Юлия Шилова - Золушка из глубинки, или Хозяйка большого города
— Света, ты живая? — Я открыла глаза только тогда, когда почувствовала, что машина остановилась. — Тебе плохо? Бледная вся…
— Мне страшно.
— Успокойся, мы уже приехали.
— А где «Жигули»?
— Понятия не имею, но в том, что мы ушли от погони, можешь не сомневаться. Тут такие улочки, что не каждый и разберется. А я их наизусть знаю, потому что здесь раньше жил, тут прошло мое детство.
— Ты хочешь сказать, что нам сейчас ничего не угрожает?
— Пока — да. Я тут живу недалеко. Сейчас машину на стоянку поставим и пойдем ко мне домой.
— Господи, что же теперь будет?! — в отчаянии прокричала я. Затем всхлипнула и затряслась всем телом, сжимая кулаки так, что ногти впились в ладони.
— Ты что творишь? А ну-ка успокойся, возьми себя в руки. Я думал, у тебя выдержки больше.
— Она закончилась. Дима, ты хоть понимаешь, что я тебя подставила? Понимаешь или нет? Ведь я не хотела, я не думала, что это произойдет. Я и представить не могла, что меня найдут так быстро. То, что мы ушли от погони, — еще ничего не значит.
— Как это ничего не значит?! А что было бы, если бы этот «жигуль» у нас по-прежнему сидел на хвосте?! Ты только вдумайся!
— Но ведь теперь они знают номер твоей машины, по нему не составит труда найти твой адрес.
— Я еще не успел переоформить машину на себя — она числится за прежним хозяином. Он сейчас за границей, приедет только через три месяца, я его специально жду, чтобы машину переоформить.
— Ты хочешь сказать, что по номерам машины тебя не найдут?
— Пока нет.
— Уже легче, — заметно успокоилась я, хотя по-прежнему ощущала, что бесконтрольная дрожь, завладевшая моим телом, все еще не хотела меня отпускать.
Поставив автомобиль на стоянку, Дима вышел на улицу и посмотрел на дорожную сумку, которая осталась на заднем сиденье автомобиля.
— Сумку взять?
— Возьми, там вещи, которые мне нужны.
Повесив мою сумку себе на плечо, Дима взял меня за руку и повел к своему подъезду.
— Ты что трясешься-то?
— Сама не знаю.
— Давай успокаивайся. Уже пришли.
Попав в большую и дорого обставленную квартиру, я сняла свою обувь и, как затравленный щенок, встала в центре коридора, боясь наступить на необыкновенно красивый паркет, который так сильно блестел, что мне показалось, что если я на него наступлю, то тут же поскользнусь и проеду по нему носом.
— Ну, проходи. Что, боишься?
— Я не боюсь, — несмело ответила я, но так и не смогла сделать ни шагу.
— А мне кажется, что ты чего-то боишься?
— Тебе кажется.
— Тогда вперед и с песней!
Дмитрий играючи меня подтолкнул вперед, и я прошла в комнату. Разглядывая роскошное убранство большого зала, я старалась не выглядеть идиоткой и, против своей воли, пыталась сдерживать свой восторг, но это усилие над собой давалось мне с огромным трудом. Неудивительно: ведь я никогда раньше не была в подобных квартирах. Старинные подсвечники, массивные люстры, плотные вышитые шторы, оригинальный камин, перед которым лежала шкура медведя… Все это — малая часть того, что можно было увидеть в этой квартире, которая просто благоухала изысканной роскошью.
— А у тебя славненько!
— Проходи и чувствуй себя как дома, — Дмитрий потряс рукой и слегка сморщился.
— Ты чего?
— Я борьбой занимаюсь. Руку потянул. Она у меня и так больная, да еще ты повисла на ней в гостинице, как пиявка.
— Извини, я хотела как лучше.
Кинув на Дмитрия беглый взгляд, я еще раз отметила про себя, что он очень красив. От него исходило какое-то необычайно притягательное тепло. Дима был похож на человека, знакомого только с приятными, положительными и хорошими сторонами жизни. Высокий, мускулистый, широкоплечий, он был достаточно модно и дорого одет. Можно было без труда догадаться, что у этого молодого человека, похожего на сытого мартовского кота, как в институте, так и за его пределами нет отбоя от девушек. Даже страшно себе представить то количество невест, которое его окружает в повседневной жизни. Несомненно, Дмитрий знал себе цену: такие, как он, всегда избалованы женским вниманием и настолько привыкли к победам, что не знают отказа.
— Пошли на кухню. Мне кажется, что нам необходимо выпить.
Как только мы прошли на кухню, соединяющуюся с большой и просторной гостиной, я села в мягкое кожаное кресло и, стараясь спрятать свою неловкость, закинула ногу за ногу.
— Ты что пьешь-то?
— Шампанское.
— Смотри, а то тут такой бар. Может, что-нибудь посолиднее?
