Дарья Калинина - На стрелку с ангелами
И все же подруги сочли необходимым побеседовать с этим человеком. Тем более что и он сам от знакомства с госпожой Завьяловой не отказывался.
– Да, ее фамилия есть среди записавшихся ко мне на прием. Я даже помню наш с ней предварительный телефонный разговор. Она была крайне взволнована. Просила меня подыскать ей двухкомнатную квартиру. Буквально умоляла сделать это побыстрее. Сказала, что ее дочери и внучке грозит опасность, что дело очень срочное. Разумеется, я постарался, буквально за пару часов нашел несколько вариантов, позвонил ей, предложил обсудить детали и сделать окончательный выбор. Она сообщила, что придет. Я ждал почти до половины десятого, хотя центр работает до девяти. Вот только до меня ваша знакомая так и не добралась.
– Она к вам не пришла?
– Я вам точно скажу, что ждал ее почти до половины десятого, несколько раз звонил ей, но так и не добился результата.
– Не понимаю, – покачала головой Кира. – Внизу на проходной в журнале регистрации посетителей есть данные о госпоже Завьяловой. Значит, в центр она всетаки вошла.
– Да? – тоже удивился, но не испугался господин Евдокимов. – Честное слово, это странно. Вошла, говорите? Но ко мне она точно не поднималась. У меня склероза еще нет, я прекрасно помню тот вечер.
– И как же тогда объяснить эту ситуацию?
– Видимо, кто-то перехватил ее еще по дороге ко мне.
Подруги спустились вниз и выяснили, что скорей всего господин Евдокимов сказал им правду. В журнале регистрации посетителей имелось четыре графы. В первую вносили данные на самого посетителя, его фамилию, инициалы, а также серию удостоверяющего личность документа. В последней графе ставилась собственная подпись визитера. И наконец, вторая и третья графы были отведены для времени прихода и времени ухода посетителя. Так вот, в случае с тетей Лали это время совпадало.
– Как же так? – изумились подруги, вопросительно глядя теперь уже на охранника. – В восемь пятьдесят она пришла и в восемь пятьдесят ушла?
– Не могу знать, не моя была смена.
– А чья?
– Сейчас посмотрим.
Охранник полез в еще один журнал. Ох, как же любят пожилые охранники эти свои потрепанные журналы с засаленными уголками страниц. Не нужны им никакие современные технологии, дай только в свой старенький журнальчик чего-нибудь записать. Да, да, вон тем самым обмусоленным карандашным огрызком, привязанным для пущей сохранности кусочком шпагата.
В этом офисе у охраны было сразу несколько журналов. Один для прихода и ухода работников, второй предназначался для посетителей, и вот, оказывается, был еще и третий – в него записывались смены самих охранников. Острый глаз Киры разглядел в ящике, куда полез за своим журналом охранник, еще несколько тетрадей в разноцветных переплетах. Но до них дело не дошло, охранник ограничился лишь тетрадью.
– Ну вот! Все как я и думал! – воскликнул он. – Это была смена Николая Петровича.
– А как его нам найти?
– Можете позвонить ему. Или прямо сходите к нему домой.
– Вы знаете, где он живет? – обрадовались подруги.
– Так чего же не знать? Мы с ним соседи. Друг напротив друга живем. Пишите мой адрес, а его дверь напротив моей будет.
Следуя указаниям охранника, подругам без труда удалось добраться до нужной им двери. Николай Петрович был старичком сухоньким, но еще крепким и жилистым. Все его высохшее тельце, казалось, состояло из одних лишь костей, суставов и сухожилий. А вот взгляд у него был какой-то странный. Оба глаза Николая Петровича слегка косили. Причем правый косил вправо, а левый косил влево. И в результате создавалось впечатление, что Николай Петрович готов смотреть куда угодно, но лишь бы не на своего собеседника.
– Помню я эту дамочку, – кивнул он головой. – Я уже собирался список в журнале посетителей подчеркивать и на следующий день шапку готовить, а тут она пожаловала. Здрасте-пожалуйста, центр наш до девяти, а она уж в начале десятого приперлась. Я ее даже впускать не хотел, но она сказала, что по записи идет к Евдокимову… Скандалить начала, мол, пустите, дело жизни и смерти. Болтала, как все бабы!
Последнюю фразу сторож произнес с явной укоризной. Кира поспешила заступиться за тетю Лали.
– Зачем вы так? Может, у женщины какое-то несчастье произошло.
– Несчастье у нее в голове произошло, причем уже давно! Скандал мне устроила, верещала, что дочь в руках у мерзавца, что муж сошел с ума, что им всем надо бежать и прятаться, а когда мне это надоело, я сказал, что пропускаю ее, она взяла и передумала!
