одновременно сильных. С подобными типами сразу чувствуешь себя слабой и очаровательной женщиной, нуждающейся в защите и поддержке.
Странно, почему такой человек вертит баранку за не столь уж большие деньги?
— Забавно все это, — засмеялся Тушнинский, когда я спросила об этом. — Мне нравится общаться с людьми, а порой попадаются интересные экземпляры.
Наконец пытка-наслаждение окончилась, незаметно пришло время забрать машину из ремонта. За по-домашнему приятным обедом мы с Павлом успели перейти на «ты», и я, допивая третью чашечку кофе, предложила:
— Ну теперь довези меня до аэропорта и будешь свободен, как птица в полете.
— Ты уверена? — приподнял бровь Павел.
— Конечно, — с сомнением в душе, но уверенностью в голосе откликнулась я.
Он чуть потускнел лицом и бросил коротко:
— Ну поехали!
А меня досада охватила: вот гад, даже телефона не спросил! Ну как с таким типом общаться? Впрочем, я бы и не дала своего номера! Тоже мне, супермачо нашелся!
Я села в машину и отвернулась к окну, делая вид, что мне все нипочем. Тушнинский, в свою очередь, имитировал полное доверие моим эмоциям, но глаза полыхали острой насмешкой. Будто он читал мои мысли, зараза.
— Ну что, пока? — высаживая меня у аэропорта, попрощался он.
— Пока, — согласилась я, вылезая из машины и выуживая бумажник.
Он посмотрел на деньги, коротко хмыкнул и уехал, на ходу захлопнув дверцу, которую я оставила открытой. Такого выверта я не ожидала, поэтому и среагировать не успела. Просто стояла и смотрела вслед его «Ниве», как полная идиотка.
Наконец ветер пронизал меня до костей, и я прошла на стоянку, попутно обдумывая, что неплохо бы разобраться с местом происшествия. Киря сказал, что обнаружить ничего не удалось. Так то ему не удалось ночью, а мне, может быть, днем и повезет. Хотя вряд ли, с другой стороны. Может и не повезти.
Я забрала свою «девяточку», опустилась на водительское сиденье, с легкой грустью вспомнив просторный салон такси и уютные сиденья Павловой «Нивы». И поехала в сторону города, очень медленно, осматривая местность. Со следами, наверное, туговато будет — ночью падал снег и все возможное скрыл своим покрывалом. Остальное вытоптали сонные эксперты — я же знаю, как менты работают на ночных вызовах: в глаза хоть спички вставляй, а трупы уже в печенках сидят, работать совершенно не хочется, и взгляд не фокусируется. Но приходится трудиться, что-то искать.
Но вдруг мне несказанно повезет и я встречу свидетеля? Эх, Танечка, как тебя понесло. С ума сойти, свидетеля она собирается встретить, наивная!
Я даже разозлилась на себя и поругала малость. А потом милосердно простила — ведь не выспалась, имею право на шальные идеи. Наконец я остановила машину на месте вчерашней трагедии и вышла из салона. На всякий случай закрыла «девятку» и поставила на сигнализацию. Мало ли, вдруг попадутся тут люди, до чужого добра жадные? И такие бывают в нашей жизни, причем их не меньше, чем безупречно положительных личностей. Собственно, безупречно положительные мне еще не попадались. Таких, наверное, вообще не существует.
Я болталась по месту преступления бог знает сколько. Рыла носом истоптанный множеством ног снег, но пока не нашла ничего. Ровным счетом ничего. Только следы, которые скорее всего оставили менты.
— Кха-кха, — я чуть не подпрыгнула от хриплого вежливого покашливания, раздавшегося за спиной. С мрачноватым юмором посоветовала себе подлечить нервишки и медленно обернулась, нащупывая в кармане пистолет. Так, на всякий случай, мало ли кто здесь бродит. Вдруг на маньяка нападу. Точнее, он нападет на меня. Не хотелось бы лишать Тарасов лучшего частного детектива…
Напротив меня с задумчивым видом стояло невероятное существо непонятного пола. Застиранный бушлат, шапка-ушанка, очечки с треснутым стеклом на сизоватом тонком носу. Что за чудо?
— Чего ищешь-то? Может, помочь смогу? — проговорило существо явно мужским, но больным и усталым голосом. Как я поняла, это был аэропортовский бомж.
— Может, и сможете, — откликнулась я. — Вы вчера здесь были?
— Да я-то нет, — равнодушно ответил бомж.
Странноватый ответ навел на определенные размышления. Обычно человек, который не имеет отношения к событиям, отвечает коротко: нет. Этот же выдал достаточно сложную фразу, намекавшую на то, что кто-то здесь все-таки был.
— А кто-нибудь был? Вы знаете, кто?
Я красноречиво полезла за бумажником, и треснутое стекло очков моего собеседника отразило солнечные лучики, заискрившись.
— Погоди, приведу. Скажи сначала, ночь нужна?
— Да, ночь, — согласилась я, забыв даже удивиться. Но потом опомнилась: — А как вы догадались?
— Так ночью тут ментяры бродили… — ответил бомж таким тоном, будто это само собой разумеется. — А ты тут уж полчаса рыщешь, чего-то ищешь. Вот и думаю, что тоже интересуешься вчерашним.
— Вы правы, — усмехнулась я. — Так мне вас ждать?
— А…
— Деньги только после того, как приведете… про кого вы там говорили, — выразительно развела я руками. И добавила, чтобы, чего доброго, странный мужик не обиделся: — Сами понимаете, в наши времена доверять нельзя никому. Но вы не волнуйтесь, не обижу.
— Лады, — смирился бомж, — жди. — И ушел, чуть покачиваясь и протаптывая новую тропку на девственно-чистом снегу.
Я присела на корточки, прислонившись спиной к дереву, и посмотрела на дорогу. Из-за кустов трасса просматривалась великолепно. Приближение машины можно было определить также по шуму.
Я закурила, размышляя, ну не дура ли я — сидеть здесь, на пронизывающем морозе. Потому что бомжа все не было.
Я поежилась и в который раз осмотрела место происшествия. Интересно, что же конкретно здесь произошло? Почему Курский оказался в этом месте, если должен был находиться в аэропорту? Или он перестраховался? Все может быть. Предположим, доехал на автобусе до какой-либо остановки, потом вышел и решил прогуляться пешком, чтобы в случае опасности спрятаться. Но перестраховка не привела ни к чему хорошему — преступник его подловил и, соответственно, угробил. Ножичком. Потом вышвырнул на дорогу, а сам смылся.
