Джеймс Чейз - Сувенир из Клуба мушкетеров
— Служебные помещения — с той стороны, — сказал Беннауер, указывая на двери позади стойки. — А в ресторан вход отсюда… Что тебе еще показать?
— Принеси мне сувенир на память. Пару пакетиков спичек, которые здесь раздают гостям.
Решив, вероятно, что я спятил, он подошел к стойке бара, и, нагнувшись, достал пригоршню пакетиков.
— Эти?
Взяв три пакетика, я открыл их и проверил обратную сторону спичек: ни на одной из них не было нумерации.
— А других у тебя нет?
— Каких других? Ты же просил спички, которые раздают гостям, — вот они!
— У твоего босса должны быть другие спички.
Лицо Беннауера покрылось блестящими капельками пота.
— Вот что, парень, кончай это дело. Если тебя здесь найдут, я лишусь работы. Забирай свои проклятые спички и сматывайся!
— Давай заглянем в служебные помещения. Я подброшу еще полсотни.
— Ты что, вконец рехнулся? Убирайся! — Он быстро терял самообладание.
Дверь, которая вела в административные помещения, отворилась, и вошел полный мужчина в белом пиджаке со значком, изображавшим виноградную гроздь. Судя по эмблеме, это был менеджер.
У него была внешность типичного латиноамериканца: густые, сильно напомаженные волосы и тоненькие усики. Взгляд маленьких черных глаз перебежал с Беннауера на меня.
— Это мистер Гомец, — поспешно сказал мне Беннауер. Он еще не совсем потерял голову. — Вы не имеете права врываться без предварительной договоренности. — И повернулся к Гомецу: — Этот парень хотел вас видеть.
Я подобострастно улыбнулся:
— Не уделите ли вы минутку вашего времени, мистер Гомец? — Я О'Коннор, "Калифорния Уайн компани". — И протянул визитную карточку. Гомец начал разглядывать ее с непроницаемым лицом. Я ощущал неприятный сладковатый запах помады, исходивший от его волос.
Прочитав карточку, он принялся задумчиво постукивать ею о стойку. Он не сводил с меня глаз.
— Мы не ведем дел с вашей фирмой, — сказал Гомец.
— Именно об этом я и хотел с вами поговорить. У нас есть товары, которые, безусловно, вас заинтересуют. Я принес для пробы особого бренди.
— Как он попал сюда? — спросил Гомец, обращаясь к Беннауеру.
Мой сопровождающий обрел второе дыхание.
— Не знаю. — Он пожал плечами. — Этот тип вошел сюда и спросил вас.
— Я поднялся на грузовом лифте. Я что-нибудь сделал не так?
— Мы встречаемся с торговцами только по предварительной договоренности.
— Провинциальная неосведомленность, мистер Гомец, простите. Вы не сможете назначить встречу на завтра? — Я положил пакет с бренди на стойку. — Если вы познакомитесь с содержимым, мы завтра же поговорим о деле.
— О деле мы поговорим сейчас, — раздался голос сзади.
Гомец и Беннауер замерли, будто кто-то мановением волшебной палочки превратил их в мраморные изваяния. Признаюсь, и у меня слегка екнуло сердце: смуглый мужчина в смокинге, с белой камелией в лацкане стоял в двадцати футах от нас. У него было узкое лицо с тонким орлиным носом, плотно сжатым ртом и черными беспокойными глазами. Я был уверен, что это Кордец: только присутствие самого босса могло так разительно изменить поведение моих собеседников.
Кордец подошел к стойке и, прочитав визитную карточку, хладнокровно разорвал ее и бросил на пол. Он поднял на меня подернутые сонной поволокой глаза.
— Я сказал "нет" еще месяц назад. Тебе понятно, что значит "нет"?
— Извините, — пробормотал я. — Ведь я новичок в городе и не знал, что кто-то уже показывал наш товар.
— Теперь будет известно. Убирайся, и чтобы духа твоего здесь не было!
— Хорошо, хорошо, извините. — Вид у меня был расстроенный и смущенный. — Разрешите оставить бутылку. Это отличное бренди. Мы могли бы поставлять его на очень выгодных условиях.
— Вон!
Я двинулся по стеклянному полу к выходу. Неожиданно дверь распахнулась, и в ней появились трое мужчин. Образовав полукруг, они загородили мне путь.
Двоих — долговязых парней с тупыми лицами — я видел впервые, третий хорошо был знаком: передо мною со зловещей улыбкой на искалеченном лице стоял Херц.
3С минуту Херц и я молча разглядывали друг друга. Высунув кончик языка, он провел им по пересохшим губам, напомнив змею, готовую броситься на жертву.
— Вот мы и повстречались, — негромко произнес он. — Ты помнишь меня?