— Нет, спасибо, я бы выпила бокал шампанского. Ты составишь мне компанию?
— Я пью коньяк, — отрезал Дмитрий и неодобрительно посмотрел на шампанское. — Я не пью женские напитки.
— Ты считаешь шампанское женским напитком?
— Конечно. Я придерживаюсь именно такого мнения.
Налив себе полную рюмку коньяка, он поднял ее и промурлыкал, как все тот же мартовский кот:
— Ну что, выпьем за знакомство? Правда, я и сам пока не знаю, приятное оно или нет, но тем не менее оно состоялось, и от этого уже никуда не денешься. Я уже и сам не могу понять, вовремя я тогда вышел покурить на балкон или нет. Нужна мне эта встреча или лучше было бы обойтись без нее?!
— А давай не будем думать, какое у нас впечатление сложилось друг о друге — по большому счету это неважно. Ты вышел на балкон вовремя и совершил благородный поступок — помог попавшей в беду девушке. Это по-рыцарски и заслуживает уважения. А еще ты дал мне кров. Самое главное, что я не сижу со своей дорожной сумкой в парке и не жду утра. Это же здорово!
— А я вообще не представляю, как можно так поехать.
— Ты о чем? — я сделала глоток шампанского и улыбнулась от райского наслаждения. Я считала этот напиток божественным и получала от него истинное удовольствие.
— О том, что не понимаю, как можно ехать девушке совершенно одной в незнакомый, чужой город, где у нее нет ни друзей, ни родственников?
— Ой, да ладно тебе! Такие, как я, сюда пачками приезжают. Только вот я думала, что у меня хоть что-то получится, а у меня ничего не получилось.
— Значит, надо возвращаться. Сколько ты можешь тут скитаться? Пока деньги не кончатся?
— Деньги всегда можно заработать. Я не могу вернуться домой ровно по двум причинам.
— И какие же это причины? — спросил Дмитрий, смакуя коньяк.
— Во-первых, мне угрожает опасность. В провинции до меня будет добраться намного легче, чем в Москве. Во-вторых, как я вернусь? Как побитая собака? Мать, быть может, и промолчит, а вот отец…
— Что отец?
— Отец будет пить и ругать меня, на чем свет стоит. По его понятиям, в Москву за лучшей жизнью едут одни лишь шлюхи и возвращаются оттуда тоже одни шлюхи. Он меня в покое не оставит, а будет попрекать каждый день. Лучше сдохнуть, чем слушать ежедневные упреки и пьяный бред.
— Он пьет?
— Бывает, — я моментально залилась краской. — А этот жених, будь он неладен!
— Какой еще жених?
— Мой, которого перед моим отъездом в Москву в вытрезвитель забрали!
— Ах, у тебя еще и жених из вытрезвителя есть? Я же говорил, что веселенькая у тебя жизнь.
Не обратив внимания на насмешку со стороны Дмитрия, я зачем-то решила выгородить своего кавалера и, сделав глоток шампанского, оправдываясь, произнесла:
— Нет, ты не подумай плохого. Он же не каждый день в вытрезвителе проводит, а так, выпивает иногда. Так вот, жених меня больше всех на смех подымет, позорить будет на каждом шагу, всех против меня настраивать. Он же думает, что я должна приползти к нему на коленях, просить прощения и умолять взять меня в жены.
— Хороший у тебя жених!
— Бывший жених, — тут же поправила я Дмитрия.
— А что, поприличнее ничего не было?
— Нет, — честно ответила я. — Какой есть, такой есть, у нас мажоров нет. У нас с такими-то, как мой, напряг, а ты говоришь поприличнее. Кто успел, тот себе урвал. А не успела, сиди в девках.
— Это упрек в мою сторону? Ты меня начинаешь доставать этим мажором. Я не очень люблю, когда меня так называют.
— Нет, я просто ответила на твой вопрос. А я бы гордилась, если бы меня так называли. Это же говорит о том, что у тебя все в порядке и что ты живешь круто.
— У меня к этому другое отношение.
Неожиданно Дмитрий стал крайне серьезным и, подлив мне шампанского, произнес ледяным голосом:
— Света, я как-то невольно попал в твою непродуманную, шальную, рискованную жизнь, и я не знаю, как на моей дальнейшей судьбе отразится общение с тобой. Возможно, у меня могут возникнуть проблемы.
— Ты о чем? — я ощутила, как у меня задрожала рука и в спешном порядке поставила бокал с шампанским на стол.
— Ты знаешь, мужчины ценят женщин, которые умеют слушать и не перебивать. Этого я в тебе не заметил, а это очень ценное качество. Если ты научишься слушать своего собеседника и будешь давать ему возможность высказаться, то, быть может, на твоем жизненном пути встретится вполне достойный спутник жизни, которого нет необходимости сдавать в вытрезвитель.
