Сол Стейн - Фокусник
- Да, почти.
- Каковы функции реанимационного отделения?
- Это отделение предназначено для пациентов, попавших в автокатастрофы, и для других экстренных случаев, когда требуется постоянное наблюдение за состоянием здоровья, частый контроль пульса, дыхания, состава крови. В отделении имеется специальное оборудование для переливания крови, а медицинские сестры могут провести закрытый массаж сердца и ассистировать хирургу, если потребуется безотлагательная операция.
- Пациенты реанимационного отделения умирают чаще, чем в других отделениях больницы?
- Вероятно, да. Туда доставляются наиболее тяжелые случаи: инфаркты, инсульты, автомобильные столкновения. У меня нет точных цифр.
- Можно ли сказать, что поступившего в больницу пациента направляют в отделение реанимации потому, что его жизнь в опасности?
Доктор Карп заерзал на стуле.
- Вероятно, да, но...
- Вы можете сказать, что Эдварда Джафета направили в отделение реанимации...
- Ваша честь, - воскликнул Томасси, - я думаю, что прокурор должен дать свидетелю ответить на один вопрос, прежде чем задавать следующий.
Судья попросил стенографистку зачитать предыдущий вопрос и ответ. Последний кончался словом "но".
- Но что? - спросил судья доктора Карпа.
- Я хотел сказать, что поверхностный осмотр не дает возможности определить тяжесть повреждений в области шеи, а так как там проходят дыхательные пути, которые могут быть перекрыты отеком мягких тканей, мы направляем такого пациента в отделение реанимации, а потом проводим более тщательное обследование.
Томасси хотел задать свидетелю только один вопрос.
- Если я правильно понял ваши слова, Эдвард Джафет, получивший серьезные, но не смертельные повреждения, был направлен в отделение реанимации для уточнения диагноза?
- Я не направлял его.
- Но вы осмотрели его?
- Да.
- Хорошо. Тогда получается, что направление Эдварда Джафета в отделение реанимации может рассматриваться как мера предосторожности?
- Да.
- Благодарю вас.
Томасси решил, что использовал первого свидетеля лучше своего оппонента. Он понимал, что до большинства присяжных не дошла суть ответов доктора Карпа, но не сомневался, что повреждения, нанесенные Эдварду Джафету, теперь представлялись им не такими уж тяжелыми.
Следующей клятву говорить только правду дала мисс Мерфи. Она приехала в зал суда прямо из больницы и выглядела очень внушительно в белоснежном наряде медицинской сестры.
Кантор уже раскрыл рот, чтобы задать первый вопрос, когда заметил, что Боб Ферлингер пытается привлечь к себе его внимание. Кантор не стал отвлекаться и отвернулся от своего ассистента. Тот склонился над столом и начал что-то писать.
- Мисс Мерфи, я знаю, что вы пришли прямо из больницы и должны вернуться к исполнению служебных обязанностей, поэтому я несколько отойду от традиционной формы допроса и с разрешения судьи спрошу вас следующее. Работаете ли вы в "Фелпс Мемориал" старшей сестрой и исполняли ли вы обязанности старшей по этажу в тот день, когда в палату доставили Эдварда Джафета? Если возможно, ответьте "да" или "нет".
- Да. Это так.
- Вы продолжали исполнять свои обязанности, когда было совершено второе нападение на Эдварда Джафета?
Томасси встал, но не произнес ни слова.
- Я чувствую, мистер Томасси хочет заявить протест, - заметил судья Брамбейчер. - Я не умею читать чужие мысли, мистер Кантор, но несколько ваших слов дают десяток поводов для подобной реакции адвоката.
- Извините, ваша честь. Я пытался ускорить допрос, чтобы свидетельница могла вернуться в больницу.
- Мы тоже заняты немаловажным делом. Речь идет о свободе человека. Полагаю, вам не стоит торопиться.
- Да, ваша честь.
- Продолжайте.
- В понедельник, двадцать четвертого января, вы дежурили в больнице?
- Да.
- Появился ли в тот вечер на вверенном вам этаже посторонний человек и вошел ли он в палату?
- К Джафету?
- Да, в палату к Джафету.
- Я этого не видела.
Ассистент по-прежнему подавал знаки Кантору, что ему необходимо переговорить с ним.
- Как вы узнали, что на вашем этаже посторонний? - спросил Кантор, делая шаг к столику, за которым беспокойно ерзал Боб Ферлингер.
- Мисс Гинслер несла поднос с инструментами... Я это видела, добавила мисс Мерфи, вспомнив наказ судьи говорить только о том, что произошло у нее на глазах. - Кто-то выскочил из палаты Джафета и врезался в нее, выбив из рук поднос.
