Максим Милованов - Естественный отбор
– Но…
– Никаких «но»! Дисциплина прежде всего. Если не согласен – проваливай. Иди продавай «сникерсы» в ларьке. Есть еще претензии?
– Нет, – ответил Кирилл и уставился на тумбочку. На ней лежали деньги. «Те самые проклятые зеленые бумажки, вокруг которых все и вертится на этой планете», – подумал он.
– Здесь восемь штук, – продолжал Наставник, поймав взгляд Кирилла. – Если еще раз так поступишь – накажу. Спрашивать, где был, не буду – все равно наврешь, это у тебя ловко получается. Забирай деньги и иди. Встретимся послезавтра в полдень. Смотри не опаздывай.
Кирилл ушел, и Наставнику стало как-то не по себе. В голову полезли ненужные мысли. «Может, зря я с ним так. Может, он не так уж и плох. А вот интересно, мучает ли его совесть по ночам, так же, как меня, или нет? Наверное, нет. Меня в молодости тоже ничего не мучило».
Отбросив глупые мысли, он с трудом добрел до лоджии и снова уставился на небо. Теперь луны не было видно. Черным-черно. «А ведь в такую же ночь я познакомился с Людмилой», – вспомнил он.
…Прошло уже больше двадцати лет с того момента, а помнил он все почти до мелочей. Праздновался какой-то юбилей, и в ресторане «Осень» по этому поводу был роскошный банкет. Дела у Наставника шли в гору. Самое время перебираться из провинции в более крупный город. Все было готово к этому. Первым в город должен был отправиться Советник – правая рука Наставника. Гордый и безжалостный, он вырос из той самой, организованной в ПТУ, шайки малолеток.
Стол был накрыт, все заняли свои места, не видно только Советника. Подобные опоздания не прощались никому, кроме него – любимчика. Это был один из тех редких случаев, когда все собирались вместе с женами, любовницами – в общем, с представительницами противоположного пола. Наставник находился в обществе блондинки с пышными формами и томным выражением лица. Было выпито несколько «разгонных» бокалов, рюмок и фужеров, и завязался разговор, как всегда в присутствии женщин, ни о чем.
И вдруг что-то изменилось. В дверях появился Советник, а с ним она – Людмила. Наставник понял мгновенно – это его девушка. Только он в этом городе имел право обладать таким алмазом. Весь вечер он беззастенчиво пожирал ее глазами, не обращая внимания на свою спутницу, пришедшую с ним на банкет… Еще тогда он решил, что во что бы то ни стало добьется ее, даже если ему придется переступить через Советника…
…Мысли снова вернулись к Кириллу. Он мог бы быть его сыном, если бы Людмила попалась ему на глаза раньше, чем Советнику. Интересно, испытывал бы он к своему сыну родительскую привязанность? Или он, Наставник, лишен обычных человеческих чувств? Страстей, свойственных обыкновенным людям?… Может быть, и лишен. Может быть, и о Людмиле он стал мечтать из-за чувства соперничества, потому что хотел взять верх над своим молодым и самым талантливым выкормышем… А так, если вдуматься, зачем она ему? Что может быть лучше одиночества? Ведь звезды тоже одиноки…
***
«Какая красивая женщина!» – подумал Панфилов, окидывая взглядом стройную женскую фигуру, стоящую рядом с кафе «Зоопарк». На вид лет тридцать пять, может, чуть больше. Одета она была в черное платье строгого кроя с длинными рукавами. Ее плечи окутывало пепельное меховое манто. Женщина достала из сумочки зеркальце, чуть поправила прическу – короткую стрижку, которая, как ни странно, очень гармонировала с ее старомодным одеянием, легко поднялась по ступенькам и вошла в кафе.
«А вдруг это и есть Людмила?» – Капитан Панфилов открыл дверь и вошел в кафе с тайной надеждой и волнением.
Оказавшись внутри и оглядевшись, Анатолий понял, что его робкое предположение подтвердилось. Она уже сидела за одним столиком с Валентиной Глушенковой, ее мужем Аркадием и супругами Сергеем и Тамарой Барсовыми. Сердце у Анатолия дрогнуло.
«Сегодняшний вечер мне определенно нравится!» – С этой мыслью капитан Панфилов двинулся к заставленными приборами столику в самом углу кафе…
***
…Они шли по набережной в сторону центра и говорили, говорили, говорили… Иногда, чтобы немного передохнуть, присаживались на лавочку и молчали, глядя сквозь ажурную решетку на воду. Потом снова завязывалась беседа, не важно о чем: они хорошо понимали друг друга, как будто были знакомы много лет. Пожалуй, впервые в жизни Анатолий по-настоящему жалел, что у него нет машины – как славно вдвоем прокатиться по ночному городу. Вообще мысль приобрести наконец машину – эдакую старенькую «копейку», а может быть даже «пятерку», «шестерку» или, чем черт не шутит, «восьмерку», последнее время его не оставляла. Панфилов даже записался на курсы подготовки водителей, куда уже успел сходить четыре раза. Собственно, об этом в данный момент и зашел разговор между ним и Людмилой.