– И что? Не пошла к Евдокимову?
– Назад повернула и на улицу пошла! – с досадой подтвердил сторож.
– Вот так просто?
– Ага, – подтвердил сторож. – Просто так.
Подруги в недоумении переглянулись. Что за странные кульбиты выделывала тетя Лали перед смертью? Зачем она рвалась на прием к Евдокимову, а как только дверь открылась, повернула назад? Передумала? Но почему? Подруги были в полнейшем замешательстве и строили одну гипотезу невероятнее другой.
– Позвонили ей, – после почти минутного молчания произнес наконец сторож.
Ах, позвонили! Так сразу бы и сказал, старый ты чурбан!
– А кто? Кто позвонил?
– Она мне не отчиталась!
– Но что она хотя бы сказала?
– Сказала? – задумался дед. – Да ничего особенного не сказала.
– А все-таки?
– Ну, чего сказала?.. Сказала, да, я слушаю. Потом сказала, что да, она все понимает, что дочь у нее одна, и внучка тоже одна, ими она рисковать не собирается.
Подруги переглянулись между собой. Итак, речь шла если не о жизни, то, во всяком случае, о безопасности Тильды и Энжи. И кто мог шантажировать тетю Лали спокойствием и безопасностью Тильды и малышки Энжи? Это было очень похоже на почерк Вадима. Но ведь он предоставил убедительное алиби на время убийства своей тещи. Хотя, как знать, возможно, что он и соврал? Ведь лично с банкиром Рубликовым и его семейством никто еще не беседовал.
И первое, что решили сделать подруги, это проверить алиби Вадима. Только сделать это они хотели чужими руками. Следователю Васькину будет куда проще раздобыть телефон банкира Рубликова и расспросить того о вечере, проведенном вместе с дочерьми в опере. И сделать это надо незамедлительно, пока у злодея, убившего тетю Лали, не появились новые жертвы.
Глава 8
А для себя лично подруги наметили другое задание. Раз уж они так прочно вошли в семью Завьяловых, познакомились с ними всеми, что же им мешает навестить уважаемого Балтазара Варфоломеевича и поговорить уже с его женой? Ведь если братья тесно общались между собой, то и их жены тоже были вынуждены находиться в контакте.
– Хотя, наверное, если бы жена Балтазара любила тетю Лали, она бы приехала к ней домой, чтобы вместе с мужем высказать соболезнования Родиону и дяде Иоанну.
Но все выяснилось, когда подруги позвонили Балтазару.
– Жена управляет выставочным залом, как раз сейчас она отправляет большую экспозицию в Вену. Дел очень много, она просто физически была не в состоянии приехать со мной. Но это отнюдь не означает, что она не любила нашу дорогую Лали.
– Они были близки между собой?
– Кто?
– Ваша жена и тетя Лали.
– Моя Клотильда младше нашей бедной Лали почти на десять лет. Между ними было немного общего.
Десять лет – это большая разница в детском возрасте. Когда же человеку переваливает за третий десяток, она начинает стремительно сглаживаться. У сорокалетней и у пятидесятилетней женщины куда больше общего, чем у двухлетнего малыша и двенадцатилетней девочки.
Однако сам Балтазар Варфоломеевич, уже справивший свой очередной юбилей, позволивший ему отправиться на пенсию, был женат на женщине куда как моложе его. А вот покойная тетя Лали и Иоанн Варфоломеевич были почти ровесниками. Если между ними и была разница в возрасте, то совсем небольшая.
– И по характеру они тоже совсем разные были, – продолжал рассказывать Балтазар Варфоломеевич. – Лали была целиком и полностью сосредоточена на ведении домашнего хозяйства, на семье, на детях. А моя Кло предпочитает заниматься бизнесом, а не семьей.
– И все же мы хотим поговорить с вашей женой.
– Хорошо, – согласился Балтазар. – Я ей позвоню, и если она сочтет это удобным для себя, она вам перезвонит.
Э-э-э… Пожалуй, долго они прождут этого звонка.
– Нет! Мы позвоним ей сами. Дайте нам номер ее телефона.
– Но это не совсем этично… – завел старую шарманку Балтазар. – Жена не одобрит, что я раздаю ее номер телефона посторонним.
– Возможно, ваша жена одобрит, когда ее вызовут официальной повесткой на допрос к следователю? Или даже доставят к нему на служебной машине? Захочет она пройтись на глазах у своих друзей или просто знакомых в компании двух полицейских? А?
Картина была описана Кирой достаточно живописно, и Балтазар сник.
– Я же не думал, что все это так серьезно, – пробормотал он.
– А как вы хотели? Убита ваша родственница!
