Виктор Леденев - Адская машина
И все-таки какое-то неизвестное чувство постоянно напоминало ей, что опасность существует, она рядом. Не раз перед ней вставали горящие злобой глаза этого плюгавого уголовника. Уж кто-кто, а этот не простит... Но за делами, разговорами, домашними хлопотами страхи уходили, рассеивались, забывались.
Павел достал из ящика патроны, набил патронташ и положил неподалеку от ружья. Это не укрылось от Светланы.
-- На всякий пожарный случай, береженого -- Бог бережет,-- успокоил Павел. Он показал ей, как заряжать ружье, снимать его с предохранителя, заставил несколько раз проделать эту процедуру, пощелкать курком... Все это он делал, как бы в шутку, но Светлане от этого легче не становилось. По-прежнему предчувствие угнетало ее и она боялась поделиться с Павлом.
Семен первую ночь провел у Шварца, а потом исчез на несколько дней. Он сидел безвыходно в своей грязной комнатушке, пил водку и обдумывал план мести. При каждом воспоминании о днях, проведенных в хлеву, он едва не сходил с ума от ярости и еле сдерживался, чтобы не разнести все вокруг. Только боязнь соседей, которые могли вызвать милицию, удерживала его. Милиции он не боялся, но мысль о том, что это может помешать его мести, заставляла только бессильно ругаться и привычно скрежетать зубами.
Чтобы забыться, пробовал спать, но сон получался нервный, отрывистый и не давал желанного отдыха. Проснувшись в очередной раз, Семен больше не пробовал уснуть. Выпил немного водки, помотал всклоченной головой и решил заняться подготовкой к поездке к этому гаду, мужику, мать его так... Пусть он хоть из "зеленых беретов" будет, против пистолета не попрет. Это проверено, не такие ломались... В том, что он убьет его, Семен не сомневался, но еще хотелось заставить горько пожалеть, что он так обошелся с ним, Семеном... Чтоб на коленях прощения просил, сука.
Семен достал из тайника пистолет, вынул обойму. Почистил ствол самодельным шомполом, пересчитал патроны, пошарил еще в тайнике, достал полиэтиленовый пакет, отсыпал из него еще патронов, набил запасную обойму. "Макаров" был хоть куда, Семен усмехнулся, вспомнив, как они забрали этот пистолет у одного мента, тот даже пикнуть не успел, как ему врезали по голове и оттащили в подворотню... Тоже мне, борец с мафией... И рацию забрали, жалко что одна, а то бы пригодилась завтра.
Он аккуратно завернул пистолет, запасную обойму и патроны россыпью в тряпку, уложил в "дипломат", достал из тайника нож. Это был, нож неизвестно почему называемый финским. Не добрый надежный армейский клинок, а хищное тонкое оружие убийства, специально придуманное для внезапного нападения, с наборной рукоятью. Нож тоже последовал за пистолетом в "дипломат".
Встала новая задача: видимо, уходить нужно оттуда сразу далеко, сюда возвращаться нельзя. Он вздохнул, пошарил по ящикам, карманам, разложил на столе скомканные деньги, паспорт один, другой. Забирать надо было все...
Валерий Петрович встретился с Семеном без посторонних. Он понимал, что от второй поездки в Крисвяты ему отговорить этого уголовника не удастся. Что ж, надо из этого получить максимальную выгоду. И все-таки, не мог заставить себя говорить открыто, хотя и знал, что Семен не обращает внимания на его лицемерную маскировку и видит в его словах истинный смысл.
-- Семен, надо избежать мокрухи, хотя я понимаю, что тебе это трудно... Но ведь сколько свидетелей будет, ты об этом подумал? Знаю я тебя, начнешь, так не остановишься...
-- Не знаешь ты меня, Валера, только догадываешься и трусишь, как бы я тебя не замарал. А ты в дерьме по самые уши: все, кого мы потрошили, это твои клиенты. И дурной ты к тому же -- мне из-за обиды, но без денег тоже незачем мочить этого мужика, надо заставить деньги отдать, а там посмотрим. Но ты прав, свидетелей много и расколются они, как пить дать...
Валерий не выдержал.
-- Сам-то ты тоже не долго продержался, как я понял, так что..
-- За меня не бойся, за своих ребят молись, ненадежные. Один дурак, другой жалостливый оказался.
-- Оба пойдут, сделают, что скажешь, только ты прав, не надежные...
-- Валера, я тебе вот что скажу: самый ненадежный -- это ты. И когда я вернусь, мы с тобой еще поговорим, сколько ты мне за все-про-все должен будешь, а за тобой должок, запомни. Приготовь кусков десять, не меньше.
Валерий побледнел, закусил губу: вот оно, ждал ведь такого, что этот бандит потребует деньги, и вот потребовал... Валерий знал, что Семен от своего не отступится и тогда... Тогда повязаны они будут так, что дальше уже все равно...