– Я чувствую себя на курсах настоящим стариком, – улыбаясь, говорил Анатолий. – Вокруг сплошная молодежь, причем большинство, как ни странно, девушки. Многие приезжают на курсы на собственных машинах, да на каких!… Как только они ездят на них без водительских прав?…
– Раз у них имеются машины, – ответила Людмила, – значит, есть и деньги, чтобы штрафы платить.
– Логично! А как же безопасность? О чем думают те, кто купил им эти машины, прежде чем девушки заимели права?
– Вы считаете, что самостоятельно девушки приобрести себе машину не могли? – с шутливой обидой в голосе спросила Людмила. – Поверьте, я вовсе не прожженная феминистка, но считаю, что женщина способна заработать на колеса. Я, знаете ли, тоже долгое время ездила, не имея прав. Примерно с год кружила по дворам и закоулкам, объезжая гаишные посты.
– Так у вас есть машина! – удивился Анатолий.
– Есть, – ответила Людмила. – Вон, кстати, она стоит, моя милая «букашечка».
Посмотрев в указанную спутницей сторону, Анатолий увидел припаркованную возле обочины многоэтажного дома красненькую «Оку».
– Здесь, значит, вы и живете?
– На восьмом этаже. Сто двадцатая квартира.
– Вместе с сыном? – Анатолий уже знал о том, что у этой очаровательной женщины имеется совсем взрослый сын по имени Кирилл, равно как и собеседница знала, что у ее провожатого есть тринадцатилетняя дочь, ее тезка.
– Кирилл уже почти год не живет со мной, – грустно вздохнула Людмила. – У него своя однокомнатная квартира в соседнем районе.
– Он ведь совсем взрослый! – отозвался Анатолий, немного удивленный печалью, проскользнувшей в тоне его спутницы. – Родители обычно радуются, когда их детям удается обзавестись собственным жильем…
Но Людмилу почему-то явно не устраивало, что сын живет отдельно.
– Даже слишком взрослый… – неопределенно ответила она. – Мы практически не общаемся, так как он в постоянных делах и разъездах. Изредка перезваниваемся, но чаще всего мне приходится общаться с его автоответчиком, который я просто ненавижу! Мне даже стало казаться, что Кирилл намеренно избегает меня. А ведь когда-то не проходило ни одного вечера, чтобы мы не поболтали о чем-нибудь за чашечкой чая. Что с ним такое?…
Анатолий промолчал. Его интуиция подсказывала, что сейчас лучше не говорить, а слушать. Видимо, в душе Людмилы накопилось столько материнской горечи, что держать это в себе уже не было больше сил. Вероятно, он показался ей тем человеком, которому можно как следует выговориться.
Оба снова присели на лавочку перед домом и заговорили о детях. Для всех родителей это самая благодатная тема. Бессонные ночи, ветрянки, крапивницы, расшибленные коленки, двойки и тройки, дискотеки… Анатолий терпеливо ожидал, когда от воспоминаний Людмила перейдет на те проблемы с сыном, которые тревожили ее сейчас.
– А который сейчас час? – спросила она вдруг.
– Половина двенадцатого.
– Так поздно!
– Да.
– Была бы моя воля, я проговорила с вами хоть до утра, – сказала Людмила. – Мне с вами очень интересно! Просто так получилось, что сегодня вечером у меня запланирована встреча с сыном!
– С сыном? – Анатолий был удивлен.
– Звучит странно, я понимаю! Но, к сожалению, таковы реалии наших с ним отношений. Мне приходится всеми правдами и неправдами добывать информацию о том, где Кирилл проводит время, а затем как бы случайно оказываться там, чтобы увидеться и убедиться, что с ним все в порядке.
– А что, есть основания беспокоиться? – слегка насторожился Анатолий. Профессиональная привычка в нем часто брала верх над личными переживаниями.
– Оснований для беспокойства вроде бы нет, – продолжала Людмила. – Просто никак не могу отделаться от дурных предчувствий. Не знаю, может, просто нервы расшатались, но с тех пор, как он начал работать в фирме у Виктора Остаева, на сердце стало неспокойно!
– Виктор Остаев! Постойте, постойте, это, случайно, не тот…
– Тот самый, – прервала Людмила. – Это тот самый Остаев, который известен в ваших милицейских кругах как Наставник.
