Ольга Тарасевич - Карты великого мага
Вид близлежащих скал вызвал у него легкую грусть.
Такие же скалы были видны из окон Болескина… Увы, поместье несколько лет назад пришлось продать (а фактически отдать за долги).
Оставленное отцом состояние растаяло незаметно. Сразу возникла необходимость обращать внимание на цифры в счетах – а они оказались огромными. Содержание Болескина обходилось дорого, сдача поместья внаем тоже проблемы не решала – никто не мог надолго остаться в усадьбе, где кишмя кишели демоны…
Впрочем, все равно Шотландия была не самым лучшим местом для аббатства.
Солнце, море, свежий воздух, вкусная, здоровая еда – всего этого вдоволь только в Средиземноморье, и жизнь в Италии оказалась дешевой, а аренда обходилась и вовсе в символическую сумму. От учеников не то чтобы отбоя не было – но все-таки их находилось достаточно, и они давали деньги, которых хватало на все: и на пищу, и на дом, и на вечно ссорящихся женщин с вечно галдящими детьми…
Впрочем, конечно, в биографической книге, строчки которой вертятся в голове, все это можно было бы объяснить намного возвышеннее. Например, вот так: «Преодолев тысячу кризисов, я пришел к высшей точке моей Итриски, изведал все наслаждения, которые может предложить этот мир: на всю оставшуюся часть моей жизни я отрекаюсь от романтики в мальчишеском понимании этого слова. Начиная с этого времени, хотя многое мне еще предстоит совершить, хотя вершина вздымается за вершиной на моем пути к духовным достижениям, хотя на меня один за другим наступают великаны, которых мне еще предстоит победить, все же теперь я смотрю на жизнь просветленным взглядом. Я искал и я нашел. Теперь я должен искать тех, кто ищет и тоже надеется найти. Я должен стремиться, действовать и добиваться не только ради самого себя, чтобы усовершенствовать мою собственную личность, но и ради других людей, поскольку, возможно, только в них я мог бы исполниться и состояться, так как я теперь осознавал себя не Алистером Кроули, неким индивидом, не зависимым от общекосмического сознания, но лишь одной из манифестаций Вселенского Разума, и мысли мои направлены только на то, чтобы сеять семена, а также ухаживать за цветами и плодами на каждом акре Божьего виноградника…»[22]
– Алистер, приехали ученики, их множество! – закричала с берега Лия, и Кроули развернулся и поплыл обратно.
Помогая ему вытереть спину, Лия болтала без умолку:
– Сейчас я схожу на рынок, куплю сыра и рыбы. Этой дурочке Ниннет ничего нельзя поручить, в прошлый раз принесла несвежего тунца!
– Сколько учеников приехало? – поинтересовался Алистер, с удовольствием оглядывая стройную фигуру Лии.
– Восемь человек, шестеро мужчин и две женщины. Среди них есть супружеская пара.
Кроули вздохнул.
Дом, в котором находится аббатство, расположен в живописном месте. Но это старый фермерский особняк, без газа и канализации, только водопроводная вода доступна в нем из благ цивилизации. И в нем всего шесть комнат – причем одна из них приспособлена под храм. Стоит только нахлынуть большому количеству учеников – и приходится ломать голову, как их всех разместить.
«Ладно, как-нибудь все устроится. Тех, кому не хватит спален, отправлю на ночь в сад – пускай привыкают к беспрекословному послушанию, – решил Алистер, расправляя мантию. – Все равно к окончанию обучения все они будут друг другу ближе, чем самые кровные родственники. Совместное практикование сексуальной магии связывает по всем чакрам сильнее, чем любые приворотные ритуалы».
Вернувшись к дому, он зашел внутрь с черного хода и сразу прошел в храм – готовить его к вечернему ритуалу.
Храм, оборудованный в этом доме, очень нравился Кроули.
В центре был установлен разноцветный шестигранный алтарь около трех футов в высоту, на котором в окружении свечей хранилась «Книга Закона» и различные магические принадлежности – колокольчик, потир и меч. Рядом с «Книгой Закона» лежала Регистрационная книга, в которую заносились данные обо всех проведенных ритуалах. Пол в храме выложен терракотовыми плитками, поверх которых вокруг алтаря нарисован темно-красный круг с голубой пентаграммой внутри[23].
Алистер подошел к установленному возле алтаря трону из черного дерева с высокой спинкой – своему обычному месту во время церемоний.
Запас благовоний оказался достаточным. А вот «пирожных света»[24], лежавших на ритуальном столике, явно на всех не хватит.
Мысленно отметив, что надо сказать женщинам принести «пирожных света», Алистер поправил стоящие по кругу трехногие стулья для учеников и вышел из храма.