-- Ты что, Сема? Какие деньги? Ты возьмешь у мужика, мне ничего не надо... Ребятам дашь малость, пусть отстанут. А тебе все деньги, мало?
-- Мало, мне линять надо будет отсюда и залечь надолго, понял? Или растолковать? Половину принесешь сегодня вечером, остальные, когда позвоню, скажу куда. Попробуешь зажать -- сам знаешь, что с тобой будет, а то я вижу, ты многого хочешь -- и мальчики уже не нужны, и мужику рот заткнуть. Соображаю, к чему клонишь. Я б тебя послал подальше, да все это и мне надо самому, потому тебя пока не трону, только заплатишь, Валера. Поедем завтра рано утром, надо подготовиться, не так как в прошлый раз... Позвоню, жди.
Валерий Петрович пришел домой подавленный: влип в историю, из которой не выбраться. Даже если у Семена все пройдет гладко и он слиняет и заляжет надолго, все равно спокойствия не будет. Останется только ждать, что вот-вот возьмут этого уголовника, он расколется и тогда... С другой стороны, если Семен натворит дел, а этот мужик, как его, Лемешонок, останется, то опять-таки несладко придется, мужик, видать, тертый, просто так этого дела не оставит... Хорошо, если бы никого не осталось...
Валерий даже привстал с любимого кресла при этой мысли. Никого, даже Семена... Тогда все было бы по другому -- перебили друг друга эти бандиты, и все. Он тут не при чем. Остается Валя и бывшая жена этого мужика, так ведь тут никаких доказательств нет, разве что знакомство с Анатолием, но это можно и отмазать, прямых улик нет, а это главное.
Валерий, возбужденный открывшейся перспективой, налил себе коньяку и... отставил рюмку в сторону. Взял табуретку и полез на антресоли, вытащил оттуда запыленный длинный сверток. Брезгливо отряхнул пыль, разложил сверток посередине комнаты на ковре. В нем оказалась охотничья малокалиберная винтовка с патронами. Винтовка оказалась в полном порядке, патронов почти две пачки... Валерий проверил затвор и все снова завернул в тряпку.
...Часы показывали половину третьего ночи, когда "Волга" Валерия Петровича выехала из города на шоссе.
Около шести стасова "девятка" тихо подъехала к дому Анатолия. Сам Шварц, поеживаясь от утренней прохлады и недосыпа, ждал на углу. Семен встретил машину около парка, стремительно сел на заднее сиденье, едва Стас успел притормозить, захлопнул дверцу и приказал:
-- Гони.
Стас вел машину не так, как той ночью, но достаточно быстро и уверенно. Все молчали, говорить было не о чем, все уже обговорено и продумано, оставалось только определиться на месте, как осуществить задуманное...
Против обыкновения Павел встал довольно поздно, около восьми. Светлана еще спала и он осторожно прошел на крыльцо. Утро было свежее и солнечное. День обещал быть жарким и сухим. Павел облился водой у колонки и пошел к машине -- сегодня надо было бы съездить в район, разузнать насчет стройматериалов. Ремонт затягивался и Павел беспокоился, успеют ли они закончить его до дождей. Павел осмотрел мотор, проверил и долил масла, захлопнул капот. Все в порядке, можно ехать.
Светлана проснулась от стука капота и, не вставая, сладко потянулась. Вспомнила, что Павел собирался в район, вскочила и побежала на кухню -- он не любил ждать свой любимый чай...
-- Может и мне с тобой съездить? Кое-что купила бы...
-- Как хочешь, только ничего не купишь, день будний, базара нет...
-- И то верно. Ты-то долго будешь?
-- Нет, думаю, засветло вернусь, но не раньше. Много успеть надо. Вы тут без меня чем-нибудь займитесь, не скучайте.
-- Где уж нам скучать, я займусь сегодня уборкой, а Леша...
-- Леша пусть забор починит, а то дожди пойдут, опять на зиму останется с дырками, перед людьми неудобно.
Павел наскоро собрался, поцеловал жену и его "луноход" через пару минут запылил по дороге в райцентр. Светлана проводила его взглядом через окно, переоделась в старый халатик и энергично принялась за уборку.
Проходя с ведром мимо алешиной комнаты, весело закричала:
-- Подъеи, лентяй! Петушок пропел давно.
Заспанный Алексей, подражая отцу, сразу же побрел на кухню за чаем. Не обнаружив налитой чашки, начал что-то ворчать про порядки в доме, но Светлана весело ответила на его ворчание:
-- Не велик барин, сам нальешь. Вот будешь зарабатывать, как отец, так тебе и в постель кофе подавать будут.
-- Кто это мне подавать будет?
-- А это уж, не знаю, кто. Тебе видней, из города привезешь кралю, у тебя их много, видать?