Планируя вторжение в "Клуб мушкетеров", я не рассчитывал, что мне придется иметь дело с Херцем. В худшем случае, полагал я, вышибалы помнут мне бока и дадут под зад коленом. Появление Херца меняло ситуацию в корне.
Не отрывая взгляда от Херца и одновременно наблюдая за Кордецом, я начал двигаться бочком к выходу. Владелец клуба смотрел на разыгравшуюся перед ним сцену непонимающими глазами.
— Что все это значит? — спросил он.
— Его зовут Брэндон, босс, — сказал Херц. — Он частный сыщик, дружок той мрази, которую вчера прикончили.
Кордец равнодушно пожал плечами, обошел стойку и направился к двери с надписью "Администрация". На ходу он коротко бросил:
— Уберите его!
Я оказался один против пятерых; шестым потенциальным противником был сам Кордец, решись он снизойти до расправы со мной. Херц приближался. Его близко посаженные глаза продолжали улыбаться; чтобы как-то выравнять очевидное неравенство сил, я выхватил револьвер.
— Осторожней, — сказал я, перемещая дуло револьвера по полукругу так, чтобы держать под прицелом всех сразу. — Не советую подходить, иначе кое-кому несдобровать!
Херц внезапно остановился, будто наткнувшись на стену. Вероятно, он не рассчитывал увидеть оружие в моих руках.
Кордец, шагнувший было в открытую дверь, тоже остановился и с некоторым удивлением посмотрел на меня.
— Я велел тебе убираться, — произнес он. — Чего ты ждешь?
— Пусть эта обезьяна уйдет с моего пути, — сказал я, кивком головы указывая на Херца.
В следующий момент зал погрузился в темноту. Кто погасил свет, я не видел. Возможно, это Гомец решил ускорить ход событий. Послышался топот сорвавшихся с места людей, и я нажал на курок. Оранжевая струя пламени вылетела из револьвера, зазвенело разбитое стекло, и на меня накатилась волна человеческих тел. Я оказался на полу. Жадные руки тянулись к моему горлу, искали оружие. Я пробовал выстрелить вновь, но кто-то вырвал у меня револьвер. Удар кулака обрушился на мою голову…
Когда я пришел в себя, в зале снова горел свет. Я лежал на спине, и надо мною стояли три гангстера. Один из них держал мой револьвер.
Челюсть нестерпимо ныла, а голова, казалось, готова была расколоться пополам. Я услышал гулкие звуки шагов, и к трио победителей присоединился Кордец.
С трудом приподнявшись, я сел.
— Выкиньте его отсюда, — сказал Кордец. — Сделайте так, чтобы он надолго забыл дорогу в клуб. — И зашагал к выходу, постукивая по стеклу высокими каблуками ботинок.
Херц с подручными почтительно ожидал ухода босса. Вслед за Кордецом поспешили скрыться Гомец и Беннауер.
Сидя на полу, я внимательно наблюдал, как Херц, взяв мой револьвер, перехватил его за дуло. С изувеченного лица не сходила бессмысленная улыбка.
Профессиональные бандиты знают, как использовать револьвер в качестве дубинки. Удары наносятся во все точки, кроме жизненно важных. Человек после такой обработки становится инвалидом если не на всю жизнь, то на многие месяцы.
Я недаром работал в прокуратуре Сан-Франциско как следователь по особым поручениям в течение пяти лет. По долгу службы мне приходилось почти ежедневно бывать в городских доках — страшном месте, кишащем бандитами. И я знал: пока Херц не очутится позади меня, он не опасен. Но пусть он думает, что имеет дело с простаком.
Когда он взмахнул револьвером, я, изобразив на лице неописуемый ужас, подался назад.
— Выпустите меня отсюда, — жалобно заскулил я. — Я больше никогда не появлюсь здесь! Дайте мне только уйти!
— Мы выпустим тебя, дружок. — Довольная улыбка расплылась по физиономии Херца. — Потерпи только малость.
Я отполз еще немного назад. Херц разрешил даже встать. Потом, пританцовывая, он бросился ко мне, намереваясь нанести удар по голове. Но я точно рассчитал время и отпрянул в сторону. Револьвер со свистом рассек воздух, рука Херца тяжело ударилась о мое плечо, и в тот же миг я оказался рядом с ним. В следующее мгновение я притянул его за лацканы пиджака, согнулся — и он перелетел через меня с грациозностью акробата, ткнулся мордой в стеклянный пол и заскользил по нему.
На очереди был второй гангстер. Удар, в который я вложил всю тяжесть своего тела, едва не раздробил ему скулу, и он вслед за Херцем покатился по скользкому полу.
Целым и невредимым оставался третий. Когда он бросился на меня, на лице его было смятение. Ускользнув от пудового кулака, я быстро нагнулся и, схватив противника за лодыжки, рванул кверху.