- Я протестую! - воскликнул Томасси. - Ваша честь, я подозреваю, свидетельница хотела сказать, что ее внимание привлек грохот упавшего подноса и только тогда она заметила мисс Гин...
- Мистер Томасси, - резко прервал его судья. - Все это вы можете выяснить при перекрестном допросе, но не сейчас. Я думаю, мистер Кантор должен повторить вопрос, а свидетельница - ответить, что она действительно видела и слышала.
Кантор воспользовался передышкой, чтобы взять со стола записку Ферлингера и прочесть: "Гинслер отказалась давать показания".
- Пожалуйста, продолжайте, - сказал судья.
- Как вы узнали, что в палате находился посторонний человек?
Мисс Мерфи чувствовала, что под сомнение поставлена ее профессиональная репутация.
- Я... услышала шум. Подняв голову, я увидела летящий поднос с инструментами и бегущего к лестнице мужчину, по всей видимости выбившего этот поднос из рук мисс Гинслер.
Кантор совершенно растерялся. Содержание записки выбило почву у него из-под ног.
- Могли ли вы... - он хотел спросить: "Могли ли вы предположить, что мужчина, выбежавший из палаты Эдварда Джафета, совершил что-то дурное", но вовремя понял, что свидетельнице не позволят ответить на этот вопрос. - Что же вы видели? - спросил Кантор.
- Где?
- Везде.
Томасси едва удержался от смеха.
- Ну, я видела разбросанные инструменты и ошарашенную мисс Гинслер. Потом мы с другой сестрой вошли в палату Джафета и обнаружили перерезанную трубку.
К удивлению Кантора, Томасси пропустил ответ без возражений.
- Можете ли вы рассказать о назначении трубки?
- Через ноздрю и пищевод она вводится в желудок и служит для откачки желудочного сока на тот период, когда питательные вещества пациенту вводят в вену.
- Он был так плох?
Томасси начал приподыматься.
- Позвольте мне перефразировать вопрос. Почему Джафету вводили питательные вещества через вену?
- Ваша честь, - сказал Томасси, - не лучше ли задать этот вопрос врачу?
- Может быть, свидетельница даст нам компетентный ответ, - покачал головой судья Брамбейчер.
- Насчет того, почему ему делали внутривенные вливания?
- Да.
- Из-за повреждений шеи. Он не мог глотать.
- Можете задавать вопросы. - Кантор взглянул на Томасси и довольно улыбнулся.
- Мисс Мерфи, вы видели, как перерезали трубку?
- Дело в том, что...
- Пожалуйста, ответьте "да" или "нет".
- Нет.
- Мисс Мерфи, а кто-нибудь видел, как перерезали трубку? Вам никто не говорил, что видел, как перерезали трубку?
- Нет. Когда мы вошли в палату, трубка уже была перерезана.
- Значит, ни вы, ни другие сестры не видели, как кто-то перерезал трубку, введенную в желудок Джафета?
- Нет.
- Вы достаточно хорошо разглядели мужчину, чтобы опознать его?
- Нет.
- Исходя из того, что вы видели и слышали, могли бы вы утверждать, что именно подсудимый был в больнице и пытался причинить вред Эдварду Джафету? Впрочем, можете не отвечать. У меня больше нет вопросов к свидетельнице.
И, повернувшись спиной к изумленной мисс Мерфи, Томасси пошел к своему столику.
- Ваша честь, - встрепенулся Кантор, - я уверен, что мистер Томасси забылся и задал этот вопрос без всякого умысла. - Его взгляд, наоборот, говорил о том, что он подозревает адвоката защиты во всех смертных грехах. - Тем не менее я бы хотел, чтобы суд проконсультировал членов жюри относительно сведений, вычеркнутых из протокола.
Судья Брамбейчер согласно кивнул и повернулся к десяти мужчинам и двум женщинам, сидевшим на скамье присяжных.
- Леди и джентльмены, если вопрос или ответ вычеркивается из протокола суда тем, кто произнес эти слова, как произошло в нашем случае, или мною, это означает, что вопрос никогда не задавался. Таким образом, последний вопрос адвоката защиты должен быть стерт из вашей памяти и не приниматься во внимание. Показания мисс Мерфи должны заканчиваться ответом на предыдущий вопрос. Будьте добры, зачитайте нам вопрос и ответ, - обратился судья к стенографистке.
Стенографистка встала и ровным голосом прочла:
- "Вопрос: Вы достаточно хорошо разглядели невысокого человека, чтобы опознать его? Ответ: Нет".
Пока судья объявлял о перерыве до завтрашнего утра и инструктировал членов жюри о правилах их поведения вне зала суда, Томасси едва сдерживал довольную ухмылку. Повторное прочтение вопроса и ответа оказалось, как он и предполагал, исключительно эффективным.
