Джеймс Чейз - Он свое получит
– Нет! – Глория вскочила на ноги. – Не дури! Стоит им обнаружить, что ты сбежал, они сразу догадаются. Ты должен остаться. И взять себя в руки. Если побежишь – пропал. Есть шанс, что им не придет в голову взять у тебя отпечатки. Тогда все обойдется.
– А если придет? – неуверенно спросил Гарри.
– Тогда, что бы ты ни делал, ничего не поможет. Надо рискнуть. Стоит тебе броситься наутек, и все кончено. Неужели ты не понимаешь?
С мокрым от пота лицом Гарри вернулся к окну.
– Знал бы, что так оно выйдет, ни за что бы не ввязался в это дело, – пробормотал он. – Надо же быть таким кретином и не подумать об отпечатках! Даже если сейчас пронесет, меня в любой момент могут схватить. Любой несчастный случай, дорожная авария – и у меня снимают отпечатки. И тогда я пропал. Ну, кретин, идиот!
Глория неподвижно сидела на кровати, сердце ее гулко и болезненно билось.
– Не казнись и не трать понапрасну нервы, Гарри, – сказала она. – Дело сделано.
– Да заткнись ты! – рявкнул он. – Конечно, тебе что… Тебе не грозит электрический стул. А все твоя гениальная идея – Гарри Грин! Если ты такая умная, почему не подумала об отпечатках? Гарри Грина не существует! Ни черта подобного! Вот он, здесь. Бери его голыми руками, чего проще! – и он протянул к ней ладони с широко растопыренными пальцами. – Если бы не твоя идея с этим гримом, я бы гладко и чисто обтяпал все дело!
Глория закрыла глаза.
– Как ты можешь так говорить, Гарри! Ведь ты знаешь – я все время пыталась остановить тебя…
– Замолчи! Все, на что ты способна, это болтать! Не закрывая рта! Все то время, что я тебя знаю. Господи, ну как мне теперь выпутаться из всей этой истории?!
На улице послышался звук мотора, и он снова приник к окну. Подъехал авторемонтный грузовик. Полицейские прицепили «понтиак», и грузовик увез его. Три детектива стояли рядом и разговаривали. Гарри наблюдал за ними, дыхание со свистом вырывалось сквозь стиснутые зубы. Наконец, детективы двинулись к своей машине, сели в нее и уехали. Полицейские побродили еще немного, потом тоже разошлись по машинам и уехали.
Гарри отошел от окна, медленно приблизился к постели и сел. Он сидел неподвижно, уткнув лицо в ладони. До этого мгновения он даже не отдавал себе отчета в том, как сильно перепугался. Вся эта ночная история совершенно выбила его из колеи.
Глория пошла в гостиную, налила в стаканчик неразбавленного виски и подала ему.
– Выпей, милый.
Одним глотком Гарри осушил стаканчик и поставил его на пол.
– Просто не верится, – пробормотал он. – Эти кретины, они почти уже взяли меня за глотку. И уехали… Я был у них в руках! Всего лишь снять отпечатки – и все! Я готов!
– Но почему, собственно, они должны были это делать? – спросила Глория. – Не могут же они снимать отпечатки у всех подряд. Почему они должны были думать, что ты – Гарри Грин?
– Да, верно, – он взглянул на нее. Взял за руку, притянул к себе и усадил рядом на кровать. – Я не хотел обижать тебя, детка. Ты же это знаешь, ведь правда? Просто я испугался, вот и болтал Бог весть что. Прости меня, Глори, пожалуйста, ну, я прошу, прости!
– Да, да, конечно. Ничего. Я понимаю, знаю, что ты пережил. Я и сама страшно испугалась. Гарри, милый, давай прекратим все это, пока не поздно. Отправим алмазы Бену по почте, и мы свободны! Это первое, что мы должны сделать утром. Это единственный выход. Пожалуйста, Гарри, ну, давай!..
Он отпрянул от нее, встал, подошел к столу и налил себе еще виски.
– Нет. Все же обошлось, не так ли? Надо быть последним идиотом, чтобы вот так, запросто, расстаться с деньгами. Полтора миллиона! Это именно та сумма, которую я рассчитываю получить за камни. Ты только подумай! Подумай, как мы заживем с такой кучей денег! Я начал игру, я ее продолжаю и никто меня не остановит. Никто!
Она подавила стон отчаяния, потом пожала плечами.
– Хорошо, Гарри, как скажешь.
IIОфисы «Дальневосточной торговой корпорации» занимали четыре этажа в «Нэшнэл энд Калифорниэн Стейт Билдинг» на 27-й улице.
Прекрасно одетая холеная девица в окошечке приемной одарила Гарри ласковой покровительственной улыбкой, которую держат для наивных детей на случай, если они попросят невозможное.