Еще ему надо срочно позаботиться насчет ритуального животного.
«Вообще, конечно, очень удачно, что этот дом нам достался с такой кучей животных и птиц, – думал Кроули, быстро шагая по коридору. – Сначала мы с учениками прирезали и выпили кровь коз, потом уток…»
Навстречу Алистеру вдруг попался черный кот с изумрудными глазищами. Его шерсть встала дыбом, он зашипел.
Хм, коты еще в ритуалах не использовались. Но, конечно, нет никаких преград тому, чтобы кошка оказалась на алтаре с перерезанной глоткой…
Кроули опустился на корточки, протянул руку и с притворной лаской зашептал:
– Хороший котик, хороший. Иди ко мне, кис-кис!
Кот пару секунд не двигался. А потом, выгибая спину, замурлыкал и доверчиво пошел к магу…[25]
* * *– Ваша жена считала, что Игорь убил ее ученика. У Ильи были карты Алистера Кроули, они пропали. Это из-за них Игорь пошел на преступление?..
Лицо Виктора каменеет. Только в глазах мечется страх и понимание того, что я вижу этот страх, а взять под контроль эмоции не получается.
Облизнув губы, он оглядывается по сторонам и говорит:
– Она все-таки вам все рассказала? Да, так и было. Давайте на лестницу выйдем. Надо поговорить, а тут люди кругом.
Через пару минут мы находим укромный закуток.
Леня снимает пиджак, набрасывает на мои плечи.
И это очень кстати.
Москва тонет в проливном дожде, фиолетовое небо прошивают молнии.
Все окна на лестничных площадках распахнуты настежь, по ступенькам скачет сквозняк, и я покрылась гусиной кожей под легким, невесомым платьем. Хороший у меня муж, заботливый. А вот я жена не сказать чтобы очень правильная…
– Если бы я мог уйти от Тамары – я бы от нее ушел. – Виктор сел прямо на пол, прижался спиной к стене и вздохнул. – Жить рядом с такими людьми непросто. Ты перед ними как на ладони со всеми своими мыслями и слабостями. Но ты не обладаешь подобным даром. Невозможно не думать: «Почему ей – все, а мне – ничего?» Но, конечно, от таких, как Тамара, не уходят, пока она не отпустит.
Мой муж скептически хмыкает:
– Но ведь у вашей семьи целая магическая школа. Тамара набирает учеников. Почему она вас не могла научить?
– Научить можно того, кому суждено научиться. У Томы занимаются по пятнадцать-двадцать человек. Способности проявятся в одном-двух. Вот им дано и позволено. Остальные до посинения могут выполнять все упражнения – ничего не выйдет. Мне все это закрыто – я давно понял и смирился. Игорь понимал, но смириться не мог.
Я киваю:
– Еще бы… Молодой, хочется всего и сразу. И мой сын в этом возрасте таким был.
Виктор вздыхает:
– У Игоря другого возраста не будет… Нет, не могу поверить, что его больше нет, что Тома на грани… Да, так вот, Игорь не получил от способностей Томы вообще ничего. Магический дар, я так понимаю, передается через поколение. Игорь очень переживал. Все детство он пытался чему-то такому научиться, читал записи Томы, пытался выполнять те практики, которым она обучала. Для него все это было закрыто. Он грезил о силе и могуществе… Говорил, что готов продаться с потрохами темным силам – только вот где же они? Что-то не торопятся покупать его душу, не нужна она им? Тамара кричала, что нельзя говорить такие слова, что он доболтается. Так и случилось. Игорь подслушал, что у Ильи есть карты самого Кроули. Наверное, подслушал, что мать ученику говорила, – а услышал только то, что хотел услышать.
– Как вы поняли, что Игорь – убийца?
Я задаю вопрос, а у меня в голове все крутится та фраза Игоря: «Мать подозревала меня в убийстве». Он не сказал: «Я убил», он употребил формулировку: «Меня подозревали»…
Виктор вздрогнул.
– Я лично ничего не понял. Не знал до последнего, Игорь со мной не делился своими планами. Хотя, наверное, он и не мог поделиться – думаю, спонтанно у него все возникло; и мальчик просто натворил глупостей… В общем, жене пришло видение. Мы в тот вечер были на кухне, Тамара достала из духовки мясо, попросила меня помыть противень – и у нее вдруг стало такое лицо… Такое у нее всегда бывает во время видений – отрешенное, застывшее, как неживое совсем. Она «вернулась», схватила меня за руку и заплакала. Потащила сразу в машину, по дороге рассказала: Игорь хочет убить Илью.