– Нет, извините, мистер Гриффин, но это не положено. Господин Такамори принимает только по предварительной договоренности, – сказала она. – Может быть, мистер Людвиг сможет быть вам полезен? Сейчас посмотрю, есть ли у него время.
– Мне не нужен никакой мистер Людвиг, – ответил Гарри. – Мне нужен Такамори.
– Извините, но это невозможно, – ласковая улыбка постепенно угасала. – Господин Такамори…
– Я слышал, что вы сказали, не надо повторять. Тем не менее, меня он примет. – Он достал из кармана запечатанный конверт и протянул девице: – Вот, передайте ему. Вы сами удивитесь, как рад будет господин Такамори принять меня.
Она заколебалась, потом пожала плечами и надавила на кнопку. Словно из-под земли возник маленький мальчик в желто-коричневой униформе с синей окантовкой и подошел к окошечку.
– Отнесешь это мисс Шофилд, – сказала девица. – Это для господина Такамори.
Мальчик исчез, и она обратилась к Гарри.
– Присядьте, пожалуйста. Вас примет мисс Шофилд.
Гарри сел, достал сигарету и закурил. Ему было жарко и душно, он страшно нервничал, но как-то ухитрялся не показывать этого.
Со дня ограбления прошло пять дней. Они с Глорией жили в Нью-Йорке, в небольшом отеле. Там она и осталась его ждать, а он возвратился сюда, в Лос-Анжелес, для переговоров с Такамори, на которые возлагал большие надежды. Он прямо голову сломал, придумывая безопасный способ контакта с Такамори, но так ничего путного и не придумал. Постепенно и с неохотой пришлось признать: если он хочет заполучить полтора миллиона, придется ему выходить на Такамори лично, причем под своим именем и без всякого грима. Ведь такое количество денег не скрыть. Даже если он раскидает сумму по нескольким банкам, все равно, скрыть не удастся. Можно нарваться на неприятности со стороны налоговых инспекторов, и тогда полиция нападет на его след. Придется выходить на Такамори напрямую, иного пути нет. При этом расчет Гарри строился на одном: Такамори должен так страстно хотеть вернуть себе алмазы, что согласится иметь дело с Гарри, а не с полицией. Если этот вариант не проходит, Гарри попадает в очень неприятную ситуацию. Но не смертельную, если все пойдет так, как он планировал. К тому же он чувствовал – игра стоит свеч.
Глория, конечно же пришла в ужас, когда он обрисовал ей этот план. И, конечно, умоляла его отказаться от этой затеи. К этому времени Гарри, изрядно уставший от ее предостережений и опасений, грубо и коротко велел не вмешиваться. Да, он признавал, что это рискованно, но каким иным путем, скажите на милость, можно теперь заполучить такую кучу денег?
Он сидел в глубоком кресле и ждал. Туфли утопали в пышном ковре. К окошечку двигался нескончаемый поток мужчин с кейсами. Девушка расправлялась с ними с помощью ласковой покровительственной улыбки, при виде которой Гарри был уже готов надавать ей хороших оплеух. Она передавала посетителей многочисленным маленьким мальчикам, которые уводили их куда-то по коридору, долой с глаз Гарри. А он все сидел и курил.
Спустя тридцать пять минут и четыре выкуренные сигареты появился мальчик, который относил записку Гарри, подошел к девице. Что-то сказал ей, и Гарри, который не сводил с нее глаз, увидел, как удивленно взлетели ее брови.
– Господин Такамори вас примет, – сказала она и улыбнулась. На этот раз улыбка уже не была покровительственной, скорее дружеской и немного удивленной.
– Ну, что я вам говорил! – бросил в окошечко Гарри и зашагал вслед за мальчиком, который повел его к маленькому лифту, поднял на три этажа, затем по узкому коридорчику довел до массивной двери из орехового дерева, перед которой и остановился. Казалось, он собирается с силами и мужеством, прежде чем постучать в нее. Наконец, он все-таки решился, в ответ на что из-за двери раздался какой-то неясный ответный звук. Мальчик повернул ручку, дверь распахнулась. Мальчик посторонился и пропустил Гарри в просторный, роскошно обставленный кабинет с обшитыми ореховыми панелями стенами и огромным окном, выходящим на восточную часть Лос-Анжелеса. Он шел к большому столу, стоявшему под этим окном, и щиколотки его щекотал пушистый ковер.
За столом сидел маленький желтый человечек в черном пиджаке и брюках в черно-белую полоску. Седеющие прилизанные волосы, крохотное компактное личико, лишенное какого-либо выражения, как дырка в стене.
Он взглянул на Гарри и махнул маленькой, безукоризненно ухоженной ладошкой в сторону стула.
Гарри сел, бросил шляпу на пол рядом со стулом и выпустил в потолок струю сигаретного дыма.
– Вы мистер Гриффин, Гарри Гриффин? – спросил человечек, разглядывая Гарри живыми птичьими глазками.
